Сын теней
Шрифт:
Глава 24
И все же утром я проснулась чуть свет и вышла в сад, зная, каким тяжелым станет этот первый день без мамы, чувствуя, что если я хочу научиться жить дальше без ее любящего взгляда и нежных руководящих рук, мне необходимо спуститься сюда и побыть среди всего, что было для нее особенным, побродить в сердце ее маленького королевства. Я оставила Джонни с няней, для него на улице было слишком холодно. Я шла по дорожке, иногда нагибаясь,
Я почувствовала его еще до того, как увидела. По спине пробежал холодок, и я обернулась к арке. Он неподвижно стоял в полутьме — высокая фигура, по-прежнему закутанная в темный плащ с капюшоном. Птица на его плече казалась вырезанной из черного камня.
— Ты войдешь? — спросила я, все еще не доверяя собственной памяти. А потом он шагнул вперед и откинул капюшон, открывая бледное, выразительное лицо, черные глаза и копну ярких, как зимний закат, волос.
— Киаран, — выдохнула я. — Это ты. Почему ты скрываешься? Конор как раз здесь, он наверняка захотел бы повидаться с тобой… может, войдешь, поговоришь с ним?
— Нет. — Ледяная уверенность его тона заставила меня замолчать. Птица опустила острый как бритва клюв и оправила перья. Глаза ее глядели беспощадно.
— Я пришел не для этого. Мне не до демонстрации родственных чувств. Я не настолько глуп, чтобы поверить, что эту пропасть можно преодолеть. Я всего лишь принес весточку.
— Какую весточку? — тихо спросила я.
— Ее матери, — ответил он. — Ниав хотела сказать «я люблю тебя, прости меня». Но я опоздал.
Я не могла говорить.
— Ее очень огорчит, что мне не удалось прибыть вовремя, — прошептал Киаран.
— Мама узнает. И неважно, что теперь уже… что она уже… она все равно узнает. А Ниав… с ней все в порядке? Ей лучше, она в безопасности… откуда ты…
— С ней все в относительном порядке. Она очень изменилась. — Тон его оставался спокойным, но в нем чувствовалась беспредельная печаль, человек в таком юном возрасте просто не должен нести столь тяжкий груз. Я не могла понять выражения его глаз.
— Смеющаяся девушка, ослеплявшая всех вокруг в ночь на Имболк исчезла. Она все еще чувствует себя потерянной. Но она в безопасности.
— Где? Где в безопасности? Как ты…
— В безопасности. Неважно где.
Он отвечал на вопросы, как положено друидам.
— С тобой? — спросила я.
Киаран неопределенно кивнул.
— Ей нужна защита. Однажды я уже подвел ее, но защитить ее я смогу.
Мы помолчали. Потихоньку просыпались мелкие пташки, вестники новой зари и новой весны.
— Ниав — моя сестра, — наконец произнесла я. — Мне хотелось бы знать, по крайней мере, где она и сможет ли вернуться, когда правда откроется. Я уже сказала отцу. Теперь он понимает, какую ошибку они совершили, выдав ее замуж. Может быть, возможно… ты не мог бы привезти ее сюда и…
Его смех ошеломил меня. Он был полон горечи.
— Привезти ее сюда? Как ты это себе представляешь?
Я промолчала, обдумывая его ответ. А как же та моя крохотная надежда, что, в конце концов, все может закончиться хорошо? Мне не хотелось верить, что мои усилия и работа Брана оказались бессмысленными.
— Они что, ничего тебе не сказали? — холодно спросил Киаран.
— Чего не сказали? — Я снова почувствовала тот самый страх, ледяной холод сковал мое тело, словно прикосновение давней тьмы, или грядущего зла.
— Правду. Почему они запретили мне жениться на Ниав, почему услали нас в разные стороны? Почему мы не можем и никогда не захотим вернуться? Что мы прокляты, дважды прокляты и все из-за их секретов? Ну конечно, они не сказали! Думаю, именно поэтому ты и помогла нам, никто другой не стал бы этого делать. Знай ты правду, ты и сама с презрением отвернулась бы от нас.
Я съежилась. Как же эти циничные нотки в его тоне отличались от того горячего, страстного, полного надежды голоса, которым он рассказывал когда-то свою историю о любви!
— Расскажи-ка мне все, — сказала я. — Мои друзья отчаянно рисковали, чтобы ей помочь. Скажи мне правду, Киаран. Все говорят о пробуждении древнего зла, которое грозит нам бедой. О чем речь? Скажи мне.
Я села на старую каменную скамью между пушистых зарослей полыни и ромашки. Он подошел ближе. Черная птица каркнула, пролетела мимо нас к кусту сирени и опасно закачалась на тонкой ветке.
— Это было жестоко, — тихо начал Киаран. Лицо его в утреннем свете казалось совершенно белым. — Жестоко было скрывать от нее правду. Неудивительно, что она чувствовала себя покинутой, не понимая, почему я исчез, и что погнало меня прочь. Она не понимала, что наш союз… проклят.
— Проклят? — тупо повторила я, не понимая, что бы это могло значить.
— Запрещен. По законам крови. И ведь только в ту самую ночь, когда я с бьющимся как молот сердцем примчался в Семиводье, готовый, если нужно, драться за свою любовь, Конор снизошел до того, чтобы рассказать мне наконец, кто я такой. Всю мою жизнь от меня это скрывали, эту тайну вообще не планировали раскрывать. Я считал себя найденышем, которому несказанно повезло, что его подобрали и вырастили друиды. Больше всего на свете я мечтал быть во всем похожим на Конора, полностью посвятить себя служению братству. А потом я встретил Ниав. И тогда им пришлось рассказать мне правду.
Где-то в глубине моего сознания все начало складываться в более-менее стройную картинку. Жуткую, невероятную, неизбежную картинку.
— Конор сказал тебе, откуда ты родом?
— Именно. И что я никак не могу жениться на Ниав. Что все, что между нами было — стыдно, неправильно, противоестественно и мерзко, хоть мы и действовали по незнанию. Что наш союз совершенно невозможен. Потому что я, оказывается, сын Колума, лорда Семиводья и его второй жены, леди Оонаг! Я единокровный брат Конора и Лайама. Единокровный брат вашей с Ниав матери. Меня родила ведьма, которая чуть было не разрушила вашу семью и все, чем вы дорожили. Видишь, одним ударом Конор лишил меня любви, будущего, надежд на счастье и смысла жизни. Мне не только запретили жениться на Ниав, меня изгнали из братства, выкинули прочь без единой путеводной звезды. Все мои звезды погасли, все до единой!!!