Сводный гад
Шрифт:
Дальше мы едем молча, каждый думая о своём, а как только подъезжаем к Пушкинскому бульвару на парковку рядом с Собором, я пытаюсь вылезти без помощи отца, но тот останавливает меня, взяв за запястье.
— Не дури, иначе не дойдёшь до Ани, свалившись где-нибудь на полпути, — понимаю, что он прав, но ничего не могу поделать с вновь охватившим меня волнением.
Быстро выскочив из машины и обойдя её, отец помогает мне выйти, чувствую на себе взгляды прохожих, но на это мне плевать: на их жалость, любопытство и разглядывание моих костылей.
— Я тут буду ждать, —
Иду по бульвару, вглядываясь в лица находящихся здесь людей, с замиранием сердца ища ту, которая перевернула мою жизнь, ту, без которой я просто существую, без души и чувств, без неё меня нет. Сейчас, когда я так близок к тому, чтобы увидеть мою Недотрогу, чётко это осознаю, осознаю, как никогда.
Обхожу весь бульвар, высматривая знакомую фигуру, но её нет. Нигде нет. С каждым шагом надежда уходит, и я уже готов сдаться, как вижу девушку в светлых джинсах и белой футболке, испачканной красками. Она стоит, закрыв глаза, у парапета спуска к мосту, подставив лицо весеннему солнцу. Какая она красивая! Словно видение, сон, именно такой я её запомнил — с мечтательным выражением лица и робкой улыбкой, едва касающейся пухлых идеальных губ, которые мне так нравится целовать.
Останавливаюсь на пару секунд, внутри поднимается распирающее чувство, готовое разорвать яростно колотящееся сердце. Выдыхаю, отбрасывая все сомнения. Или сейчас, или никогда. Решительно направляюсь в её сторону, зная, что сделаю всё, но Аня меня выслушает.
Подхожу к парапету и встаю рядом с ней.
— Красивый вид, — произношу и не узнаю свой голос, хриплый, словно я молчал несколько лет и только сейчас заговорил.
Аня вздрагивает от неожиданности, распахивает глаза и с удивлением смотрит на меня.
— Как ты меня нашёл? — в её взгляде нет враждебности и злости, и это придаёт мне уверенности.
— Ты хорошо спряталась, но я упёртый, — мне хочется дотронуться до нее, провести пальцами по скулам, зарыться носом в её волосы, вдохнуть запах, который снился мне каждый грёбаный день вдали от неё, но я сдерживаюсь, выдыхая и сжимая костыли с такой силой, что кажется, сейчас сломаю.
— Я всё знаю, — произносит тихо. — Про спор, — отворачивается и смотрит перед собой.
— Ань, выслушай меня, пожалуйста, — умоляюще произношу, прикрывая глаза. И не получив ответа, продолжаю: — Спор был, да, поначалу. Я не знаю, что тогда на меня нашло, — сбивчиво говорю, — вернее, знаю, но это было неправильным. Наша стычка в университете, ты оказалась моей сводной сестрой. Я был зол, думая, что вы разрушили мою семью. Но потом всё изменилось.
Она молча слушает, но хотя бы не уходит, это подстёгивает меня.
— Я не врал тебе, я действительно влюбился! Так, что сам пугался своих чувств, того, что рядом с тобой я становлюсь другим, — продолжаю, но не вижу выражения её лица. — И решил не рассказывать про спор, потому что безумно боялся, что не простишь, что уйдёшь, поступишь и уедешь. Я бы сдох без тебя!
Сглатываю ком в горле, а она всё молчит.
— Я и сейчас подыхаю, Ань.
Она молчит, а я боюсь этого молчания. Оно давит, на мою шею словно накинули удавку и медленно затягивают.
— С Викой у меня ничего не было и быть не могло, — наконец произношу, и тут Аня поворачивается ко мне.
— Сергей мне всё рассказал, — ровным тоном, ни одной эмоции на лице, и меня это пугает. Лучше бы наорала, надавала бы по роже, но не так — без эмоций, спокойно, словно всё уже для себя решила.
— Не уходи, прошу, — сипло вырывается из горла. — Не отталкивай навсегда, пожалуйста!
— Мы договорились — только правду. Договорились доверять друг другу, а ты умолчал о споре, — её глаза, полные слёз, смотрят на меня, и всё внутри кричит от боли, я сам готов сейчас на всё. Скажет прыгнуть — я прыгну вниз с этого парапета, только бы простила.
— Я понимаю, что не заслуживаю тебя, не заслуживаю прощения и твоей любви. Что прошу шанс, но сам исчерпал их, — дотрагиваюсь до её руки, зажав чёртов костыль локтем.
Аня не одёргивает руку, и сердце делает резкий скачок, кажется, я сейчас свалюсь тут от инфаркта.
— Прошу, не отталкивай меня! Я совершил ошибку, всё сложилось так, как сложилось, только из-за моего молчания. Я один во всём виноват, — прикрываю глаза, чтобы справиться с эмоциями. — Прошу, умоляю, дай нам шанс! Без тебя ничего в этой жизни не имеет смысла.
— Ты же понимаешь, что как раньше уже не будет, — сердце замирает, я не могу дышать, не могу вдохнуть воздух после этих слов. Кажется, вся кровь моментом покидает моё тело.
— Да, — только и могу выдавить из себя.
— Ты не представляешь, что я почувствовала после слов Сергея о споре. Он показал то фото, что я делала утром, как доказательство. И я поверила, что это ты дал его, — снова отворачивается, а я чувствую себя последним дерьмом. — Мне так больно, — вижу, как по её щекам катятся слёзы.
— Я бы никогда так не поступил так с тобой! Я не показывал ему фото, — меня убивают её слёзы, всё нутро выворачивают. — Я жалею, что струсил и не рассказал тебе ещё тогда, в больнице. Я безумно боялся тебя потерять! — Аня смотрит на меня, и столько отчаяния в её глазах, что меня затягивает чувство безнадёжности. Она меня не простит. — В тот вечер я поехал за тобой домой объяснить, рассказать всю правду. Но не доехал, попал в аварию.
— Я приходила в клинику, а там Вика. Сказала, что ты вернулся к ней. Сидела у твоей кровати, ощущение было, что вы оба посмеялись надо мной, что все знали о споре, а я, дура, тебе верила, — горько, с придыханием, словно силы у неё закончились.
— Я спал, даже не знал, что она приходила, — опускаю голову вниз, смотря на свои ноги.
— Теперь ты понимаешь, к чему приводит ложь и недосказанность? — резко вскидываю голову и встречаюсь взглядом с её, полным боли и слёз.
— Больше никогда…
— Не нужно обещать, — перебивает, и меня словно парализует. Я стою и жду приговора. — Пусть это будет уроком нам обоим.
Не понимаю, что она хочет этим сказать. Аня отталкивается ладонями от парапета и делает пару шагов назад.