Сын олигарха
Шрифт:
Смеюсь, запрокинув голову. Макс подо мной расслабляется, откидываясь на диван.
Кладу голову ему на плечо и вздыхаю. Кажется, я конкретно вляпалась.
Глава 27
Провожая глазами минутную стрелку круглых настенных часов, постукиваю ногой по линолеуму.
Время ползет как улитка. В последние четыре дня особенно, потому что знаю, кто там ждёт меня после работы.
По лицу блуждает дурацкая улыбка. Стараюсь скрывать её, покусывая губу, потому что я не самый улыбчивый человек, и в нашем офисе все об этом знают. Обвожу глазами
Как только стрелки часов изображают комбинацию “четыре дня”, чинно и спокойно встаю со стула, чтобы не привлекать внимания к тому, что на моём плече уже пятнадцать минут висит собранная сумка, а на ногах сапоги вместо офисных балеток.
Попрощавшись с коллегами, достаю из шкафа свой пуховик и выхожу за дверь.
Когда вижу припаркованного на крыльце Макса, улыбаюсь, не таясь. Он стоит, опершись плечом о стену, и ковыряется в телефоне. В пуховике и капюшоне толстовки. Бросив взгляд на дверь, видит меня и убирает телефон в карман, отталкиваясь от стены.
– Привет… - тянусь вверх, встав на цыпочки и подставляя ему губы.
– Давно не виделись, - хмыкает он, накидывая мне на голову капюшон и абсолютно варварски подцепив языком мою верхнюю губу, втягивает её в рот.
Качнувшись, падаю на его грудь и смеюсь.
Он тоже улыбается.
Мы виделись утром. И старались делать это очень тихо. Он живет в моей квартире уже четыре дня. В моей квартире и на моём диване. Все это так странно, что я решила не мучать себя вопросами. Я знаю, что целыми днями он пропадает где-то со Славиком. Они что-то вроде “Мы с Тамарой ходим парой”. А куда они ходят, я не спрашиваю, потому что у меня своих дел невпроворот. Завтра у меня смена в “Кислоте”. Я не собираюсь докапываться до того, где он был и что делал. Я ему не мамочка.
Тем более, разве из него можно хоть что-нибудь вытянуть, не убив при этом?
Я не знаю, что с ним происходит, но у него больше нет Гелендвагена. И дураку понятно, что он ушёл из дома. Почему ко мне, не имею понятия. Единственное, о чём я предупредила его, так это о том, что выставлю за дверь после первой же драки, на что нахал ответил мне соответствующей нахальной ухмылкой.
Обняв его за талию, целую в подбородок. Его руки сжимают меня в ответ, а нос трётся о мой висок.
Вздыхаю.
Я совсем не уверена в том, что смогу его выгнать, даже если он, к примеру, отрывает голубям головы. Он каким-то образом подогнал отпускной лентяйский график Славика под мою рабочую неделю, и теперь они каждый день забирают меня из офиса. Прямо как королевну.
– Куда хочешь?
– спрашивает Макс, раскачивая меня в руках.
– Домой…
Я зануда?
– Я устала, - оправдываюсь быстро.
– Если не хочешь,
Поднимаю голову и миролюбиво заглядываю в его глаза.
Пусть только попробует сегодня оставить меня одну. Завтра я не вернусь домой до утра, и по всем законам вселенной логично, что этот вечер мы должны провести вместе. Конечно же, я не собираюсь озвучивать это вслух, я же не могу привязать его к себе насильно. Хотя… подумываю о том, чтобы сделать его своим секс-рабом. С появлением в моей квартире Макса Немцева, самый потрясный на свете секс мне исправно подают на завтрак и ужин.Только не совсем понятно, кто у нас секс-раб, потому что меня, знаете ли, тоже пользуют и в хвост, и в гриву.
Макс почёсывает зубы языком, будто всерьёз призадумался, за это мне хочется его треснуть.
– Давай че-нить закажем, есть хочу.
– Любой каприз за твои деньги, - мурлычу я.
Он уже четыре дня оплачивает продукты. И вообще всё оплачивает. И он отказался от фабричных пельмений. От сосисок тоже. Я уже четыре дня готовлю курицу или рыбу. Рыбу Макс Немцев уважает. А я люблю его. Уже два дня я совершенно точно его люблю и осторожно, очень осторожно начала переносить черты его лица на всяких там маленьких детей. Разумеется, я никогда в этом не сознаюсь. Никогда. По крайней мере первая.
У меня мозги наперекосяк… это точно...
Звук автомобильного мотора плывет за моей спиной, и Макс поднимает глаза, посмотрев на парковку поверх моей головы. А потом его лицо каменеет так, что я удивлённо округляю глаза. Взгляд становится ледяным, тело напрягается и выпрямляется. Его агрессия такая ощутимая, что передаётся мне, трансформируясь в волнение и ускоренный стук сердца.
– Что?..
– Резко оборачиваюсь, проследив за его взглядом.
У ступенек крыльца паркуется белый мерседес собственницы нашей фирмы, и я снова смотрю на Макса, взволнованно спрашивая:
– Ты чего?
Он разжимает руки, и берёт мою ладонь в свою, таща вниз по лестнице.
Смотрю на блондинку, цепляя носом запах её въедливых духов, когда проходим мимо. Галлонами она льёт на себя эти Гуччи?
На ней соболиная шуба, хотя город уже два дня мучает мерзкая грязная оттепель, будто у нас март, а не первые числа февраля.
Её глаза округляются так же, как и мои, когда она видит Макса, а потом вдруг превращается в ведьму и орёт, поворачивая вслед за нами голову:
– Дебил малолетний! Тебя скоро судебные приставы искать начнут, понял?
– Привет им передай, - враждебно бросает Макс, широко и резко шагая по мокрой парковке.
Что происходит? Я прихожу в такое волнение, что сердце подскакивает в груди. Смотрю на злой профиль Макса, пока он тащит меня через парковку к БМВ Славика, ювелирно припаркованную на месте для инвалидов. Открывает заднюю дверь, говоря отрывисто:
– Едь домой, я попозже подтянусь.
– Что ты натворил?!
– Разворачиваюсь к нему.
– Ты её знаешь?