Сводная Чужая
Шрифт:
— Ну, долг отдам постепенно. Что же мне, жить у кого-то на шее, если имеются долги?
— Что ж... Ты молодец, Ярик, — похвалила Нина меня. — Тебе, наверное, не очень приятно было жить под одной крышей с моим отцом и видеть все эти скандалы.
— Больше напрягало ,что я будто за его счёт живу, — ответил я, снимая куртку и заглядывая в холодильник. — Теперь я сам по себе. Но ты можешь проводить здесь время вместо библиотеки, а потом я буду отвозить тебя домой.
— Спасибо. — Смешно и очень мило она сложила руки вместе и с благодарностью смотрела на меня.
—
— Давай.
Нина скромно присела на край дивана и покорно забрала из моих рук красную жестяную банку.
— Сейчас закажу что-нибудь на дом, — сказал я, вынимая смартфон из кармана джинсов. — Готовить было некогда. Роллы любишь?
— Да-а, — довольно протянула она.
Отчим ей и роллы не покупал, что ли? Или карманных денег совсем не даёт, и она не может даже купить их себе сама?
— Выбирай, — протянул ей свой телефон, и она стала листать меню ресторана.
— Сладкое ты не любишь. А роллы — да. Всё-таки все вы такие, девчонки.
— Люблю, — пожала она плечами. — Что тут такого? Я нормальная, Яр. Такая же, как и все.
— Нет, Нина, — присел я рядом с ней и обнял за талию. Уткнулся в её шею носом. — Ты не такая, как все. Ты особенная.
Она посмотрела в мои глаза и застыла. Щеки порозовели от смущения. В неё ещё не влюблялись мальчишки, и мои слова ей непривычны, хоть и приятны. Я первый. И последний.
Телефон выпал из её руки, когда я повалил её на диван и накрыл её губы своими. Мы так и не оформили заказ, и чёрт бы с ним. Какие же сладкие у неё губы... Сто лет не получал такого удовольствия от простых поцелуев.
НИНА.
Мы целовались на этом диване как в последний раз. Его губы уверенно брали мои, умелый язык выводил во рту такие узоры, что я и представить себе не могла, что такое вообще возможно сделать. Поцелуи Яра сводят меня с ума, я готова целовать его целую вечность. В момент ласки я стараюсь ни о чем не думать, просто ощущать удовольствие и делить его вместе с ним. Я не могла и подумать ещё месяц назад, что именно этот задира и один из самых популярных парней универа станет моим первым мужчиной, и что мне с ним будет так хорошо...
Я и не думала сопротивляться, когда он потянул вверх мой свитер и снял его. Начал жадно целовать мои плечи, ключицы, грудь, которую открывало белье, обнажённый живот. Почти не отрываясь от поцелуев, Ярослав снял свитер и футболку с себя, а потом расстегнул мои джинсы и с нетерпением стащил их с меня. В глазах его я видела океан желания, огня, на который я отвечала ему так же страстно, опухшие от поцелуев губы возбуждали ещё сильнее, и когда он снял моё нижнее белье и коснулся ими моего клитора, я была на пределе, желание звенело внутри меня натянутой струной.
Я отвечала на его ласку, издавая стоны и выгибаясь к нему навстречу, желая, чтобы он пошёл дальше, чтобы снова оказался внутри меня. Хотела снова ощущать его мощные толчки и получить это крышесносное наслаждение, которое я вряд ли смогу испытать с кем-то другим. Это только с ним. Это навсегда останется в моей памяти, как лучшие моменты с моим первым мужчиной.
Он словно слышал меня или чувствовал по движению тела, а может, тоже извелся за эти дни, когда мы не могли повторить нашу первую ночь, и перешёл к действиям. Навис сверху и одним толчком вошёл в меня. Я прижалась к нему, тяжело дыша и ожидая, когда тупая боль, пронзившая опять меня с головы до ног, уступит место удовольствию. Боже, какая же это приятная боль! Я рада, что испытала её именно с ним. С ним я ощущаю себя девушкой — нужной, желанной, красивой, страстной.
Мы словно сплелись в одно. Стоны в унисон, дыхание одно на двоих, движения тел в одном темпе, биение сердец и бесконечное море удовольствия. Меня первую настиг оргазм – другой, не такой, какой я испытала в прошлый раз. Ещё более сильный, выбивший весь воздух из груди. Я даже не смогла кричать, я просто растворилась в этих ощущениях, и смогла снова дышать, лишь когда сладкая судорога отпустила меня. Ярик насладился моим оргазмом и отпустил себя. Стал вбиваться в меня очень быстро и глубоко, долго, пока я не ощутила пульсацию его члена внутри себя. Он выдохнул и обессиленно положил голову на мою грудь. Я запустила пальцы в его волосы и перебирала непослушные короткие пряди. Мы молчали, но слова нам были не нужны. Нам хорошо и так.
— Нин, я от тебя тащусь, — сказал мне Яр и обнял, словно медведь свою добычу.
Мои губы тронула грустная улыбка.
Как жаль, что всё это лишь сладкая, прекрасная, чудесная, но иллюзия, и будущего у нас нет... Только как сказать об этом ему?
24.
ЯРОСЛАВ.
Уже три дня, как мы после пар сначала едем в мою квартирку, а после я отвожу Нину домой. Её отец не вернул ей водителя, посчитав очень выгодным, чтобы "сестру" продолжал возить я, хотя его машину я оставил в гараже и ездил на своём старичке Форде.
Все эти дни мы прекрасно проводили время. Занимались сексом, заказывали пиццу на дом, готовились к зачётам, смотрели фильмы, дурачились и хохотали до слез. Нина раскрывалась мне все больше, и я все сильнее в неё влюблялся. Мне уже стало казаться, что она и есть та единственная, которую ищет каждый. А я свою нашёл.
— А это кто? — спросила Нина и сделала крайне глупое лицо, выпятила вперёд губы и якобы поправляла на руке собаку. — Да куда ты, гадина маленькая? Я понимаю, что тебе неудобно, но мне тоже не в кайф тебя везде таскать с собой! Сиди, псина.
— Пэрис Хилтон? — выдвинул я версию.
— Ага, — засмеялась она. — Она. И её маленький пёсель.
— Похоже.
— А вот это кто, угадай. — Она вдруг отклячила свой зад и принялась им крутить. — Смотреть можно, трогать — нет. Моя попа застрахована.
— Дженнифер Лопес!
— И её застрахованный зад!
Со смехом потянул её за руку и опрокинул на диван.
— Но ты так вертела своей попой аппетитной, что я хочу её все-таки пощупать.
— Эй, трогать нельзя! — продолжала баловаться она. — Только смотреть.