Святые в истории. Жития святых в новом формате. XII–XV века
Шрифт:
Палама учился безмолвной и сосредоточенной, как говорят монахи – «умной», Иисусовой молитве. И вскоре ему открылась тайна Божественного света, о которой в своих гимнах писал исихаст X века Симеон Новый Богослов:
Ты внезапно явился вверху гораздо большим солнца И воссиял с небес до сердца моего. Все же прочее стало казаться мне как бы густою тьмой. Светлый же столп посредине, рассекшиТак же, как Симеон Новый Богослов, Палама был убежден, что эта светоносная реальность может быть доступна не только ему одному: «Если Господне Преображение на Фаворе – предвосхищение будущего зримого Божия явления в славе, причем апостолы удостоились видеть его телесными очами, то почему чистые сердцем не могут уже сейчас воспринять глазами души это предвосхищение, этот залог Его умного богоявления?»
Смерть матери заставила Григория отправиться в Константинополь, откуда он вернулся в Верию с двумя сестрами, которые тоже стали жить в исихастской общине. После славянского нашествия 1331 года Палама с учениками вернулся на Афон.
Но жизнь Григория Паламы изменилась с появлением в ней человека по имени Варлаам Калабрийский.
Ученый-грек Варлаам много времени прожил в Италии, где обучал греческому языку
Петрарку и Бокаччо. По своему духу это был, несомненно, человек эпохи Ренессанса – образованный, остроумный, насмешливый, проштудировавший труды Аристотеля, Платона и Евклида.
Как-то Варлаам разговорился с одним не слишком образованным афонским монахом, который, по всей видимости, пропустив теорию, своими словами поведал Варлааму о практике исихазма. Ученый-грек был изумлен простодушным невежеством старца, который не был осведомлен ни в каких науках, зато подробно объяснял, в каком положении следует держать голову или бороду на груди во время Иисусовой молитвы.
Появившись в Константинополе, Варлаам разразился на эту тему рядом остроумных сочинений, обвиняя афонских монахов в невежестве и выставляя их противниками образования.
Судя по всему, его собеседник пытался своими словами пересказать то, что понятно всем, кто сам проходил школу исихазма. Этому учил и Симеон Новый Богослов: «Сядь безмолвно и уединенно, преклони голову, закрой глаза; потише дыши, воображением смотри внутрь сердца, своди ум, то есть мысль, из головы в сердце. При дышании говори: „Господи Иисусе Христе, помилуй мя“, тихо устами или одним умом».
«Некоторые советуют внимательно следить за вдохом и выдохом и немного сдерживать дыхание, в наблюдении за ним как бы задерживая
дыханием и ум… Можно видеть, что и само собой получается при сосредоточенном внимании:.дыхание исходит и входит тихо», – рассказывал о своем опыте и Григорий Палама.
Но для Варлаама, который вряд ли когда-то пробовал сделать свой ум «неблуждающим и несмешанным…», все эти дыхательные практики казались делом совершенно непонятным и даже смешным.
В столице Византии Варлаам Калабрийский был достаточно известной, если не сказать громкой, личностью, к его мнению прислушивались многие. Варлаам был автором трудов по астрономии и логике, работал на кафедре императорского университета и какое-то время даже был игуменом одного из монастырей Константинополя.
Одно время Варлаам хвастливо пытался доказать грекам, что византийская наука далеко отстала от Европы. Но в публичном диспуте с греческим писателем и богословом Никифором Григорой он был уличен в невежестве и посрамлен, после чего «от смущения и позора» на время удалился в Фессалоники.
И теперь Варлаам снова появился в Константинополе с новой и такой выигрышной для публичных выступлений темой. В богословских кругах у Варлаама Калабрийского сразу же появились сторонники, которым давно хотелось поставить под сомнение авторитет Афона в глазах всего византийского общества.
Григорий Палама встал на защиту афонских подвижников и сначала попытался переубедить Варлаама частным образом, обращаясь к его здравому смыслу. Как можно рассуждать о том, чего сам никогда не испытал? И какое право имеет говорить о молитве и об исихазме человек, который даже не переступал порога этой «школы»?
Суждения Варлаама поневоле оглупляли афонских монахов в глазах интеллектуалов. На Афоне никто не отрицал необходимость науки и просвещения, «внешние знания» считались необходимой ступенькой для познания истины.
Вспомним еще раз о мысли, которую сформулировал Григорий Палама: «Занятия эти хороши для упражнения остроты душевного ока, но упорствовать в них до старости дурно. Хорошо, если, в меру поупражнявшись, человек направляет старания на величайшие и непреходящие предметы…» В одной из его работ встречается запоминающийся образ: человек должен вырастить в себе «цветок просвещения, от которого, словно благоухание… приходит познание Божественных тайн».
Для монахов-исихастов молитва не только не отрицает важность человеческого знания, но помогает ему обрести новое качество, просвещает ум. «Божественный свет является и умным… он, входя в разумные души, освобождает их от случайного незнания, приводя их от многих правдоподобий к единому и цельному знанию», – пишет Григорий Палама.
Но Варлаам Калабрийский, попав в центр всеобщего внимания, разошелся не на шутку. Он написал несколько богословских сочинений, в которых изложил собственные соображения по поводу Божественного света. В них Варлаам называет зрелище, открывшееся апостолам на Фаворе, неким символическим светом, который может то возникать, то исчезать.
Григорий Палама, напротив, был убежден в нетварности (несотворенности) и извечности Божественного света, который «несет в себе достоинство будущего Второго Пришествия Христа, и именно он будет непрестанно озарять достойных в бесконечные веки».
Письменный спор Григория Паламы с Варлаамом продолжался шесть лет, с 1335 по 1341 год, и расколол византийских интеллектуалов на три партии – «паламитов», «варлаамитов» и «умеренных».
Последних было большинство, и всех волновало, за кем все-таки будет признана истина. Ученый спор о Божественной сущности и Божественной энергии на самом деле должен был разрешить вопрос о силе молитвы и благодати.
Действительно ли любой человек в молитве может стяжать благодать Духа Святого, о чем говорят афонские монахи-исихасты?