Священный скарабей
Шрифт:
— Боюсь, что вы правы, Вэнс, — сказал он. — Доктор Блисс нашел этого скарабея в преддверии гробницы Интефа два года назад. Он взял его с собой в Америку и дал вставить его в булавку для галстука. Но его присутствие здесь не может иметь значения.
— Эй, Эмери, — крикнул Хис. — Разыщите-ка мне этого субъекта Блисса и приведите его сюда.
— Послушайте, сержант, — сказал Вэнс, кладя ему руку на плечо. — Зачем так торопиться? Надо сохранять спокойствие. Сейчас неподходящий момент для того, чтобы привлекать Блисса. Когда он нам потребуется, нам достаточно постучать
Хис сделал гримасу.
— Погодите, Эмери, — сказал он. — Идите на задний двор и следите, чтобы никто не сбежал тем ходом. А вы, Хеннесси, станьте в передней. Если кто-нибудь попытается выйти из дома, хватайте его и тащите сюда.
Оба детектива вышли крадущейся походкой.
— Дело это как будто очень простое, — заметил сержант, глядя на Вэнса. — Кайля укокошили ударом по голове, и рядом с ним лежит булавка, принадлежащая доктору Блиссу. Просто, не правда ли?
— Слишком просто, сержант, — ответил Вэнс. — В этом все затруднение.
Вдруг он нагнулся к статуе Анубиса и подобрал сложенный лист бумаги, который был почти спрятан под одной из протянутых рук Кайля. Это был обыкновенный лист бумаги, весь покрытый цифрами.
— Этот документ, — заметил он, — должен был находиться в руках Кайля, когда он отправился на тот свет. Знаете ли вы что-нибудь на этот счет, Скарлетт?
— Боже мой! — воскликнул тот, дрожащими руками держа бумагу. — Это отчет о расходах, который мы составили вчера вечером. Доктор Блисс работал над ним.
— Ого! — Хис усмехнулся. — Так. Значит, наш мертвый друг должен был сегодня утром видеть доктора Блисса. Иначе, как же бы он получил эту бумагу.
— Как будто так, — согласился Скарлетт, нахмурясь. — Доклад был не совсем закончен, когда мы разошлись вчера вечером. Доктор Блисс сказал, что он закончит его утром до прихода мистера Кайля. Но тут что-то не ладно. Вы знаете, Вэнс, этого не может быть!
— Не волнуйтесь, Скарлетт, — прервал его Вэнс. — Если бы доктор Блисс нанес этот удар статуей Сахмет, зачем бы он оставил здесь этот доклад как улику против самого себя? Тут что-то неладно.
— Неладно! — воскликнул Хис. Сначала этот жук, а теперь этот доклад. Что вам больше надо, мистер Вэнс?
— Еще очень многое. Человек редко совершает убийство, а затем оставляет повсюду явные улики против себя. Это же ребячество.
— Паника, вот что это! — возразил Хис. — Он испугался и сбежал.
Глаза Вэнса устремились на маленькую металлическую дверь кабинета доктора Блисса.
— Кстати, Скарлетт, — спросил он. — Когда вы в последний раз видели этого скарабея?
— Прошлой ночью. В кабинете было очень жарко, и доктор Блисс снял воротничок и галстук и положил их на стол. Булавка со скарабеем была в галстуке.
— А! Булавка лежала на столе во время совещания. И на нем присутствовали, как вы говорили, Хани, миссис Блисс, Сальветер и вы. И любой из вас мог заметить ее и взять?
— Да, полагаю, это так.
— Да, так вот: этот доклад! Как странно! Хотел бы я знать, как он попал в руки
— Нет. Мы сообщили все наши цифры, и доктор Блисс сказал, что он подсчитает их и представит Кайлю. Потом он протелефонировал Кайлю в нашем присутствии и назначил с ним свидание на одиннадцать утра.
— И это было все, что он говорил Кайлю по телефону?
— Кажется. Хотя нет. Он упомянул еще о новой партии древностей, которая была получена накануне. Он сказал Кайлю, что ящики распакованы, и добавил, что хотел бы показать ему их содержимое. Видите, были сомнения в том, будет ли финансировать Кайль новую экспедицию. Египетское правительство оказалось непокладистым и задержало лучшие вещи из раскопок для Каирского музея. Кайлю это не понравилось, и так как он уже вложил уйму денег в это предприятие, он был склонен отойти от него. Отношение Кайля было главной причиной нашего совещания. Доктор Блисс хотел показать ему действительную стоимость раскопок и убедить его продолжать финансирование работ.
— И старик отказал в этом, — вмешался Хис. — И тогда доктор взволновался и кокнул его но голове этой черной статуей.
— Вы стараетесь доказать, что жизнь уж очень проста, сержант!
— Я не хотел бы думать, что она так сложна, как вы ее изображаете, мистер Вэнс!
В эту минуту главная дверь отворилась, и показался темнолицый человек средних лет в египетской одежде. Он вопросительно поглядел на нас и медленно и с большим достоинством спустился в музей.
— Доброе утро, мистер Скарлетт, — сказал он тихим монотонным голосом. Он поглядел на убитого. — Вижу, что бедствие посетило этот дом.
— Да, Хани, — ответил Скарлетт. — Убит мистер Кайль. Эти господа расследуют преступление.
Хани кивнул в ответ. Он был среднего роста, скорее худощавый, и производил впечатление презрительной отчужденности от окружающих. В его узко расставленных глазах явственно светилась расовая враждебность. У него были темно-карие глаза, густые брови, короткая борода с проседью и полные чувственные губы. На голове его была темная шапочка с кисточкой из голубого шелка, на плечах — длинный кафтан из полосатой красной с белым материи. На ногах желтые кожаные бабуши.
Он около минуты стоял, глядя на тело Кайля, потом поднял олову и стал рассматривать статую Анубиса. Странное молитвенное выражение появилось на его лице; потом губы его искривились с насмешливой улыбкой. Он сделал широкий жест левой рукой и, медленно повернувшись, поглядел в нашу сторону.
— Нет нужды в расследовании, господа, — сказал он. — Это — суд Сахмет. В течение многих поколений священные гробницы наших предков осквернялись хищными европейцами. Но боги древнего Египта — могущественные боги. Они были терпеливы. Но грабители зашли слишком далеко. Настало время их мести. Они нанесли удар. Гробница Интеф-о была спасена от этого вандала. Сахмет произнесла свой приговор так же, как она умертвила мятежников в Хенен-Энсу, чтобы защитить своего отца Ре от их измены. Но Анубис никогда не поведет гяура-святотатца в чертоги Озириса, как бы он об этом ни молил.