Сын Человеческий
Шрифт:
Несмотря на позднее появление апокрифа об успении Марии, с конца V века Церковь празднует Успение Богородицы (дата этого праздника православной Церкви по юлианскому календарю — 15 августа).
Относительно профессии Марии Талмуд утверждает, что она была «завивальщицей волос женщин». Здесь составители Талмуда, очевидно, руководствовались желанием создать каламбур, намекая на евангельскую Магдалину, так как в словосочетании «завивающая волосы женщин» ( {{ ) есть слово м’гаддэла. В трактате Хагига.4б читаем: «{…} р. Биби бар-Абайи, он находился при ангеле смерти ; этот сказал своему посланцу: иди принеси мне Мирйам, завивальщицу волос женщин. А тот пошел и принес {по ошибке} Мирйам, ухаживающую за детьми . [318] Сказал {ангел смерти}: ведь я сказал: Мирйам, завивающую волосы женщин. Тот сказал: так, может быть, я возвращу {ее обратно}? {Ангел смерти} сказал: раз ты уже ее доставил, пусть остается». К этому автор средневекового комментария к Талмуду
318
9 В обоих случаях в оригинале одно и то же слово — .
Фрагмент Талмуда с упоминанием Мирйам-завивальщицы женщин. Хагига.4б (шрифт Раши)
Цельс, в свою очередь, утверждает, что Иисус «родился в иудейской деревне от местной бедной женщины-поденщицы» (Цельс у Оригена. — Orig.CC.I.28). Если под разуметь, например, пряху, то, по-видимому, эта профессия Марии более соответствует истине. Ad notam, и в Протоевангелии Иакова сказано, что она пряла пурпур и багрянец для завесы Храма (Протоев.10).
Ренан отмечает, что после смерти Иосифа Мария как бы осталась главой семьи и, взяв детей, удалилась в Кану (Ин.2:1), и на основании этого делает предположение, что она была родом из Каны Галилейской. [319]
Следует также отметить, что Евангелие от Иоанна никогда не называет мать Иисуса по имени. В этом случае можно даже предположить, что она имела другое имя. Действительно, странно, что две сестры (Ин.19:25) — мать Иисуса и мать апостолов Иакова и Иуды — имели одно и то же имя — Мария. Следует помнить, что была традиция всех галилейских женщин называть Мариями, независимо от их настоящего имени. [320]
319
10 Renan E. Vie de J'esus. Paris: Michel L'evy fr`eres, 1863. P. 71.
320
11 Renan E. Vie de J'esus. Paris: Michel L'evy fr`eres, 1863. P. 24.
Исходя из вышесказанного, приходится констатировать, что о родителях Иисуса нам почти ничего неизвестно.
16. Евангелия в период их становления
Кроме дошедших до нас Евангелий, были и другие (Лк.1:1–2; Origenes. Scholia in Lucam.1; Hieronymus. Commentarii in Mattheum, prologus). Этим произведениям не придавали большого значения, и консерваторы, вроде Папия Гиерапольского, еще в первой половине II века предпочитали им устное предание (Eus.HE.III.39).
В середине II века Папий писал: «Я же не замедлю тебе восполнить мои толкования (Изложение изречений Господних. [321] — Р.Х.) тем, чему я хорошо научился у пресвитеров и что хорошо запомнил, в подтверждение истины. Ибо я с удовольствием слушал не многих многоречивых, но истину преподававших, и не повторяемых чужие заповеди, но чрез Господа в вере данные и исходящие от Истины. Когда же приходил с пресвитерами общавшийся, о пресвитерских беседах я расспрашивал, чт'o Андрей или чт'o Петр говорил, или чт'o Филипп, или чт'o Фома, или Иаков, или чт'o Иоанн, или Матфей, или кто другой из Господних учеников, а также чт'o говорят Аристион и пресвитер Иоанн, Господни ученики. Ибо не из книг столько мне пользы, сколько чрез живой голос и непреходящее» (Папий у Евсевия. — Eus.HE.III.39:3–4, РХ).
321
1 Не дошедшее до нас произведение Папия в пяти книгах (Iren.Haer.V.33:4).
Первое поколение христиан верило в скорое Второе пришествие (Мф.16:28; 24:34; Мк.9:1; 13:30; Лк.9:27) и не очень заботилось о сочинении книг для будущего; казалось достаточным сохранить в своем сердце живой образ Того, кого надеялись увидеть в скором времени грядущим на облаках (Дан.7:13–14). Вот почему в течение почти ста лет после распятия Иисуса мало придавали значения евангельским текстам: первые христиане, нисколько не стесняясь, вставляли в них целые отрывки, комбинировали рассказы и дополняли их одни другими; человек, имеющий только одну книгу, хотел, чтобы в ней содержалось все, что ему было дорого, и надписывал на полях своего экземпляра слова и притчи, которые он находил в других местах и которые его волновали.
