Связанные Любовью

Рейли Кора

Лука погладил меня по спине с таким благоговением, что я расслабилась. Он прижался ко мне, но не вошёл. Вместо этого он протянул руку и начал гладить меня. Я застонала и немного отодвинулась, так что кончик лука скользнул внутрь. Он глубоко вздохнул, прежде чем проникнуть глубже, и когда он полностью заполнил меня, я поняла, почему он предпочитал эту позицию. Он был глубже, чем когда-либо прежде, и я должна была дышать медленно благодаря новым ощущениям. Я чувствовала себя слишком растянутой. Лука схватил меня за бедра и медленно отодвинулся, прежде чем снова двинуться в том же темпе. Он нашел медленный, нежный ритм, и шаг за шагом мое тело привыкало

к этому углу. Лука не ускорился, и, несмотря на боль, я двигала бедрами быстрее, чтобы ответить на его толчки и показать ему, что ему не нужно сдерживаться. Но его пальцы на моей талии напряглись, удерживая меня.

— Нет, любовь моя, — прорычал он. —Ты все еще напряжена рядом со мной.

— Мне все равно, — выдавила я. —Ты можешь двигаться быстрее.

Лука наклонился вперед, скользя еще глубже, и я затаила дыхание, когда он прижался грудью к моей спине.

— Нет, не могу. Не причинив тебе боли.

— Я хочу, чтобы ты получил удовольствие.

— Поверь, мне не доставляет удовольствия причинять тебе боль, — сказал он хриплым голосом. — У нас есть вся наша жизнь, чтобы попробовать каждую позу. Не дави на себя, потому что ты думаешь, что должна оправдать определенные ожидания.

Он вышел из меня. Мой протест утих, когда Лука развернул меня и посадил к себе на колени.

— Оседлай меня. Я хочу смотреть на твое лицо.

Заглянув ему в глаза, я поняла, что он не шутит, и улыбнулась, опускаясь на него. Наши взгляды встретились, когда я покачала бедрами, и удовольствие пронзило мое сердце, и даже когда напряжение достигло невозможного уровня, я двигалась на Луке медленными движениями. Его руки запылись глубже, когда он прижался к моей талии, а затем мой оргазм прокатился по мне, и Лука напрягся подо мной, голова откинулась назад, когда он вошел в меня. Я прижалась поцелуем к его горлу, чувствуя его пульс на своих губах. Я легонько укусила, и член Луки дернулся во мне, когда он зарычал. Я улыбнулась его коже.

Наши дни на яхте пролетели слишком быстро, и когда в последний день мы покинули яхту в гавани Палермо, я почувствовала тоску.

Лука, казалось, понял это.

— Мы вернемся следующей весной, обещаю.

Я благодарно улыбнулась ему.

До возвращения в Нью-Йорк нам еще предстояло навестить двоюродного дедушку Луки, и я заметила, как изменилось поведение Луки, когда мы садились в машину Алессандро, он подобрал нас в гавани. Лука снова стал Капо, снова стал бдительным. Теперь в его лице не было ни мягкости, ни нежности. Иногда, когда я видела, как он смотрит на других, мне вспоминались мои собственные страхи перед прошлым, и я испытывала огромное облегчение от того, что это были именно воспоминания.

— Вам понравился медовый месяц? — спросил Алессандро. На этот раз он не стал утруждать себя английским. Он вел светскую беседу, но я видела, что ему это не нравится.

— Да, спасибо, — ответила я.

Алессандро взглянул на Луку в зеркало заднего вида, словно удивляясь, что тот не ответил. Я думала, что вопрос адресован нам обоим.

— Есть ли какая-нибудь причина, по которой мой двоюродный дедушка хочет поговорить со мной, кроме как для того, чтобы восстановить семейные узы?

