Связанные Зоной
Шрифт:
– Мне плевать, что он хочет! Я сказал, что больше не позволю делать это у меня в гостинице! Я неясно выразился в прошлый раз? И так клиентов раз-два и обчелся, так еще вы…
Невидимый Алексею человек со смешным прозвищем Ломоть снова что-то негромко произнес. После чего Бульдог рявкнул:
– Вот там его и берите! Все сведения я вам предоставил, остальное сами решайте.
Видимо, разговор подходил к концу, и нужно было уходить, чтобы не попасть в неловкую ситуацию. Дела владельца «Восходящей луны» его, Алексея, не касались. Так же неслышно, как шел сюда, он прокрался обратно.
На «ресепшене» по-прежнему никого не было, только из служебной комнатушки за стойкой доносились приглушенная ругань и стоны от боли. Как там звали портье у Бульдога?… Кажется, Валентин. Наверное, к нему должен был отправиться раненый за перевязкой.
Вернувшись в номер, Алексей снова придвинул стол к двери и лег в надежде немного поспать. Но сон не шел. В голове крутился подслушанный разговор, точнее слова Бульдога. Вроде бы ничего особенного, но что-то в них было… неправильное, плохое. Что-то такое, из-за чего Алексею больше не хотелось оставаться в гостинице «Восходящая луна».
9
На «обкатку» выступили затемно. У деда Ефима в гараже стояла неказистая с виду машина, обтянутая брезентом поверх дуг безопасности, с дополнительными инфракрасными фарами и обоими ведущими мостами. Через полчаса езды по извилистой проселочной дороге машину оставили в небольшом овражке с пологими склонами и двинулись дальше пешком.
Было еще совсем темно, но, похоже, маршрут был изучен наизусть: шли быстро, не разговаривая. Еще минут через сорок дед Ефим вдруг остановился:
– Все, пришли.
Впереди, справа и слева темноту пронизывали лучи прожекторов на соседних постах армейских подразделений, охраняющих Периметр Зоны.
– Ну вот и все, Леня, дальше вы с Кротом сами.
– Геннадий достал папиросу и начал обминать мундштук.
– Если хочешь курить - кури сейчас. В Зоне лучше воздержаться.
– С каким еще Кротом?
– удивился Леонид.
– Это дед Ефим, что ли, Крот?
– Нет больше никакого «деда Ефима».
– Старик подошел к Мякишеву вплотную.
– Заучи назубок. Здесь начинается совсем другая жизнь и правила игры тоже другие. Значит, прежняя жизнь остается вместе с именами с этой стороны. А с той я - Крот, Гена - Кроки, Витя - Ломик, а ты вот - Мякиш. И нет других вариантов, только так. Выйдем оттуда - снова появятся Леня и дед Ефим. Там - только Крот и Мякиш. Ясно?
– Ясно.
– Художник вытащил сигарету.
– А как через «колючку» пройдем? Тут же наверняка сигнализация?
– Ну и что с того?
– пожал плечами Крот.
– Для этого мы ребят и взяли. Они отвлекут постовых, инсценировав проникновение. Долго их преследовать не будут. И за нами не пойдут, даже если догадаются, что мы здесь. Военные тоже люди - главное, соблюсти правила игры, чтоб нарушения инструкций не было, а так им сильно рисковать здоровьем тоже не очень-то хочется.
* * *
Крот и Мякиш стояли на самом краю перелеска и смотрели в сторону остатков небольшого кирпичного здания, одиноко белеющих среди непролазных зеленых зарослей травяного моря.
– Видишь те белые кирпичи?
– спросил Крот, показывая биноклем на развалины.
– Мы должны оставить их по левую руку. Потом покажу тебе, что тут с водой бывает, а напоследок нужно будет перебраться через во-о-он ту насыпь. Видишь?
– Вижу, - неуверенно сказал художник.
– Там есть рельсы старой железной дороги. Вдоль насыпи полно ловушек и лишь один чистый проход, по которому можно на другую сторону перебраться. Такой вот феномен.
– Так значит, мы уже в самой настоящей Зоне?
– недоверчиво спросил Мякиш, настороженно разглядывая далекую темную полоску насыпи.
– Здесь лишь самый край Зоны, но место особенное. Мы называем его Музеем аномалий.
– Крот широко махнул рукой, как бы очерчивая границы «музея».
– Их тут много, но все они невелики, практически не меняются от выбросов, а их положение хорошо известно. Но расслабляться не следует: даже здесь можно нарваться на неприятности. Их просто пережить намного легче, чем в «открытой» Зоне.
Художник поежился, надвинул поглубже серо-зеленую вязаную шапочку и огляделся по сторонам.
Казалось, даже утро в Зоне наступало медленнее обычного. И вроде небо давно уже стало светло-серым, и от ночного тумана остались лишь жалкие клочки, спешно раздуваемые первыми робкими порывами легкого ветра, а все равно вокруг по-прежнему было сумрачно и печально.
– Сейчас за мной пойдешь, но постарайся представить, что идешь один, - велел Крот.
– Держись за мной метрах в двадцати, ближе не подходи. Все внимание внутрь себя. Но глаза при этом держать открытыми!
– Помню, дед… Крот, - глухо проговорил Мякиш, настороженно всматриваясь в ближайшие заросли, через которые предстояло пройти.
– Пистолет, может, дашь? У тебя все равно ружье еще есть.
– Во-первых, не ружье, а гладкоствольный карабин. Во-вторых, никто не доверит новичкам огнестрел, и Кроки тебе это уже вчера объяснял, - наставительно сказал Крот.
– Испужаешься чего да шмальнешь по своим! На маршруте более опытные и так оборонят, а если отбиваться где придется - дадут тебе ствол, не переживай.
Крот поднял на лицо легкий фильтр, прикрыв рот, и сделал приглашающий жест. Мякиш натянул свою маску почти до самых глаз. Накануне старик объяснял что-то о важности обоняния в Зоне, но обязательным условием при этом было выдыхать через рот. Под фильтр. Привычку же делать выдох через нос за один вечер побороть не удалось. Поэтому условились, что ученик пока будет закрывать лицо полностью.
– Значит, отпустишь меня метров на двадцать и ступай.
– Голос Крота из-под маски звучал иначе, но вполне различимо.
– Руки держи легко, пальцами пробуй ощутить изменения. И главное: не важно, какая рука у тебя работает «поводком». Аномалию должен уметь чуять любой рукой с любой стороны. Поэтому «слушай» свои руки внимательно.