Так, Ириней сообщает: «Старцы, видевшие Иоанна, ученика Господня, рассказывали, что
322
2 Cf. Apocalypsis Baruchi Syriace (II Baruch). 29:5.
«Об этом, — продолжает Ириней, — и Папий, ученик Иоанна и товарищ Поликарпа, муж древний , письменно свидетельствует в своей четвертой книге, ибо им составлено пять книг {под названием Изложение изречений Господних}. Он прибавил следующее: “Это для верующих достойно веры. Когда же Иуда-предатель не поверил этому и спросил, каким образом сотворится Господом такое изобилие произрастаний? — то Господь сказал: это увидят те, которые достигнут тех {времен}”» (Ibid.33:4).
Этому свидетельству о райском винограде-великане, о котором якобы говорил Иисус, не поверил даже Евсевий, назвав Папия за этот и подобные рассказы человеком скудоумным (Eus.HE.III.39:13).
В середине — второй половине II века Юстин постоянно ссылался на документы, которые он называет Достопамятности апостольские . [323] Эти «мемуары» отличаются от тех евангельских документов, которые имеются у нас (Just.Apol.I.16–17, 33–34, 38, 45, 66–67, 77–78; Dial.10, 17, 41, 43, 51, 53, 69–70, 76–78, 88, 100–108, 111, 120, 125, 132). С одной стороны, повествование, которое дает Юстин, близко к рассказам канонических Евангелий. В нем, в частности, мы встречаем: ангельское благовещение и сверхъестественное зачатие, перепись, поклонение волхвов и бегство в Египет, затем Иоанна Крестителя, крещение и искушение Иисуса, избрание учеников, чудеса и проповедь Основателя, наконец, возвещение о смерти, очищение Храма, учреждение евхаристии, взятие под стражу, суд и распятие, воскресение и вознесение Иисуса. С другой стороны, Юстин повествует многое из того, чего нет в каноне. По его словам, Иисус родился в пещере у Вифлеема, [324] помогал затем отцу в его плотничьих работах; далее Юстин рассказывает, что при крещении в Иордане возгорелся огонь и голос с неба сказал: «Ты Сын Мой, Я ныне родил Тебя» (ср. Пс.2:7). В противоположность каноническим Евангелиям, Юстин также сообщает, что после распятия Иисуса все Его ученики отпали и отреклись от Него, подобно тому как и автор Послания Варнавы сообщает (Варн.5), что перед призванием своим апостолы Иисуса были величайшими грешниками, «сверх всякого греха» .
323
3 Вероятно, наименование заимствовано Юстином у Ксенофонта (т. н. Memorabilia); сами же документы, мне думается, были анонимными; их авторство Юстин непосредственно приписывает апостолам и их последователям (Just.Dial.103).
324
4 Аналогичная версия содержится и в Протоевангелии Иакова (Протоев.19); также и Ориген сообщает: «И ныне показывают в стране Вифлеемской пещеру, где родился {Христос} и в пещере ясли, где Он был повит» (Orig.CC.I.51).
Несколько позднее, около 185 года, о своем учителе Поликарпе пишет Ириней в письме к Флорину, также бывшему учеником Поликарпа, но впоследствии обратившемуся в ересь гностического толка: «Такие догматы, Флорин, говоря кратко, не принадлежат здравой мысли. Такие догматы противоречат экклесии, они ввергают в величайшее нечестие тех, кто их принял. Такие догматы даже еретики, (стоящие) вне экклесии, никогда не осмеливались провозглашать. Таких догматов предшествовавшие нам пресвитеры, сопровождавшие апостолов, не передавали тебе. Ибо я еще мальчиком видел тебя в Нижней Асии у Поликарпа: ты блистал при царском дворе и старался снискать благоволения его (Поликарпа. — Р.Х.). Ибо тогдашнее я помню лучше недавнего (ибо в детстве узнанное укрепляется душою и срастается с нею). Так, я мог бы показать место, где сидел и разговаривал блаженный Поликарп, могу изобразить его походку, и характер жизни, и внешний вид, его беседы с народом, как он рассказывал о своих встречах с Иоанном и с другими самовидцами Господа, как припоминал он слова их, что он слышал от них о Господе, о чудесах Его и учении. Как Поликарп принял все от самовидцев Слова жизни, то возвещал он согласно с Писанием. По милости Божией ко мне, я тогда внимательно это слушал и записывал не на хартии, а в сердце » (Ириней у Евсевия. — Eus.HE.V.20, РХ).