— Он поделится с тобой своими мыслями, - отрывисто произнес Алессандро, и от взгляда, которым они обменялись, у меня по спине пробежала дрожь. Воздух, казалось, сгустился от их доминирования. Это было все равно что оказаться запертым в клетке с двумя альфа-волками.

Через полчаса мы прибыли в обширное

поместье. Оно напомнило мне виллы, которые я видела в Тоскане, с кремовым фасадом и колоннами. Семья Луки накрыла длинный стол во дворе перед парадным входом. Меня встретила волна женщин с поцелуями и объятиями и удивленными взглядами на мои волосы. У них у всех были черные волосы, как у Луки. Я выделялась, как обычно. Лука тут же подошел к высокому пожилому мужчине с усами. Его двоюродный дедушка, и через мгновение я тоже подошла к ним, чтобы поприветствовать Капо Сицилийской семьи. Его темные глаза оценивающе посмотрели на меня, как обычно задержавшись на моих волосах, затем он улыбнулся.

— Вы, должно быть, гордость компании.

— Теперь я часть семьи, но спасибо, - сказала я, сверкнув своей обаятельной улыбкой, чтобы смягчить возражения. Он хрипло рассмеялся и потянулся за сигарой. Он протянул одну Луке, и тот принял ее. Я подавила дрожь. Я ненавидел этот запах.

— Зовите меня Адальберто, если позволите, Ария.

Адальберто вопросительно посмотрел на Луку. Лука наклонил голову.

Конечно, мое мнение их не касалось.

— Почему бы тебе не помочь моим дочерям и внучкам приготовить нам еду?- сказал Адальберто.

Губы Луки дернулись, но я сомневалась, что кто-то, кроме меня, заметил это.

— Да, Ария, почему бы и нет?

Резкий комментарий чуть не сорвался с моих губ.

Я заставлю Луку заплатить позже, когда мы останемся одни.

Я последовала за женщинами в огромную кухню, надеясь, что они дадут мне задание, с которым я смогу справиться. На плите стояло несколько горшков, а с крюка на потолке свисал уже освежеванный ягненок, уставившись на меня мертвыми глазами. Вскоре меня окружили болтливые итальянки, которые говорили так быстро, что даже я с трудом понимал каждое их слово, и принялись готовить артишоки. Я никогда не видела, чтобы кто-то их готовил, и понятия не имела, что делать. Когда моя неуклюжесть стала очевидной, Ливия, младшая сестра Алессандро, которой было всего двенадцать лет, забрала у меня нож и показала, как это делается, и вскоре полностью взяла дело в свои руки, когда моя некомпетентность испортила два овоща. В конце концов мне дали задание размешать суп в одной из кастрюль. Женщины были добры ко мне, несмотря на мою бесполезность, но я видела, что они удивлены, что я не умею готовить.

— Полагаю, мужчины в Америке не ожидают, что их жены будут готовить?- одна из дочерей Адальберто, полная женщина лет сорока, сказала.

— Я сомневаюсь, что большинство итальянских мужчин ожидали от своих жен идеального повара, но это были женщины мафии, а мафия застряла в прошлом.

— Посмотри на ее волосы, кого волнует, умеет ли она готовить? — сказала Ливия, ее щеки покраснели, когда я улыбнулась ей. Ее комментарий был встречен волной кивков. Роль глупой блондинки меня не устраивала, но я знала, что они не пытаются быть злыми. Все знали, что Лука женился на мне не из-за моего остроумия. Ни у него, ни у меня не было выбора.

Когда позже мы подали мужчинам приготовленную еду, и Адальберто спросил, как у меня дела, женщины похвалили мои способности. Только Лука знал, что это наглая ложь. Я никогда не буду приличным поваром или кем-то вроде того. По тому, как напряглись его глаза, я поняла, что разговор с Адальберто и Алессандро, которые сидели рядом, но избегали взгляда Луки, должно быть, встревожил его.

Позже, когда мы наконец остались одни в самолете, у меня появилась возможность спросить его об этом.