Сын скотьего Бога(CИ)
Шрифт:
Нападение оказалось таким внезапным, что словене опомнились, только когда все уже закончилось. Не все успели даже достать оружие, и убитые по-прежнему сжимали кубки в руках. Горла у них были перерезаны охотничьими ножами. Однако двое чужаков тоже остались лежать на снегу.
— Кто такие? — хрипло спросил Словен, снегом вытирая окровавленный меч. Хавр брезгливо перевернул ногой один из трупов. На мертвом была звериная шкура, а под ней — расшитая рубаха.
— Чудь. Вон, посмотри на узоры.
— Паруша!
— Ой! Увели!
— Мама! Мама!
— Князь, это Тумантаевы люди. Больше никто бы не рискнул, — понуро сказал Хавр.
— Плохо службу служишь! — рявкнул на него Словен, отчаянно озираясь.
Шелонь он увидел сразу. Бледная, но собранная, она стояла, прижимая к себе Волховца. В правой руке княгиня держала слишком тяжелый для женской руки меч. Словен облегченно вздохнул. На мгновение он даже забыл о страшном оскорблении, нанесенном его городу лесными чужаками.
— Отец! — перед ним вырос Волх, растрепанный, с безумными глазами. — Отец! Они увели Ильмерь!
Страшная новость не сразу дошла до Словена. Сначала его неприятно задел взволнованный вид сына. С чего это он так распереживался, вон, даже губы дрожат? Смутно всплыли намеки Хавра.
— Отец, вели послать погоню! Я тоже пойду! По свежим следам мы запросто их найдем!
Усталый, как-то в одночасье состарившийся Словен смотрел на Волха, нетерпеливо сжимающего кулак.
— Князь, чудь в лесу как дома, — с сомнением в голосе сказал один из дружинников. — Они на лыжах, уйдут легко и следов не оставят. А нас всех перережут, если мы сунемся на тот берег. У нас с чудью договор…
— Они его первые нарушили! — воскликнул Волх. Князь смерил его хмурым взглядом.
— Никакой погони, пока не рассветет. Утром посоветуемся со старейшинами и решим, что делать.
— Пока ты будешь трепаться со стариками, наших жен…
— Прекрати испытывать мое терпение, сын! — взревел Словен так, что последнее слово прозвучало ругательством. А Хавр добавил язвительно:
— Можно подумать, это твою жену увели.
Волх вспыхнул и дерзко заявил:
— Если бы увели мою жену, я не ждал бы утра, чтобы ее спасти!
У Словена задергались скулы. Раздражение, которое копилось годами, превратилось в ярость. Будь на месте Волха любой другой, он поплатился бы смертью за такие слова. Но сын… Не биться же с ним на мечах на потеху всему городу…
Волх повернулся и пошел прочь. Он не видел, как мать тревожно смотрит ему вслед. Ждать до утра? Ну уж нет. Это для стариков, у которых здешние зимы выстудили кровь.
— Зажигайте факелы, — сказал он следовавшей за ним молодой дружине. — Сейчас мы пройдемся по всем домам белоглазых. Мы заставим их назвать предателя.
— Хорошо, ты что задумал? — обеспокоено спросил Бельд, забежав вперед. — Ночную резню?
— Я никого не собираюсь убивать, — огрызнулся Волх. — Пусть только скажут, кто это сделал.
— Но если они не знают?
— Так пусть узнают, леший их побери, — если хотят жить!
— Но у нас с чудью договор… — робко вставил Алахарь.
— Чушь! Мой отец просто не хочет понять, что он давно не у стен Царьграда. Белоглазые — это не греки, с которыми можно заключить договор. Это лесные звери. Разве можно заключать договоры со зверями? Некоторые из них поселились в городе, под защитой наших стен. Они исправно платят нам дань, но все равно исподтишка плюют нам в спину. Они враги нам. Они будут выгораживать своих, но я заставлю их говорить, клянусь Велесом!
Имя древнего бога случайно сорвалось с уст Волха. Он осекся, пораженный. Как будто кто-то подсказал ему эти слова… Кто-то могущественный и страшный, но добрый к нему — по праву родства… И от этих пришедших извне слов Волх ощутил свою силу и правоту.
— Я никого не принуждаю. Решайте сами, кто со мной!
Подняв горящий факел и выхватив меч, он свернул на чудскую улицу.
Страшным было боевое крещение молодой дружины. Сонные чудские жилища охватила паника. По стенам вдруг заметались огненные сполохи, злые духи ворвались в дома, потащили на холод растрепанных, растерянных спросонья людей:
— Кто навел врага на город? Назовите предателя, иначе все умрете!
Как недавно словенки, заголосили чудские женщины. Ревели дети. Никто не понимал, в чем дело…
Клянча за шиворот вытащил на улицу Вейко и бросил его к ногам Волха.
— Вот, княжич! Охотники на него показали. Расспроси-ка его хорошенько!
Волх вцепился в ворот Вейко и потряс его, словно выколачивал пыль.
— Ты знаешь, кто привел в город людей Тумантая?
Вейко поднял разбитое лицо и посмотрел в расширившиеся зрачки Волха. Похоже, все прошло лучше, чем он рассчитывал. Духи направили его руку прямо в цель. Даже этот сумасшедший не стал бы так лютовать без личной причины. Кто-то из похищенных женщин был особенно дорог Волху. Но чтобы месть удалась сполна, чтобы боль напоследок сменилась торжеством, Волх должен знать, кто его так наказал.
Вейко сплюнул кровь и улыбнулся.
— Мне ли не знать, княжич! Это сделал… Это сделал… — он хитро прищурился подбитым глазом. — Это сделал… я!
Пьяный Клянча с размаху ударил его кулаком в лицо.
— Волх Словенич, да он над тобой издевается!
Но Вейко уже ничего не боялся.
— Надеюсь, вашим бабам понравятся ласки Тумантая. А вы никогда не отыщете пропажу. Дорогу к Тумантаеву городищу не знает никто.
— И ты не знаешь? — мертвым голосом спросил Волх.