Святой

Райз Тиффани

– Навсегда.

Слово повисло в воздухе между ними, прежде чем опуститься на нее и проникнуть сквозь кожу.

– Навсегда, - повторила она.
– Вы хотите, чтобы я всегда подчинялась каждому вашему приказу?

– Да.

– И что вы прикажете мне делать?

– Как только ты согласишься с моими условиями, ты узнаешь свое первое поручение.

– Вы же понимаете, навсегда - это очень большой период. На самом деле, самый большой. Не бывает больше, чем навсегда.

– Я в курсе.

– До двадцати одного я могу быть

в колонии для несовершеннолетних. Навсегда - это дольше, чем шесть лет.

– Верно.

– Тогда я выбираю колонию.
– Нелепое решение, но она была серьезна.

– Ты предпочтешь отправиться в колонию, а не подчиняться мне?
– с ужасом спросил Сорен. Может, даже испугался. Его страх заставил ее бояться. Но не настолько, как поражения, пока нет.

– Если я отдам тебе вечность, - начала она, выше поднимая подбородок, - кое-что я хочу взамен.

– Я уже предложил тебе помощь выбраться из этого кошмара. Чего еще ты хочешь?

Элеонора обдумывала свои требования. Он казался открытым к предложениям, что было хорошо, потому что у нее было предложение.

– Всё.

– Всё?
– повторил он.
– Как...?

– В.С.Ё.
– Она уставилась на него, и на этот раз была ее очередь не моргать.
– Я даю вам вечность, а вы, по крайней мере, можете дать всё.

– Полагаю, ты понимаешь, о чем просишь, и должна понимать, что это проблематично, раз это касается меня.

– Потому что вы католический священник, и вы старше меня?

– Это две из трех причин.

– И какая третья?

– Я назову тебе третью причину тогда же, когда назову вторую причину, почему я предлагаю тебе помощь.

– Господи Иисусе, столько вопросов. Мне нужно записать все это дерьмо?

Сорен запустил руку в карман пальто и вытащил его потрепанную Библию в кожаном переплете, ту, в которой было его настоящее имя.

Он перелистнул страницы и взглянул на обрывки листов внутри нее. Оказалось, все они были исписаны, но не на английском языке. Наконец, он перелистнул в самый конец, вырвал последнюю страницу и положил ее перед ней на стол. Из внутреннего кармана пальто он достал ручку, черную и тяжелую.

– Пиши.

Элеонор уставилась на ручку и листок. Затем посмотрела на Сорена.

– Я отвечу на твои вопросы, - сказал он.
– Со временем. Но сейчас я бы не хотел, чтобы кто-то из нас забыл о них.

На последней странице она записала «Какая третья причина вызывает проблеммы?» и «Какая вторая причина, из-за которой вы помогаете мне?». Она нахмурилась, изучая листок бумаги.

– Что-то не так?
– спросил Сорен.

– Думаю, ошиблась в слове «проблема».
– Она передала ему записку, и Сорен прищурился.

– Одна м.

– Могу я ответить на два ваших возражения?
– спросила она, исправляя слово «проблемы», на этот раз с одной м.
– Мне плевать католический вы священник или нет. Заставлять священников хранить целибат - тупейшее правило. Зачем Богу изобретать секс, а

потом говорить людям, что им нельзя заниматься? И второе - и что? Вы старше меня. Через пару дней мне будет шестнадцать.

– Не могу поверить, что обсуждаю это с тобой, Элеонор, - ответил Сорен.

Она улыбнулась ему.

– А я могу.

Сорен отвернулся, на мгновение уставившись в никуда. Он ухмыльнулся и снова посмотрел на нее.

– Что же, очень хорошо.

– Очень хорошо, что?

Он протянул свою руку, ожидая, когда она пожмет ее.

Она уставилась на его ладонь, его идеальную ладонь.

– Вы шутите, да?

– Я хочу, чтобы ты вечность подчинялась мне. Это высокая цена, и я понимаю это. Если нам нужно обсудить условия, тогда мы их и обсудим. Я принимаю твои условия. Ты принимаешь мои?

Элеонор медленно подняла руку над столом и вложила в его ладонь свою.

– Хорошо, - ответила она.
– Вы получили меня. Я ваша.

Он обернул свою мощную ладонь вокруг ее. По какой-то причине она ожидала, что его рука будет холодной. У него были такие холодные глаза, такое холодное поведение, но нет, его кожа была теплой, и Элли не могла не представить, как он прикасается к ней в более интимных местах, чем ее рука.

– Навсегда, - сказала она.

– Всё, - добавил он.

Сделка была заключена. Они отпустили руки друг друга, и Сорен встал.

– А сейчас я тебя оставлю. Не отвечай ни на какие вопросы, пока не поговоришь с адвокатом. Церковь оплатит судебные издержки. Будь уверена, в свое время ты вернешь эти деньги.

– Хорошо.
– И страх вернулся. Она не хотела, чтобы он уходил. Не сейчас. Никогда.

– Когда приедет твой адвокат, расскажи ему всю правду и ничего не скрывай. Несомненно, сюда был вовлечен твой отец. Ты должна рассказать адвокату, насколько серьезно он замешан.

– Сдать отца? Ни за что.

– Элеонор, меньше минуты назад ты пообещала подчиняться мне. Это приказы. Твой отец - причина, по которой ты здесь, в этом полицейском участке, среди ночи, и все твое будущее висит на волоске. Ты здесь. Не он. Ты скажешь адвокату и суду все, что знаешь об отце и его нелегальных промыслах. У тебя должна быть возможность заключить сделку о признании вины или о минимальном наказании. Тем временем, я встречусь с другом, у которого есть полезные связи. Во всем, что касается тебя, я не буду полагаться на удачу.

Он сделал два шага к двери.

– Элеонор?

– Да?

Он улыбнулся ей, на этот раз с добротой и заботой.

– Я буду заботиться о тебе. Всегда.

Она улыбнулась ему в ответ.

– Этот ваш друг он, правда, поможет мне?

– Да.

– Как?

– Добавь этот вопрос в свой список.

Элеонор закатила глаза и тяжело выдохнула, когда писала: «Почему ваш друг поможет мне?»

– Для этого списка мне понадобится лист побольше. Что-нибудь еще?

– Да. Ты пропустила один вопрос в своем списке.