Свободный среди звёзд: пилот
Шрифт:
– И зачем же?
– Чалл. Разве может быть что-то другое? Когда говорят "чалл", подразумевают господина Рунео. Когда говорят о господине Рунео, имеют в виду чалл.
– Остроумная шутка, - коротко хохотнул собеседник.
– Сам придумал?
– Не совсем, - улыбнулся юноша.
– Я создал чалл, - самодовольно сказал Рунео.
– Когда я появился здесь тридцать лет тому назад, тут ничего не было. Пыльное захолустье. "Объединённая мясная", "Минералы Спиры", "Центральная рудная", все они появились позже. О чалле тогда слышала лишь горстка людей за пределами планеты. И здесь его тоже курили только
Рунео прервал свои разглагольствования и достал портсигар. От раскуренной сигареты распространился остро пахнущий пряный дымок. Глава "Спира-агро" сам пользовался своим товаром.
– Хочешь?
– предложил Рунео. Юноша отрицательно мотнул головой, вежливо улыбнувшись.
– Перейдём к делу. Я могу доставить на станцию сотню тонн в течение трёх дней. Если сойдёмся в цене.
– Извини, перебью, господин Рунео. Сто тонн - это сколько по объёму?
– Кубов пятьсот пятьдесят, - ответил тот, секунду подумав.
– Столько не влезет, - покачал Павел головой.
– У меня трюм всего четыре с половиной сотни.
– Не люблю иметь дело с мелкими партиями, - нахмурился собеседник.
– Но я могу сесть прямо возле твоей фабрики и загрузит чалл к себе на борт, - вкрадчиво предложил парень.
– Не нужно ничего везти на орбитальную станцию.
– Хорошо, - хмуро бросил Рунео.
– Садись там завтра утром, загрузим, сколько влезет.
– Отлично!
– заключил Павел.
– Осталось обсудить цену.
– Цена одна для всех. Две четыреста.
Две четыреста за тонну. На Флоке (а больше он пока нигде не обзавёлся нужными для таких дел знакомствами) удастся продать за три. Если повезёт. Если не повезёт, то придётся отдавать за две девятьсот. В трюм влезет тонн восемьдесят. При норме прибыли пятьсот-шестьсот кредитов за тонну в итоге выходит 40-48 тысяч. На топливо и износ механизмов стоит откинуть тысяч пятнадцать на дорогу туда и обратно, - лететь от Флока сюда было далеко, пришлось сделать целых пять прыжков, и все сложные, расход топлива большой. А то и двадцать тысяч, если опять встретятся пираты и придётся маневрировать, спасаясь от них. А пираты встретятся практически наверняка. Значит, берём прибыль в 20-28 тысяч. И ещё тысяч десять придётся потратить на взятки, если поймают. Поймать могут вполне, - на Флоке хорошая таможенная служба. То есть, вполне может получиться, что Павел "поднимет" только 10-18 тысяч на этой сделке. И треть из этого придётся отдать Милу. Он рассчитывал на большее.
– Я рассчитываю получить скидку, - осторожно начал юноша.
– Ведь со мной тебе не придётся возиться с доставкой груза на орбиту.
– Действительно, - важно кивнул Рунео.
– Хорошо, могу скинуть пятьдесят.
Пятьдесят за тонну. Плюс четыре тысячи. Хорошо, но мало.
– И я могу помочь с погрузкой. У меня в трюме хороший
– Ладно, ещё пятьдесят, - пожевав губами, согласился продавец.
– Но больше не проси. Две триста, это окончательная цена!
– Договорились, - улыбнулся Павел.
– Ещё ксирта, за удачную сделку?
Интересно, ему в самом деле так везёт, или он всё-таки продешевил? Неважно. Минимум восемнадцать тысяч чистой прибыли. Двенадцать, когда отдаст Милу её долю. За один рейс. Ради такого стоило смотаться на Спиру и потерпеть здешнюю жару один денёк. К тому же, он ещё на грузе Реса заработал. Да и за доставку холодильника с всё того же Флока кое-что получил, хотя там не удалось покрыть даже затраты по поставке. Но всё не пустым было сюда лететь.
Свой корабль Павел оставил на орбитальной станции, не желая лишний раз тратить топливо на преодоление гравитационного барьера и атмосферы планеты. Теперь обнаружилась небольшая проблема, - если жизнь на Спире вечером ещё только начиналась, то любая работа уже заканчивалась. С большим трудом удалось найти планетарный катер с более-менее трезвым пилотом, да и то пришлось отдать за срочную доставку три сотни. Оставаться в этой дыре дольше, чем необходимо, Павел не собирался. Лучше переночевать на корабле.
На следующее утро он посадил "Милу" возле фабрики по производству сигарет с чалом. Кругом, сколько было видно при посадке, тянулись бесконечные плантации с полями, засаженными этой травой. Поместье Рунео располагалось неподалёку. Хозяин лично встретил пилота, несмотря на раннее утро. Он же приказал управляющему фабрикой открыть склад и вынести оттуда восемьдесят тонн продукции.
– Прогуляемся пока?
– предложил Рунео юноше.
– Я всегда обхожу свою фабрику с утра, чтобы убедиться, что всё нормально. Кстати, у меня для тебя подарок.
С этими словами хозяин вытащил из флаера, на котором прилетел сюда, шляпу. И не просто шляпу, а настоящий стетсон, как у американских ковбоев на Земле. Сам он, кстати, щеголял в таком же.
– Держи!
– торжественно заявил Рунео, водрузив шляпу на голову гостю.
– Какая интересная, - заметил Павел, снимая стетсон и рассматривая его.
– Откуда такая?
– Один тип в городе их делает. По мне, так самое лучшее на здешнем солнцепёке.
– А что за тип?
– Понятия не имею. Прилетел к нам на Спиру лет пять назад, с тех пор живёт.
С этими словами они вдвоём направлялись к зданию фабрики.
Несмотря на то, что солнца взошли лишь полчаса назад, в обширном помещении кипела работу. В воздухе было не продохнуть от висящей там мелкой чалловой пыли. Павел закашлялся. Рунео только добродушно ухмыльнулся, глядя на это. Юноша отчаянно пожалел, что не догадался захватить с собой скафандр. Или хотя бы респиратор. Скафандр в любом случае не помешал бы, - с ним Павлу не пришлось бы глотать все эти гадкие препараты, подавляющие аллергические реакции организма на пыльцу местных растений и прочие штуки. Однако деловые переговоры в скафандре не ведут. Не принято.