Священная Русская империя
Шрифт:
И вот опять всё полетело вверх тормашками. В феврале 1917 года? Нет, когда у царя родились четыре дочери подряд, а пятый ребенок — мальчик — нежизнеспособный. Пятеро детей и ни одного реального наследника. Николай II был хорошим царем. Он вполне осознавал своё предназначение и вполне ему соответствовал. Он царствовал. Россия в его царствование развивалась и экономически, и духовно. Тогда русские словно вновь открыли православие, очищая его от позднейших наслоений, как древнюю бесценную икону. И саму иконопись открыли тогда же, и вдруг начали строить храмы в византийском стиле. Вот когда русская православная мысль развивалась в гармонии с развитием русской тяжелой промышленности. Тогда же созрели до того, чтобы освободить Церковь из государственного рабства — избрать патриарха.
Но Господь самым очевидным образом отнял благословение у династии Романовых. Правление этой династии было прервано не революцией, а Богом. После «мужского» XIX века ни кого в России уже и мысль не посещала, что на русском троне может сидеть женщина, а у царя были только девочки и больной мальчик. Не кому было продолжить династию. А ведь рождение детей, мальчиков или девочек, это то, что целиком зависит от Бога, то в чем наша воля совершенно не участвует. Если бы Бог тогда благословил династию Романовых, он дал бы наследника. Представьте, что вместо первой дочки у царя родился бы сын. В 1917 году ему было бы 22 года. Возраст более, чем достаточный для того, чтобы венчаться на царство. При самом тяжелом стечении обстоятельств было бы кому передать власть. И великая княжна Ольга Николаевна, если бы Бог благословил, могла бы уже принести царю крепких здоровых внуков. Это тоже был бы вариант. У царя могли быть братья, готовые подхватить корону. Но их не было. Великий князь Михаил, в пользу которого государь отрекся, был единственным сколько–нибудь реальным претендентом на трон, но он даже не попытался принять корону, которую передал ему государь.
Надо ослепнуть, чтобы не видеть, что Бог лишил Романовых благословения. Почему? Как всегда — не известно. Но как всегда — причины тому духовные. Век XVIII, век духовных искажений, когда русская монархия превратилась в недостойный фарс, бесследно не прошел. Болезни, оказавшиеся законсервированными на целый век, все же проснулись и убили нашу монархию. Может быть, одна из причин вырождения дома Романовых — германизация русской монархии.
И вот сегодня, когда начинают поговаривать о реставрации русской монархии, рассматривая в качестве основного варианта Романовых, а точнее — Гогенцоллернов, это выглядит как очередной дешевый фарс. Попытаться возвести на русский трон господина Гогенцоллерна только потому, что он имеет гомеопатические дозы романовской крови, можно только с одной целью — дискредитировать идею реставрации монархии. И сами–то Романовы давно и окончательно утратили права на трон, а Гогенцоллерны и ни когда их не имели. Да неужели ещё не наелись германскими принцами и принцессами за XVIII–XIX века? Неужели ни кто не помнит, как это выглядело?
Если же серьезно относиться к вопросу реставрации монархии в России, то вопрос этот надо для начала решить в принципе, ни о каких династиях вообще не вспоминая. Разговор о восстановлении трона не может быть разговором о вручении короны конкретным лицам. Надо говорить о созыве Земского собора и не пытаться преопределять его решения. И по мне так на соборе германо–романовские претенденты должны стоять в самой последней строчке.
Русская монархия, если таковой суждено состояться, должна стать монархией прежде всего русской. А для этого нужна новая династия. И чтобы обрести эту династию, надо не пасьянсы раскладывать, а Богу молиться. Русский народ может вымолить царя у Бога. И тогда вдруг появиться законный претендент на трон, и мы не усомнимся в том, что он законный, потому что Бог явно на него укажет. И вряд ли это будет тот человек, которого подберут политики.
