Сыны Амарны
Шрифт:
– Хочешь жить вечно? – так же тихо ухмыльнулся в ответ Джонс.
Сержант остановился у стены напротив, и несколько секунд мы молча разглядывали пустой бетонный ход.
– Вперед, – кивнул я, когда сумрак окончательно расступился перед взором.
Впервые я ощутил себя, действительно, голым и уязвимым. Никогда прежде чувство неизвестности не наседало так откровенно и нагло. Что в "учебке", что позже, перед высадками, я не испытывал ничего подобного. Там как раз все было привычно и понятно. А сейчас – от напряжения свело челюсть, и вспотели ладони. Но, надо признать,
Двигались мы быстро, и не совсем бесшумно – шаги, закованных в броню Сынов Амарны звонким эхом отскакивали от стен, уносясь вперед. В этих условиях даже отсутствие привычного "ти-вайса" перед глазами не мешало понять расстановку. Джонс маячил на краю зрения. Чуть позади, ближе к нему, двигался "Берсерк" – тяжелую в неумелых руках поступь ни с чем не спутать. За моим плечом – Сандерс. Учащенное дыхание молодого капрала выбивалось за рамки эфира коммуникатора. Следом – тройка его звена, но этих различить в боевых "Псах" без т-дисплея крайне проблематично. Да, и не к чему, в общем-то… Брэйкер, по обыкновению, замыкал. Не потому что малодушнее остальных, а потому что приказы капитана выполняются беспрекословно. А ему давно отдан четкий приказ: в пекло, без необходимости, не лезть! Своих "светлых" нужно ценить и беречь.
На полпути стало очевидно, что коридор раздается в стороны, видимым нам концом, упираясь в такую же гладкую стену, как и по бокам. Я жестами приказал сбавить темп, и мы с Джонсом быстро оторвались от грохочущих по бетону Адских Псов. Но, чем ближе мы подходили к развилке, тем медленнее становились наши шаги, поступь мягче, а вдохи и выдохи более растянутыми и мерными; взгляды "Мясников" сместились на противоположные углы. Я пригнулся, чтобы не мешать Джонсу контролировать мою сторону…
Оба ответвления оказались "глухими". Почти "глухими". Точнее, почти оба. С моей стороны, рядом с закрытой створкой шлюза примостилась сенсорная панель. Я подошел ближе – стандартный сенсор для ладони, сверху два "огонька": зеленый и красный. Такие же были в "учебке" – там нас тоже не везде пускали.
– Тесла, – позвал Джонс, – подойди. Тут для тебя…
Но я уже приложил ладонь, и вспыхнул зеленый. Раздался гул.
– Ну… и так тоже можно… – пробормотал сержант.
Гул стремительно набрал "высоту" и так же резко спал – мы отступили, всеми стволами уставившись на шлюз, – знакомо фыркнули сервомоторы, и переборка откатилась в сторону.
Лифт. Пустой.
– Спускаемся? – недоверчиво глянул на меня сержант.
Я кивнул.
– Брэйкер, останешься здесь. Если что-то пойдет не так, уходите без нас. Тампер, Аня, слышали?
– Так точно, капитан, – отозвались оба в один голос.
– Э-э-э, а ты куда, "намылилась"? – ладонь сержанта уперлась огромному "Берсерку" в грудь. – Останешься с Теслой!
Голубые глазенки хитро моргнули, бронированная рука неуклюже поднялась и, как можно осторожнее, отодвинула Джонса в сторону; мелкая прогромыхала внутрь.
Ноздри сержанта затрепетали, "накачивая" в легкие воздух, рот
Я улыбнулся, глядя, как он негодует. Примерно так себя обычно и чувствуют все, решившие спорить с сержантом: тяжело донести свою точку зрения, какой бы правильной она ни являлась, до скалы.
Двери закрылись, оставив Брэйкера одного, и лифт тронулся. Кабина быстро набрала скорость, граничащую со скоростью свободного падения – содержимое желудка на миг "приподнялось", – и начала замедляться. Да, невесомость с непривычки может стоить ужина.
Малыш с Вороном первыми высунулись наружу, разглядывая через прицел "Мясников" коридор, который расходился в трех направлениях.
– Не нравится мне это… – пробормотал Джонс, всматриваясь в коридоры. – Куда, там, в сказках-то идти безопаснее?
И снова мелкая решила все первой… Помню, сам таким же был: взбрело в голову – сделал… "Берсерк" бодро протиснулся из-за спин и зашагал направо.
– Да, чтоб тебя!.. – вскрикнул сержант, бросаясь следом, проглотив при этом окончание фразы про чертей, и что им следует с ней делать.
Шлюз "выстрелил", когда он уже протянул руку, чтобы схватить мелкую за плечо – едва успел отдернуть. Металлический грохот эхом раскатился по коридорам.
***
"Берсерк" обернулся на шум, но за спиной не оказалось ни сержанта, ни капитана, ни остальных. Проход загородил серый металл. Веселье в голубых глазенках сменилось паникой, бронекостюм двумя кулаками шарахнул по переборке, но сталь даже не вздрогнула.
– Успокойся, – раздался голос в коммуникаторе. – Слышишь меня?
***
– Слышишь меня? – заорал Джонс. – Никуда не уходи! Слышишь? Да, хоть хрюкни, что слышишь!
Эфир остался пуст.
Я приложил ладонь к панели – красный огонек моргнул, сопроводив действие прекрасно знакомым по "учебке" противным звуком.
– Джереми, спускайся, – вызвал я.
Эфир вновь не отреагировал.
– Тесла! – гаркнул Джонс. – Да, чтоб тебя! А, ну, отзовись!
Но и на "позывной" никто не ответил.
– Сгоняй за ним, – хмуро обернулся сержант к Сандерсу.
– Лифт не реагирует! – отозвался капрал из кабины.
– Аня? Тампер? – повторил я вызов по коммуникатору. – Слышит меня кто-нибудь?
В ответ все та же "хрустящая" тишина.
– Ладно, где есть вход, есть и выход, – я глянул по очереди в оба коридора и шагнул в центральный.
– Я ее там не оставлю, – покачал головой сержант, не двигаясь с места.
И попробовал пальцами поддеть край переборки.
– Никто никого не оставляет, – остановился я у шлюза в центральном коридоре. – Отсюда ты ей ничем не поможешь.
Джонс засопел, понимая, что несмотря на мягкость, прозвучавшую в голосе, я, в общем-то, не уговариваю. Глянул еще раз на запертый гермозатвор и саданул кулаком:
– Дура!
Когда он встал рядом, я продолжал внимательно осматривать стальную панель – толщиной в расправленную ладонь, сейчас почти полностью скрытая в стене. Не похоже, чтобы ее часто закрывали. Но уж если закроют…