Священный Дракон Амерона
Шрифт:
Удовлетворенно кивнув головой, гражданин в черном плаще и широкополой шляпе опять прикрыл глаза очками и, подойдя к столу забрал брошенный лейтенантом "мандат". Потом он окинул взглядом милиционеров, тупо глядящих перед собой в пространство и, усмехнувшись, проговорил:
– Я же предупреждал, что у вас будут неприятности. Ну а теперь вперед, мы и так потеряли здесь много времени.
Последние слова относились к двойникам лейтенанта и сержанта, продолжавшим неподвижно стоять со странными улыбками на лицах.
Через несколько минут из ворот парка " Три П" вышли двое милиционеров, сопровождающих гражданина
К этому времени уже почти совсем стемнело, и многие отдыхающие устремились из парка на трамвайную остановку. Некоторые узнавали в конвоируемом "дрессировщика" и удовлетворенно приговаривали: "Ну хоть что-то наша милиция может. А то устроили в общественном месте сафари".
Но если бы кто-нибудь присмотрелся повнимательней к этой троице, он бы с удивлением заметил, что арестованный на самом деле является в ней главным.
Странная компания села в подошедший трамвай и, проехав несколько остановок, покинула вагон. Еще через десять минут, пройдя по пустынной, скупо освещенной редкими фонарями улице, гражданин, обозначенный в "мандате" как Зенон Зуваровский, и его молчаливые спутники в милицейской форме вошли во двор многоэтажного дома. Зуваровский, несмотря на скудное освещение и темные мотоциклетные очки, двигался вперед быстро и уверенно. Но тут произошла одна неожиданная встреча. На асфальтовую мостовую прямо под ноги "дрессировщика" выскочила откуда-то из темноты полосатая кошка, заставив всю троицу резко остановиться. Кошка, подняв хвост трубой, попыталась было потереться о ногу "сержанта Волосепедова", но вдруг передумала и, издав какой-то утробный звук, опять метнулась в темноту.
Зенон проводил ее взглядом и, немного помедлив, вошел в один из подъездов дома. Он остановился перед дверью на первом этаже и, когда она открылась, вошел в квартиру. Оба милиционера неотступно следовали за ним. Пройдя довольно длинным коридором, они оказались в просторной комнате, обставленной тяжелой резной мебелью и задрапированной зеленым бархатом.
Зуваровский со вздохом облегчения опустился в глубокое кресло и сбросил шляпу и мотоциклетные очки. Под ними открылась довольно уродливая голова с абсолютно лысым черепом, обтянутым морщинистой кожей зеленовато-землистого цвета, огромный рот Зуваровского был, казалось, растянут в не сходящей с лица улыбке, круглые выпученные глаза были блеклыми и невыразительными.
– Ну что? – произнес он издевательским тоном, обращаясь к своим спутникам, оставшимся стоять посередине комнаты. – Я смотрю, вы собой вполне довольны. Вам, похоже, даже нравится эта форма. Вы хоть понимаете, то это полный провал? Хорошо еще, если тех двух стражей порядка сочтут сумасшедшими… А многочисленные свидетели в парке… И это называется "скрытное проникновение в чужую сферу". Ну кто вам, балбесы, сказал, что домашние животные выглядят так, как вас угораздило это изобразить? А? Я тебя спрашиваю, сорок первый.
Лейтенант милиции похлопал глазами, откашлялся в кулак и начал отвечать:
– Так ведь, гражданин майор… Тьфу, виноват. То есть Учитель, когда была дана установка на домашних животных, мы выбрали котов, как наиболее распространенный вид, и запросили у вычислителей каталог на них. Там я и выбрал этого пятнистого…
– Идиоты! Они, видите ли, выбрали котов?! Ты видел, какой переполох поднялся в парке? Хищники! Звери! А коты, они вон под ногами шныряют. Только что сами видели… Но я, конечно, и сам хорош. – Зуваровский немного сбавил тон, и достал из кармана плаща документ. Он бросил на бумагу короткий взгляд, и она вспыхнула у него в пальцах ярким пламенем. Через секунду от нее остались только хлопья серого пепла.
– Похоже, этот мандат был составлен несколько не по форме.
Зуваровский нахмурился и задумчивым видом продолжал:
– Да, засиделись мы там у себя в Гальфаре. Совсем оторвались от жизни. Оставили все иносферные дела на откуп местным агентам. И вот результат… Я должен буду составить обо всем этом доклад Верховному Стражу Чаши.
И он замолчал, глубоко задумавшись. Милиционеры продолжали стоять посреди комнаты, переминаясь с ноги на ногу и шумно вздыхая. Минуты три продолжалось тягостное молчание, наконец Зуваровский встрепенулся и произнес:
– Ладно, оставим пока разбор всех ошибок до возвращения в Гальфар. Хорошо уже то, что мы прибыли на место назначения. Итак, напомню еще раз. Сейчас в Амероне разворачиваются известные вам события, затрагивающие интересы Гальфара. Может быть, именно в эту минуту события эти переходят в решающую, кульминационную фазу. И как она завершится, нам, к сожалению, неизвестно. Мы как раз и прибыли сюда для того, чтобы подстраховать нашего земного агента Корги в случае ее провала в Амероне. И если кто-нибудь из вас допустит хотя бы еще один промах, наказание будет самым суровым – лишение номера и высылка на Норбу. А сейчас мы не должны терять ни минуты. Я надеюсь, вам не надо напоминать, какая задача возложена на каждого из вас лично.
Милиционеры дружно закрутили головами, причем один крутил головой из стороны в сторону, а другой – кивал сверху вниз, но по их подобострастным лицам было видно, что уж об основном задании они не забудут никогда.
Зуваровский окинул их оценивающим взглядом, хлопнул ладонью по подлокотнику кресла и, вставая, произнес:
– Ну что ж, тогда начинаем действовать!
2. Снова дома
Шел второй день с того самого момента, когда перед Аленой распахнулась дверь ее родной квартиры и девочка упала в объятья своей мамы.
Так закончилось ее удивительное, волшебное приключение, насыщенное невероятными событиями, приключение, которое началось именно здесь, в обычной квартире обычного многоэтажного дома, продолжилось в сказочной стране Амерон и длилось девять ни на что не похожих дней. Надо добавить, что возвращение Алены совпало с Днем ее рождения, по случаю которого вечером был съеден праздничный торт. В общем, день получился выдающимся во всех смыслах.
Сейчас, когда наконец улегся в душе восторг от долгожданной встречи с родителями, живыми и здоровыми и так и не понявшими, почему их дочь, вернувшись из школы, плакала, смеялась и долго-долго не отпускала руки мамы и смотрела на папу влюбленными глазами, Алена все чаще поглядывала на рубиновое колечко, сверкающее у нее на пальце левой руки. И если вчера у нее даже не могло возникнуть мысли о новом путешествии в Амерон, то сегодня желание поскорее увидеть Лимонада и Лю, оставшихся в другом мире, стало просто неотступным.