Если мы действительно хотим царя, а не коронованного президента, то должны понимать, что дарование царя может стать только плодом молитвенного напряжения, а ни как не плодом политических интриг. Чтобы Бог даровал России царя, русский народ должен искать Божьего, а не своего. А пока Россия царя не заслужила, поэтому и лезут нам в голову всякие гогенцоллерны.
С чего начинается Родина?
Вы можете объяснить мне, что такое Родина? Если человек защищает Родину, он что защищает? Если человек предал Родину, он что предал?
Годами я задавал эти вопросы всем, кому только мог, и вовсе не для того, чтобы уличить собеседника в непонимании простых вещей, а потом раскрыть своё глубокое понимание. Нет, я и сам не мог понять, что такое Родина с того самого момента, как только задумался об этом. А если честно, то и теперь не понимаю.
Причина этого затруднения, казалось бы, ясна. Нет ничего сложнее, чем объяснить простые вещи. Попробуйте дать точное определение общеизвестному понятию, и у вас тут же возникнут проблемы. Что такое небо? Что такое человек? Что такое культура? Однако, скажу, что моего умственного ресурса всегда хватало на объяснение таких вещей. Ни когда не мучился с формулировкой больше двух минут. А вот что касается «Родины», то мне и многих лет не хватило на то, чтобы выразить, что это такое. И ни один их моих собеседников не дал мне сколько–нибудь удовлетворительного ответа. И ни одна умная книжка не помогла.
А ведь казалось бы, всё просто: Родина — это родная земля. Ну да. Такой ответ вполне достаточен для того, чтобы объяснить, что значит «любить Родину». Россия — это «русские березы», «русское поле», «бескрайние русские просторы». Это «черные избы на белом снегу». «Всё возьми, оставь на век только этот белый снег». Если я всё это люблю, если я жить без всего этого не могу и не хочу — значит я люблю Родину. Без вопросов.
Но вот говорят: «Жить — Родине служить». «Есть такая профессия — Родину защищать». И вопросы тут же появляются.
Вот на нашу Родину напали басурмане. Чего хотят, подлецы? Весь русский снег в свою Басурманию вывезти? Все березы за каким–то хреном вырубить? Русское поле в трубочку свернуть? Нет, ни чего такого басурмане не хотят, да и не могут. Они не лишат нас ни снега, ни берез, ни полей, то есть вообще–то они не посягают на то, что мы любим. Как ни странно, нашей любимой Родине ни что не угрожает, если исходить из того, что Родина — родная земля. А нам говорят, что надо Родину защищать от басурман. Но что защищать–то? Что собственно оказалось под угрозой? На что басурмане претендуют?
Известное дело — они претендуют на власть. То есть они хотят отобрать власть у наших князей и забрать эту самую власть себе. Ой. Нам, кажется, предлагают князей защищать. А не Родину! Это же князь вопит: «Все на защиту Родины!» Оно и понятно, не станет же он вопить: «Все на защиту меня!» Получается, что князь нас обманывает? Говорит высокие слова о защите Родины, а сам хочет, чтобы мы гибли, защищая его власть?
Конечно, свою национальную власть очень даже можно любить, и встать на её защиту, и жизнь отдать, защищая родную власть. Но при чем здесь Родина? Почему нам дурят мозги? Почему нельзя назвать вещи своими именами? Так и скажите: «Все на защиту родной власти». Ведь понятно, что родная земля и родная власть — это разные вещи, даже в том случае, если наша национальная власть горячо нами любима. А то ведь она может и не быть любима.
Нет, конечно, мне приятнее, когда правитель говорит со мной на моем родном языке, а не по–басурмански. Но может быть это не настолько важно для меня, чтобы за это жизнь отдавать? Ну будет мне теперь начальником не русский князь, а басурманский мурза. Родину он у меня не отберет, Родина где была, там и осталась, и я остался на Родине, и любить Родину он мне не запрещает. Тогда мне что важно? Чтобы мурза с меня семь шкур не драл. Но ведь очень может быть, что семь шкур с меня драл как раз свой родной князь, а мурза дерет только три. Даже если мурза дерет всё те же семь, то разницы — ни какой и погибать мне, «защищая Родину», вроде бы не за что.