Святославичи

Поротников Виктор Петрович

–  Верно мыслишь, брат, - согласился Святослав.
– Как пойдем, посуху иль рекой?

–  Пешую рать отправим по Днепру до Смоленска, - ответил Изяслав, - а конница берегом пойдет.

–  Разместим ли всех пешцев на ладьях?
– засомневался Всеволод.
– Ведь больше пятнадцати тыщ собрали!

Всеволод посмотрел на Святослава, было понятно, что без его ладей не обойтись. Пешее войско Всеволода добиралось до Любеча посуху.

–  Разместим, - уверенно заявил Святослав, - а ладей не хватит, у гостей торговых

суда возьму. Надо выступать, не мешая, пока не разнюхал Всеслав, что тучи над его головой собираются.

–  Нынче же и выступим, - решил Изяслав.

Однако примчавшийся из Чернигова гонец спутал замыслы Ярославичей. Половецкий хан Искал опять вторгся на Русскую землю.

Воевода Веремуд извещал Святослава, что разбойничает Искал в Посемье, села жжет, смердов берет в полон. Осаждал город Курск да отступился, не по зубам пришлись хану курские стены. Теперь вежи половцев замечены под Путивлем.

Спешно подняли Ярославичи свои войска.

От Любеча до Чернигова двигались почти без отдыха и поздно вечером вступили в город.

Веремуд ошарашил новым известием: половцы оставили Путивль, переправились через Десну и хозяйничают на реке Сновь. Большой отряд поганых ушел в переяславские земли.

Князья разделились. Всеволод повел дружину в свой удел, а Изяслав со Святославом двинулись к городу Сновску.

* * *

Возле села Чернеча Гора дозоры русичей наткнулись на половцев.

Святослав переобувался, сидя на трухлявом пне, его конь оступился при переходе вброд через реку Сновь и князь замочил ноги.

Стоявший рядом Изяслав хмуро заметил:

–  Споткнувшийся конь - плохая примета, брат. Святослав пропустил это замечание мимо ушей.

–  Слышал, поганые нас не ждут. Чают, далеко князь черниговский.
– Святослав зловеще усмехнулся.
– Вот ужо попотчую я нехристей железом, они у меня не отыкаются, не откашляются!

Натянув на ноги сухие сапоги, Святослав лихо притопнул ногами. Затем встал и надел на голову шлем, поданный дружинником.

–  Я эти места хорошо знаю, - говорил Святослав Изяславу, пробираясь через молодой березняк.
– Нападем на поганых с двух сторон, на рассвете. Мои черниговцы обойдут оврагами Чернечу Гору и ударят с востока. А ты, брат, с запада нагрянешь. Гремысл проведет твою рать через лес. Да двигайтесь осторожно, не спугните зверя!

Изяслав подчинился, хотя в душе был недоволен.

Как выступило войско из Чернигова, брат его только и делает, что распоряжается. Изяслав понимал, что Святослав у себя дома и знает местность как свою ладонь, поэтому, скрепя сердце, подчинялся.

«И с чего это брат решил, что половцы близко?
– сердился Изяслав, шагая лесом во главе своих дружинников, ведущих коней в поводу.
– Может, дозорные его ошиблись. Мои-то дозорные никого не заметили.

Теперь тащись ночью по лесу незнамо куда!»

–  Далече еще?
– недовольно спросил Изяслав идущего рядом Гремысла.

–  Лес скоро кончится, княже, - ответил воевода.
– А далеко ли от его опушки до половецкого стана - не ведаю.

Незаметно растаяла осенняя ночь. Сумерки стали прозрачными. Обозначились просветы между деревьями, и в этих просветах далеко впереди стал виден широкий луг с побелевшей от инея травой. На лугу паслись лошади: каурые, пегие, рыжие… Изяслав изрядно продрог на утреннем цепком морозце и злился на Гремысла, который исчез куда-то.

Рядом с князем топтался воевода Коснячко. На воеводе плащ, подбитый волчьим мехом, но, видимо, и он не спасает от холода тучное тело. За спиной Изяслава вполголоса выругался боярин Чудин, помянув Божью Матерь, Гремысла и свои окоченевшие руки.

Уже совсем рассветало. В чаще леса дробно застучал дятел.

Наконец из кустов вынырнул Гремысл, раскрасневшийся от быстрого бега.

–  Заметили нас пастухи половецкие, - выпалил воевода.
– Одного мы подстрелили из лука, а двое других к становищу поскакали. Пришло время вынимать мечи!

–  А Святослав далече ли?
– спросил Изяслав.

–  Святослав не замедлит с ударом, - уверенно сказал Гремысл.

Изяслав повернулся к своим воеводам:

–  Начнем, перекрестясь, други мои!

Взобравшись на коня, Изяслав ощутил в себе прилив сил и жажду битвы. Он выхватил из ножен длинный меч и срубил верхушку стройной березки. Деревце вздрогнуло от удара, с его ветвей сорвалось облако сбитого инея.

Нетерпение князя передалось и дружине. Воины вскакивали на коней, обнажали мечи. Сталь звенела, когда клинки сталкивались ненароком в скученном строю дружинников.

Тишину спящего леса нарушил топот множества копыт. Конница густым потоком хлынула из леса на равнину, уходящую к невысокому косогору, куда уже мчались табуны половецких лошадей, ведомые своими вожаками.

Гремысл замешкался, отвязывая от дерева своего коня.

Когда воевода выбрался из леса, мимо него уже бежали киевские пешцы с большими красными щитами и тяжелыми копьями-рогатинами.

–  Эй, борода!
– окликнул Гремысла один из пешцев, видимо, сотник.
– Ты князя нашего не видал?

–  Видал, друже, - ответил Гремысл, - и князя вашего, и воевод, даже говорил с ними.

–  Куда же они ускакали?
– возмутился сотник.
– Нас бросили, где строиться для битвы, не сказали. «Поспешайте за дружиной!» А как поспешать, ежели я сутки нежрамши!

Пешец сердито выругался.

Около него остановился другой сотник и спросил, косясь на Гремысла:

–  Это наш воевода?

–  Угадал, - сказал Гремысл.
– По воле князя Изяслава я должен пеший киевский полк возглавить.