Святой: гарпун для Акулы

Зверев Сергей Иванович

— Пулеметы расчехлять?

— Комбат скажет. Я думаю — да! Предельно внимательным будь на въезде и улицах. Могут бросать бутылки с бензином. В Фергане два экипажа сожгли! Без надобности не высовывайся. Под броней надежнее. Мин пока здесь ставить не научились! Что еще? — Виноградов наморщил лоб. — Вроде все. За тобой идет весь батальон!

— Карты города нет! Куда продвигаться? Может, зря Орлов местного отшил? Заблудимся!

— У Гоблина есть карта. С ним связь держи, частоты он укажет. Формально руководит действиями батальона он. Так

Орлову из округа приказали через командира полка. — Майор раскрутил флягу с водой и сделал глоток.

Тонкая струйка повисла капельками на выступившей щетине.

— Спецзадание… — протянул Виноградов и вытер подбородок. — Ох и не люблю я всякие спецзадания! Поставят кольцом вокруг обкома, и сиди, глазей на бесчинства.

— Нет, здесь что-то посерьезнее! — с сомнением покачал головой Святой. — Целый батальон перебросили. Транспортники гоняли…

— Балда! — постучал себя костяшками пальцев по лбу майор. — Сюда командующий охотиться с вертолетов приезжал. Горных козлов стреляли. Может, одолжил нас первому по старой дружбе! Пойду к третьему взводу. Что-то они копошатся долго.

— Хорошо, командир.

— А ты помаленьку выруливай к шоссе. Бойцам скажи: пусть боекомплекты подготовят, ленты в пулеметы заправят.

И вообще, быть начеку! — Виноградов вскинул кулак в традиционном жесте бойцов испанских интербригад, знакомом по фильмам и книгам об одном из первых интернациональных долгов, выплаченных жизнями советских солдат, Забылась история той давней войны, поумирали почти все ее оставшиеся в живых участники, а вот красивый героический жест запомнился надолго…

* * *

Под пленкой планшета полевой сумки лежала карта.

Устроившись поудобнее, насколько позволяло тесное пространство разведывательной машины. Святой рассматривал западную часть республики.

Военная карта — не географический атлас для средних школ. На ней видны подробности, недоступные непосвященным. Топографическая служба Министерства обороны заботливо нанесла каждый проселок, каждую тропу и аул, пометила броды и горные перевалы.

Двумя рукавами охватывали Киргизию горные хребты: с юга, со стороны китайской границы — Алайский хребет, с севера — Таласский Алатау и Чаткальский хребет. Преобладающим цветом на карте был охристо-желтый, цвет высокогорий и пустынь.

Джалал-Абад, Суфи-Курган, Узген — названия районных центров напоминали Святому до боли знакомые: Герат, Мазари-Шариф, Джелалабад, Кабул. Созвучие неприятно кольнуло его.

«До чего похоже! — подумал Святой. — И природа неотличима: горы, пустынные равнины…»

— Изучаете карту, старший лейтенант? — заглянул в открытый люк длинный подполковник. — Выйдите наружу!

Святой свернул карту, но прятать ее в планшет не стал.

Выбравшись из БРДМ, он отрапортовал:

— Командир первого взвода старший лейтенант Рогожин!

— Вы впереди колонны пойдете?

— Так точно!

— Вот частоты. — Гоблин подал бумажку с цифрами. — Связь держать постоянно! У пединститута колонна разделится. Вы отправитесь на северо-запад, за пределы города.

Движемся с предельной скоростью. На призывы местных жителей не отвечать.

— Ясно, товарищ подполковник.

— Заметите группы людей с красными повязками на головах — немедленно сообщайте. Это боевики националистической организации «Ош аймагы».

— Они вооружены? — спросил Святой.

— Возможно! — уклончиво ответил подполковник. — В стычки вступать не следует. У нас другая задача: взять под охрану стратегические объекты, имеющие ключевое значение для обороноспособности всей нашей Родины! — завел Гоблин пропагандистскую шарманку. — Ты какого мнения об Орлове? — словно невзначай спросил он.

— Отличный командир. Несколько резковат, правда, и чиновников не уважает! — ответил Святой. — Я с ним нашел общий язык.

— Коммуникабельность — незаменимое качество в нашем деле! назидательно произнес Штирлиц новой формации, выпятив по-верблюжьи нижнюю губу. — Ты меня информируй о настроениях в батальоне, различных высказываниях… Держи руку на пульсе событий!

Подполковник вербовал Святого нагло, не маскируясь словами о долге и присяге.

Святой счел нужным принять правила игры и столь же прямо ответил:

— Стукачом не был и становиться им не собираюсь. Поищите другого! Но в моем взводе народ несознательный…

— То есть? — Брови Гоблина взметнулись вверх.

— За такое предложение могут врезать! Спецназовцы, что с них взять! Парни грубые, неотесанные. Дисбата не боятся!

Из БРДМ высунулась физиономия Серегина. Солдат сдвинул шлемофон на затылок, чтобы не упустить ни одного слова.

— Скройся! — цыкнул на чрезмерно любопытного подчиненного старлей. Простите, товарищ подполковник, мне неприятно с вами разговаривать.

Гоблин разочарованно вздохнул:

— В армии, старший лейтенант, ты себе карьеры не сделаешь. Я тебе обещаю…

— Орлова тоже в черные списки внесли?

— Внес! — нагло подтвердил подполковник.

— Спасибо! — бесстрастно поблагодарил Святой.

Брови подполковника вновь взметнулись вверх и сошлись у переносицы в одной точке.

— Спасибо, что внесли меня в почетный список, — пояснил старлей, видя недоумение подполковника. — Скоро все офицеры десантно-штурмового батальона окажутся там.

Я предупрежу: пусть подходят, записываются!

К машине широкими шагами двигался Виноградов. Он время от времени отхлебывал из фляжки, с бульканьем прополаскивал горло и что-то напевал, как оперный тенор перед концертом. Не доходя нескольких метров до машины, он закрутил фляжку и спрятал ее за спину.

— Задачу ставите? — обратился майор к Гоблину.

У того затрепетали ноздри.

— Не принюхивайтесь, — грубо одернул подозрительного гэрэушника Виноградов. — Компот пью! Жена сварила. Как раз кастрюлю сняла с газа перед приходом посыльного.