Своя Игра
Шрифт:
— Сделал, — вздохнул нахохлившийся Юнсоль.
— Откуда знаешь?
— Проследил, — мрачно буркнул мальчишка.
— А чего раньше молчал?
— Тогда бы вы меня сразу к нему отправили. А я с вами хотел. Вдруг Джинхора найду, — мальчишка расстроенно всхлипнул.
Динь и Лерка тут же бросились его утешать.
— Что-то здесь не так… — почесал затылок Великий Магистр, присматриваясь к Юнсолю. — Ты, конечно, поганец еще тот, но мы своих не сдаем. Раз уж ты удрал за нами в портал, то герцог ни за что не поверит, что ты не знал о нашей афере, и возвращаться тебе опасно.
— Неа, — покачал головой парнишка, — неопасно. И
— Почему? — нахмурился Айверин. — Не тяни нархана за хвост. Говори уже.
Мальчишка набрал воздуха, как перед прыжком в воду, и выпалил:
— Отец провел анализ и теперь знает, что я его сын. Он вам даже награду хотел выдать. Но разве Святой Праведник может взять деньги, — пробасил Юн, подражая голосу герцога, — он даже уехал тайно, чтобы не смущать меня такими вопросами.
На Хитреца больно было смотреть.
Грех, конечно, смеяться над убогими, но зато как весело.
И больно… Удар у "убогого" неплохо поставлен.
Не увидев особого раскаяния в глазах Сэма, Айверин двинулся к своему новому дому, перед которым стоял добрых пять минут, распахнув от изумления рот. Прощальный подарок пэра Шелли оказался просто шикарен.
Внешне сооружение напоминало сарай, размерами — собачью будку, а красочным украшением — актовый зал во время празднования дня основания Ди-рактиона. Тщательно отмытый и надраенный до блеска сарай сверкал несколькими рядами гирлянды, благоухал ярко-алыми цветами и венками из еловых лап. Вела к нему белоснежная ковровая дорожка, а внутри не было ничего, кроме серой дерюги на полу и деревянной полочки для книг на стене. Самое то для настоящего аскета.
Сдержать смех не удалось. Обиженный Ай, надувшись, влез в свою конуру, медитировать, как он заявил. Остальным же, как еще не проникнувшимся идеями святых отшельников, герцог подарил небольшой уютный домик с высоким крыльцом и балкончиками на втором этаже. А на темно-коричневой крыше трепетал на ветру резной флюгер в виде вздыбившего спину и задравшего хвост черного кота.
Император, героически объявившийся после того, как опасность миновала, торжественно нарек дом Пристанищем нархана и первым прошествовал к приветливо распахнутой двери. Дворецкий проводил их в гостиную, где уже был накрыт скромный ужин, еле помещающийся на длинном дубовом столе. Лерка, виновато вздохнув, бросилась звать Шей'тара.
— Да пусть там сидит, — насмешливо фыркнул Сейфиттин, — он, поди, еще с обеда не отошел.
От обеда, если честно, и Сэм еще не отошел. А Шей'тар и вовсе жрал за троих, видать, надеясь таким образом отбить потерянную награду. На округлившиеся от удивления глаза герцога Хитрец ответил, что это он про запас, для будущих странствий. Придумать, чтобы такое стрясти с пэра Шелли и не выйти за рамки легенды, он не мог, но все же умудрился перевести разговор на проблему его подопечных и, соответственно, жилья для них, пока Святой Праведник будет изучать в Виссэрской библиотеке древние святые рукописи. Обед затягивался — как Сэм теперь понял, чтобы успеть подготовить аскетскую конуру. Гости с самым торжественным видом выслушали поток благодарностей от пэра Шелли, похлопали по плечам, обняли и расцеловали (особенно старался Святой) Юнсоля, и в самом деле оказавшегося сыном герцога.
Мальчишка, нахохлившись, сидел во главе стола, не зная, радоваться ему или огорчаться. Любящий отец — это хорошо, а приключения еще лучше. Но именно это и было ему строжайше
Разговорить хайту удалось не сразу. Хитрый пацан, полюбовавшись Диниркой и ее "волшебной прядью", недолго думая опробовал этот же способ. Стоило ему привязать в Перекрестке к трактирному рыжему коту прядь своих волос, и подключиться удалось даже из Виссэра. Так, кстати, он и подслушал доклад мага и выяснил раньше всех, что выдуманная Айверином история оказалось правдой, и, разумеется, именно потому что Шей'тар просто гений. Очень скромный и добрый гений, никто и не сомневался. Потом Юнсоль еще раз проверил новый способ слияния, убедился в его работе и подсунул Лере свои откромсанные в сортире волосы, чтобы девчонка сплела веревочку и привязала на сопровождающее группу животное. На "животное" Император обиделся и пообещал страшную коварную месть.
А Лера у них девочка добрая, в просьбе не откажет, осталось только живность найти, и юный маг получит свои приключения на одном место. Может, посоветовать его папаше другое применение этого самого места?
— А сам? — фыркнул Сэму в ухо Шррррр. — Твоему папаше что советовать?
— А он и без советов меня выдерет, — вздохнул Винфорд. — Или коршунам своим отдаст, чтобы занялись моей физической подготовкой. Бррр.
Пока они с нарханом обсуждали проблемы воспитания, объект оного подобрался к отцу и принялся что-то горячо шептать ему на ухо. Итогом стал Хельм торжественно врученный опешившему от такого подарочка Айверину. На память, так сказать. Н-да, мелкий гаденыш все предусмотрел. Теперь от него араж отвяжешься.
Еще через час Шей'тар, растративший все знания по богословию и не знающий, о чем еще вещать, стал собираться.
Столовое серебро пропало? Так, темные силы пакостят, не иначе. Можно за сходную цену освятить помещение. Разумеется, деньги Праведнику не нужны, но ведь если бесплатно, то не сработает — нечисть, она такая, хитрющая… Просто подайте чего не жалко. Для Праведника герцогу было ничего не жалко, и вскоре перстень с крупным изумрудом перекочевал на руку Шей'тара. На память, естественно.
Всплакнув на прощание и прижав к себе сына (чтоб не удрал), пэр Шелли, улыбнувшись, пообещал им сюрпризы. Первый ждал друзей у входа. Роскошная карета для экскурсии и сухощавая дама в строгом платье в качестве экскурсовода.
Центральная и правобережная часть города, где селились богатые жители Виссэра, впечатляла своим великолепием. Богатые дома-замки, широкие хорошо мощеные улицы и проспекты, утопающие в зелени, дорогие магазины, разнообразные музеи, университеты, магическая академия, сверкающие золотом шпили королевской городской резиденции, расположенной на возвышенности посреди огромного сада. Дорога вывела группу к высоченному забору с тонкими и острыми штырями поверху, вдоль которого прохаживалась многочисленная стража.