Свяжи меня
Шрифт:
Поскольку я знала, что Уильям достаточно любопытен и не спрашивает только из уважения, то пояснила:
— Зубная нить, как и леска, с легкостью может заменить зажимы на соски (примеч. пер.: НЕ МОЖЕТ! И даже не пробуйте. Это травмоопасно! Лучше использовать специальные зажимы — они дешевые и не нанесут травму).
— Мне нравится. Я имею в виду, раньше на мне регулярно использовали зажимы, но так гораздо интереснее.
Я потянула за нитку и Уильям зашипел.
— Ты уверен?
— Да, Госпожа.
—
Взяв другой кубик льда, я повторила процесс со вторым соском и позволила достаточно длинной зубной нити спуститься вниз по животу. Туда, где лежал его возбужденный член. И обернула концом головку, связав все нити вместе, чтобы потом, когда придет время, было легче тянуть.
— Ты говорил, что игры с электричеством близки к табу. А что, если мы не будем играть в пытки члена, а просто подразним тебя?
На лице Уильяма появилось задумчивое выражение.
— Думаю, сойдет.
— Обещаю, тебе понравится. Если нет — скажи стоп-слово и все закончится, хорошо?
— Да, Госпожа.
Взяв ТЭНС, я разместила электроды ближе к основанию его члена, а один прикрепила на яйца. Уильяма слегка напрягся, а потом и вовсе задержал дыхание. Я включила аппарат на самой малой мощности.
— Как?
— Хорошо.
Зажав пульт в руке, я встала и снова взялась за ремень, потом повернула реле на несколько делений, чтобы воздействие было мощнее, и сильно ударила Уильяма поперек груди.
— Хочешь кое-что другое?
— Да, Госпожа.
Когда я ударила его еще раз, он выгнулся, откинув голову назад, и застонал. Потом положив базу прибора на матрас, ударила по нижней части живота и сразу же потянула за соединенные зубные нити. Уильям напрягся и вскрикнул, одновременно от удовольствия и боли, и я продолжила чередовать удары и подергивание за нитки, пока ТЭНС дразнил его самые чувствительные места.
— Ну как, близок к тому, чтобы кончить?
— Да, Госпожа, — ответил он с горловым стоном, — очень.
Бросив ремень, я выключила аппарат и, отсоединив электроды, произнесла:
— Ты кончишь только у меня внутри.
— Презервативы в бумажнике, — выдохнул Уильям, кивнув в сторону прикроватной тумбочки.
Откопав три блестящих квадратика, я вернулась на кровать и забралась на Уильяма, оседлав его. Когда моя киска коснулась его промежности, мы оба застонали. Я начала тереться болезненно набухшим клитором по всей длине его члена.
Пять долгих лет я приносила желанную и необходимую боль мазохистам. И пару раз действительно ощущала возбуждение, но мне никогда не хотелось заниматься с ними сексом. До Уильяма. Его член был очень твердым. Таким идеальным. В нем все казалось охренеть каким сексуальным. Пока я дразнила его, моя смазка практически целиком покрыла ему член. Он не мог видеть моего возбуждения, но я — могла. Однако, уверена, тот ощущал этот запах. Влагу. Желание.
От движения рук веревки натянулись — Уильям отчаянно жаждал освободиться. Я наклонилась и потерлась о его щеку левой
Выпустив мой сосок изо рта, он не стал искать второй, а вместо этого сказал:
— Пожалуйста, Госпожа. Позвольте мне быть внутри Вас.
Конечно, я могла бы позволить ему умолять дольше, но решила избавить от страданий нас обоих. Взяв один из презервативов, я надорвала обертку и раскатала его по всей длине, направив тот себе между ног.
И медленно скользнула вниз, усаживаясь на него. Мне не следовало торопиться, поскольку прошло уже достаточно много времени с тех пор, когда у меня кто-то был. От ощущения растягивающего меня члена, я прикусила нижнюю губу. Но, несмотря на небольшую боль, чувство было великолепным.
— О, Боже, — пробормотал Уильям, — ты так шикарно ощущаешься.
Как только он оказался глубоко внутри, я качнула бедрами, чтобы привыкнуть. И, откинув голову назад, не смогла сдержать удовлетворенный стон. Так здорово было снова ощутить внутри мужчину — ощутить внутри его, Уильяма.
Я привстала на колени, позволив ему практически выскользнуть из меня. Потом, подавшись вперед, схватила его за плечи и начала насаживаться, подпрыгивая, будто еду галопом. Ульям подавался вперед бедрами с каждым моим движением. Эхо вскриков и стонов удовольствия наполнило комнату. На затылке выступили капельки пота, скатываясь вниз по спине.
Хотя то, что Уильям был связан, возбуждало меня — как эмоционально, так и визуально — мне очень не хватало ощущения его рук на своем теле. Хотелось, чтобы он сжимал мою грудь и щипал соски. Хотелось, чтобы его большой палец тер мой клитор, пока я скачу на самом Уильяме. Вместо этого я только прижималась к нему сильнее, когда подпрыгивала.
— Я почти, Госпожа… — прохрипел он.
— Запрещаю тебе кончать раньше меня, — выдохнула я.
— Развяжите меня, и я помогу.
— Сессия этого не предполагает.
— Прошу прощения, Госпожа, но сессия — это то, чего желает Домина, и Вы это отлично знаете.
Чтоб я сдохла, в его словах был смысл. Поэтому подалась вперед, схватилась за концы веревки и отвязала их от изголовья, однако не развязывая Уильяму руки. Теперь он мог сделать хоть что-то, хотя использовать пальцы было не так легко.
Подтянув руки к груди, Уильям сложил ладони вместе и просунул их между нашими телами. Я продолжила движения, а он ласкал мой клитор, и эти движения были именно теми, которые были нужны мне. Я подошла к краю буквально за несколько минут. Закрыв глаза, в последний раз толкнулась к нему, а потом закричала в оргазме.
После того, как спазмы удовольствия прекратились, я с удивлением поняла, что Уильям еще не кончил. Было очевидно, что тот прилагал к этому большие усилия — лицо и грудь мужчины оказались покрыты потом.