Сын Альбиона (Жена-дитя), (Жена-девочка)
Шрифт:
— С какой целью? — спросила миссис Гирдвуд. Слова гостя предполагали подобный вопрос. — Прошу простить мое любопытство, сэр.
— Надеюсь, это вы меня пуостите, мадам. В беседе несколько дней назад ваша дочь выуазила желание пуокатиться в одном из английских кабйиолетов. Я пуав, мисс Гийдвуд?
— Это верно, — согласилась Джули, — я так сказала. Мне хотелось покататься в кабриолете, в который запряжены такие красивые лошади!
— Если окажете мне любезность и выглянете в окно, мне кажется, вы как уаз такую лошадь и увидите.
Джули
Внизу на улице стоял экипаж Суинтона — кабриолет с гербом на дверце; великолепная лошадь била копытами по мостовой; она закусила удила, и на губах ее появилась пена; повод держал миниатюрный грум в ливрее и высоких сапогах.
— Какой красивый экипаж! — воскликнула Джули. — Я уверена, в нем очень приятно кататься!
— Мисс Гиудвуд, если окажете мне честь…
Джули повернулась к матери, во взгляде ее был вопрос: «Можно?»
«Можно!» — был ответ, данный взглядом миссис Гирдвуд.
Как она могла отказать? Разве мистер Суинтон не отказал достопочтенной Джеральдине Кортни, предпочтя ей ее дочь? Прогулка на свежем воздухе ей не повредит. Тем более в обществе лорда. Она может ехать.
Миссис Гирдвуд дала согласие, и Джули пошла переодеваться.
В воздухе чувствовался морозец, поэтому девушка вернулась, укутанная в дорогие меха. Она надела плащ из морского котика, кокетливо украшенный и очень идущий к ее смуглой коже. Выглядела она превосходно.
Суинтон тоже так считал. Дрожащей рукой он поддерживал девушку, когда она садилась в кабриолет.
Они решили объехать Парк, прокатиться в Кенсингтонский сад, а потом вернуться в «Кларендон».
Но до этого мистер Суинтон проехал на Парк Лейн и остановился перед особняком знатного вельможи.
— Это очень невежливо с моей стоуоны, мисс Гиудвуд, — сказал он, — но мне необходимо навестить его светлость, надеюсь, вы меня пуостите.
— Конечно, — ответила Джули, довольная кавалером, который показал себя искусным возницей.
— Одну минутку — я не позволю его светлости задеужать меня надолго.
Суинтон выскочил и передал вожжи груму, который уже ждал у головы лошади.
Он сдержал свое обещание. Через короткое время вернулся — за это время его милость мог разве что спросить, который час.
На самом деле он не виделся с вельможей и не собирался с ним видеться. Посещение было подделкой. Суинтон в прихожей обменялся только несколькими словами с дворецким.
Но он не сказал об этом своей прекрасной спутнице в кабриолете, и она триумфально вернулась в «Кларендон», а мать восхищалась, глядя на нее через окно.
Когда леди прослушала рассказ о поездке и особенно о визите на Парк Лейн, ее уважение к мистеру Суинтону еще больше усилилось. Он именно тот, кого она искала!
И Джули тоже начинала так думать.
Глава LXXI
ТИХИЙ ОТЕЛЬ
Суинтон считал поездку своим большим успехом и решил, не теряя времени, развить этот
Теперь почва казалась ему достаточно надежной — он считал, что она выдержит его предложение.
И менее чем через три дня он снова появился в «Кларендоне» и сделал это предложение.
Он не получил прямой и определенный ответ. Это было ни «да», ни «нет». Его просто отослали к матери, миссис Гирдвуд.
Такой ответ был не совсем ему по вкусу. И казался достаточно странным. Но, хоть он и был слегка раздражен, но совсем не разочарован, ведь он не мог ожидать отказа с этой стороны.
Пользуясь данным ему разрешением, он ждал Гирдвуд mere [159] и повторил предложение со всем красноречием, каким обладал.
Если дочь дала неопределенный ответ, то мать была гораздо категоричней, и ее ответ поставил перед мистером Суинтоном дилемму.
159
Mere — мать (фр.).
— Сэр, — ответила миссис Гирдвуд, — мы обе очень польщены, и я и моя дочь. Но ваша светлость извинит меня, если я скажу, что, делая предложение, вы кое-что забыли.
— Могу ли я спуосить, мадам, что именно?
— Ваша светлость не сообщили своего подлинного имени и не сказали, каков ваш титул. Пока этого не сделано, ваша светлость, вы понимаете, что ни я, ни моя дочь не сможем дать положительный ответ. Просто не сможем!
Миссис Гирдвуд говорила не резко и без всякой иронии. Напротив, она постаралась высказаться самым примирительным тоном — из страха оскорбить его светлость и вынудить его совсем отказаться от своего намерения.
Ей слишком хотелось завладеть им — конечно, только если он лорд. Если бы она знала, что он не лорд, ее ответ звучал бы совсем по-иному, и ее знакомство с мистером Суинтоном кончилось бы с таким же отсутствием церемоний, как и началось.
Псевдолорду казалось, что он на самом краю такой пропасти, когда он попытался выкрутиться.
Пришлось обратиться к тому же старому предлогу о необходимости сохранения инкогнито.
Суинтон был захвачен врасплох и не знал, что еще сказать.
Зато знала мать-американка. Она откровенно объяснила, что пока он не откроет свой титул, она должна отклонить честь считать его своим зятем.
Но если титул станет известен, он может надеяться на благоприятный ответ.
Она попыталась высказать это таким тоном, чтобы не вызвать у него отчаяние. Напротив, совершенно ясно дала понять, что ответ будет положительный, если будут выполнены ее условия.
Но этого было достаточно для его отчаяния. Как заставить ее поверить, что он обладает титулом?
«Надо получить его! — сказал Суинтон самому себе, когда после безрезультатного разговора вышел из отеля «Кларендон». — Получить! И, клянусь небом, я его получу! Это так же верно, как то, что мое имя Суинтон!»