Сын Альбиона (Жена-дитя), (Жена-девочка)
Шрифт:
— Я так рада вашему успеху!
Эти слова произнесла девушка, с которой он танцевал лансье [132] и которая впервые за вечер стала его партнершей. Это была Бланш Вернон.
— Боюсь, вы мне льстите! — был его ответ. — Во всяком случае, это делает рецензент. Журнал, по которому вы вынесли заключение, известен своей добротой по отношению к молодым авторам — это исключение из общего правила. Именно этому я обязан тем, что вы, мисс Вернон, называете успехом. Всего лишь энтузиазм критика. Возможно, его заинтересовали новые для него сцены.
132
Лансье — старинный танец, разновидность кадрили.
— Но ведь это так интересно!
— Откуда вы знаете? — удивленно спросил Мейнард. — Вы ведь не читали книгу?
— Нет, но журнал напечатал отрывок. Я могу судить по нему.
Автор об этом не знал. Он взглянул только на рецензию, на ее первые абзацы.
Это ему польстило, но не так, как ее слова, произнесенные, по-видимому, искренне.
Дрожь радости пробежала по его телу при мысли о сценах, которые заинтересовали ее. Она все время была в его сознании, когда он писал их. Именно она вдохновила его на создание образа прекрасной девочки, ставшей впоследствии женой главного героя романа, которая дала название этой книге.
Он испытывал сильное искушение сказать ей об этом, и, может быть, так и сделал бы, если бы не опасность быть услышанным другими танцующими.
— Я уверена, что это очень интересный роман, — сказала она, когда они подошли к «повороту». — И буду так думать, пока не прочту всю книгу. Тогда вы и узнаете мое мнение о ней.
— Не сомневаюсь, что вы будете разочарованы. Это рассказ о грубой жизни на границе цивилизованных земель, вряд ли он способен заинтересовать молодых леди.
— Но рецензент не говорит так. Напротив. Он пишет, что роман полон нежных сцен.
— Надеюсь, вам они понравятся.
— О! Мне так не терпится прочитать! — продолжала молодая девушка, словно не замечая этих обращенных к ней слов. — Я не смогу уснуть, думая об этом.
— Мисс Вернон, вы не представляете, как я вам благодарен за интерес к моему первому литературному опыту. Если бы вы не уснули после чтения книги, — добавил автор со смехом, — я, может быть, поверил бы в успех, о котором говорит журнал.
— Может, так и будет. Скоро увидим. Папа уже телеграфировал в «Мьюди», [133] чтобы книгу нам выслали. Можно ее ждать с утренним поездом. Завтра вечером, если роман не очень длинный, я обещаю сообщить вам свое мнение о нем.
133
«Мьюди» — система рассылки книг на дом, основанная в XIX в. английским издателем Чарльзом Мьюди.
— Он не длинный. Я с нетерпением буду ждать вашего суждения.
И он действительно был нетерпелив. Весь следующий день, бродя по стерне в поисках куропаток и сбивая выстрелами птиц, он думал только о книге. Он знал, что именно сейчас она ее читает!
Глава L
РЕВНИВЫЙ КУЗЕН
Фрэнк Скадамор, восемнадцати лет, был представителем английской золотой молодежи.
Выросший среди изобилия, наследник обширного поместья, он считался лучшим обществом для девочек и девушек, которые вскоре должны стать женами.
Не одна мать, у которой дочь на выданье, внесла его в список «желаемых».
Вскоре стало очевидно, что этим леди придется его вычеркнуть из списка: молодой человек сосредоточил все свое внимание на девушке без матери — Бланш Вернон.
Он провел достаточно времени в Вернон-парке, чтобы хорошо познакомиться с достоинствами своей кузины. Мальчиком он полюбил ее, юношей стал ею восхищаться.
Ему никогда не приходило в голову, что что-то может встать между ним и его надеждами, вернее желаниями. Зачем ему говорить о надеждах, если весь опыт жизни научил его, что всякое его желание исполняется?
Он хотел Бланш Вернон, и не сомневался, что получит ее. Он даже не думал о том, что нужно приложить какие-то усилия, чтобы получить ее. Он знал, что его отец, лорд Скадамор, благожелательно смотрит на этот союз, и что столь же благожелательно настроен и ее отец. Ниоткуда не ждал он препятствий и поджидал только, пока молодая возлюбленная будет готова стать его женой. Тогда он сделает ей предложение, и оно будет принято.
Он не думал о своей собственной молодости. Считал, что в восемнадцать лет он уже мужчина.
До сих пор его не тревожили возможные соперники. Конечно, и другие представители jeunesse dore [134] заглядывались на прекрасную Бланш Вернон и говорили о ней.
Но Фрэнк Скадамор, уверенный в своем неотъемлемом праве, не боялся соперничества, и один за другим молодые люди, как тающий снег, исчезали с его пути.
Но вот на этот путь упала черная тень в лице человека, достаточно старого, как презрительно заметил Фрэнк, чтобы быть отцом Бланш Вернон! Конечно, дед — это преувеличение.
134
Золотая молодежь (фр.).
Этим человеком был Мейнард.
Бывая в Вернон-парке, Скадамор слышал много — похвал незнакомцу — слишком много, чтобы Мейнард ему понравился, и особенно потому, что похвалы исходили из уст его прелестной кузины. Впервые он встретился с Мейнардом на охоте, и неприязнь его стала осознанной, если не взаимной.
Это была наиболее сильная неприязнь — неприязнь, вызванная ревностью.
Она проявлялась на охотничьем сборе, при стрельбе по фазанам, на площадке для стрельбы из луков, в доме — короче, повсюду.
Как уже известно, Фрэнк пошел вслед за кузиной по лесной тропе.
Он следил за каждым ее движением, когда она шла в сопровождении этого чужака, — и сердился на себя за то, что так неразумно ее оставил. Он не слышал их разговора, но видел достаточно, чтобы понять, что это не простая любезность. Всю остальную часть дня он страдал от ревности, и весь следующий день — день ее рождения — тоже; ревновал за обедом, глядя, как она тщетно пытается пробиться взглядом сквозь вазу с цветами; бешено ревновал во время танцев — особенно во время лансье, который она танцевала с человеком, «достаточно старым, чтобы быть ее отцом».