Своя - чужая война
Шрифт:
Противник таких оплошностей не делал. Хирд вдруг резко остановился. Щиты рыбьей чешуей стали наползать друг на друга. И уже в следующий миг довольно плотно сбитый строй уплотнился еще больше, и стал похож на огромного бронированного зверя, ощетинившегося колючками-копьями во все стороны. Волна гронхеймских воинов разбилась об этого зверя, как прибой о скальный утес, оставляя на его колючках тела насквозь пронзенных бойцов. А когда выжившие отхлынули, хирд, как единый организм, вдруг вздрогнул, вздохнул, приподнимая щиты, и несокрушимым катком, печатая шаг под громкое 'Урх-х, Урх-х, Урх-х', покатился
– Да они как курят нас раздавят - раздался над лагерем голос с паническими нотками.
– В точку - салютуя полным бокалом неизвестному оратору, вдруг ухмыльнулся зрелый воин, один из тех, кто с комфортом восседал в креслах.
– И это лучшая армия к западу от Пепелища?
– презрительно сплюнул Ольд Коготь (именно он был тем самым командиром в начищенных доспехах), наблюдая, как его воины пятятся назад к лагерю.
– А кто вам это сказал, что они лучшие Ваша Милость?
– снова заговорил острый на слово благородный, не забывая прихлебывать вино - или вам это приснилось сегодня ночью и вы приняли желаемое за действительное?
– Барон - срываясь на фальцет, прокричал баронет, что недавно давал своему командующему советы - Ваша Светлость, а не Ваша Милость. Извольте извиниться, а не то я буду вынужден призвать Вас к ответу.
– Баронет - с легкой ухмылкой покачал тот головой - вам не надоело лизать зад барону Тархо? Неужели не понятно, что он уже никогда не станет графом, а вы не обзаведетесь своими землями под его крылышком? Впрочем, можете продолжать это делать, скоро задница нашего командующего может оказаться на колу и с легкостью провернуть привычную для вас процедуру станет уже не так легко.
– ЧТО-О-О?
– одновременно взревели Ольд Коготь и его порученец, хватаясь за клинки.
– Они не стреляют, если ты не берешься за оружие - снова раздался недавний голос, что вещал о курятах, прерывая зарождающийся конфликт.
– И они не добивают раненых - вторил ему еще один - бьют мечами плашмя по шеломам.
Эти крики послужили спусковым механизмом всех дальнейших событий. Простые воины быстро стали сваливать в одну кучу свое оружие и дистанцироваться от своих командиров, собираясь в сторонке неорганизованной толпой. В стане Благородных тоже единства не было. Они, как это и бывает чаще всего, разделился на сторонников Ольда Когтя, соратников неизвестного барона, что вступил с ним в перепалку и остальной массы, готовой в любой момент примкнуть к наиболее сильному. Именно в этот момент и подъехал к ним Атей.
– Доброе утро гариэры - чуть склонив набок голову, кивнул он.
– Кому как?
– раздался негромкий голос из толпы воинов, которых давно окружили гарцующие на конях 'стремительные' и вайрон в своей волчьей ипостаси.
– По какому праву вы напали на нас?
– сделал шаг вперед командующий гронхеймцев - и кто вы? Назовитесь.
– Ольд - прикрыв глаза и покачав головой, проговорил его недавний оппонент, так и не выпустивший из рук бокала с вином. Но, тем не менее вставший из кресла, когда подъехал Князь - вот скажи за какие такие заслуги наш король двигает тебя? А понял - хлопнул тот себя по лбу свободной рукой - за то самое искусство, которое сейчас со всем рвением
– Ваша Светлость? Ты знаешь его Кьям?
– даже не пытаясь как-то разобраться в ситуации, вызверился на него Ольд, не обращая внимания на то, что окружившие его воины уже в открытую обхохатываются над этим балаганом.
– Ты совсем дурак Коготь?
– не выдержал в свою очередь барон Кемет - Или только притворяешься? Ты знаешь еще одного разумного на Тивалене, окруженного воинами из урукхаев, гномов, андейцев, альвов. Рядом с которым вьются волки, а по правую руку стоит огромный черный зверь? А?
– Князь Сайшат, ик!
– дал петуха баронет и побледнел так, что белоснежная манишка по самой последней гронхеймской моде стала почти незаметна на его тоненькой шейке.
– Вот - указал в его сторону бокалом Кьям - даже наш любитель поработать языком догадался.
Командующий, собрав волю в кулак, развернулся в сторону Атея.
– Тем лучше - кивнул он - я Ольд Коготь, граф Мегарский. И я повторяю свой вопрос, по какому праву вы напали на нас князь на землях Гронхейма?
– По праву принца-консорта Даргаса - выехала из-за спины Атея Ирена - можете называть моего мужа Ваше Высочество. По крайней мере, до тех пор, пока не станет известна судьба моего брата.
– Принцесса - первым подхватился Кьям - я всегда открыто говорил, что мы переступаем через свою честь, нарушая все свои союзнические обязательства. Наверное, потому им оказался здесь. Кьям Красный...
– Я слышала, как вы представились моему мужу барон - перебила его девушка - не стоит попросту сотрясать воздух - потом повернулась к Атею - в войске три десятка тяжелых, но все уже прошли через руки Айлин и других целителей. Утром можно ставить в строй. Царапины никто не считал.
– Спасибо - кивнул Призрак.
– И кстати БАРОН - выделила девушка титул Ольда - не скажете, когда Восточная провинция Даргаса вдруг стала землями Гронхейма?
– При всем к Вам уважении принцесса - приподнял тот подпородок, принимая самую высокомерную позу, на какую был способен, ответил тот - но Даргас обречен. А вы Князь - повернулся он к Призраку - поступили как последний висельник, напав на спящий лагерь. Я и раньше знал, что у вас нет чести, а теперь в этом убедился полностью.
– ЧЕСТИ?
– вызверилась Ирена - и это ты говоришь о чести ублюдок? Тот, кто в нарушении всех договоров попытался захватить нашу часть Мегара? Тот, кто собирался жечь женщин и детей земляным маслом? Если бы я была мужчиной - уже более спокойно продолжила она - то немедленно вызвала бы вас на поединок. Хотя нет - помотала она головой - такие поединки называют как раз поединками чести, а ее у вас никогда не было. Просто убила бы как бродячего пса. Впрочем, мне это и не надо, за мою честь теперь есть, кому заступиться. А вот хватит ли у вас мужества вызвать на поединок любого из воинов моего мужа - я сомневаюсь. Вызвать самого Великого Князя Сайшат, как вы понимаете, не позволит Ваше низкое положение. И гордо вздернула свой носик, закончив речь.