Сыщики в белых халатах. Следствие ведет судмедэксперт
Шрифт:
– Все правильно, Иваныч, – сказал Папа и замолк, вглядываясь в приближающийся «Лендкрузер», черный, с мрачными тонированными стеклами. Он остановился в десятке метров от «Волги».
– Папа, для подстраховки, – быстро сказал Сергей Иванович, – у нас есть две машины. В одной – боец с «мухой», а в другой – с винтарем.
– Винтарь-то хоть с глушаком? – с застывшим лицом спросил Папа.
– Спрашиваешь! И с глушаком, и с оптикой! Так что…
Но фраза осталась незаконченной, потому что черное заднее стекло поплыло вниз, и все увидели жирную, улыбающуюся физиономию…
– Мясник,
Да, это был он: ближайший и самый наглый конкурент Папы в криминальном мире Города. Он был толстоват – да что там толстоват – он просто был жирным. Круглое, с двойным подбородком, лицо и свешивающийся через ремень живот дополняли картину бездельника и обжоры. Но все это была одна видимость. Вкусно и много покушать он действительно любил, но был умен, хитер и очень настойчив в достижении своих целей. Недаром Сергей Иванович, главный телохранитель Папы, всегда Мясника опасался больше всех остальных, вместе взятых.
– Эй, Серый! – широко улыбаясь, крикнул тот. – Ты не это ищешь? – и в открывшееся окно машины он показал небольшой черный чемоданчик.
Некоторое время стояла тишина. Потом Серый разлепил губы и не голосом, а каким-то клекотом ответил:
– Может, и это… Может, и не это…
– А раз ты ищешь, то должен же знать, что внутри этого сейфика?
– Что было внутри того сейфа, который мы взяли восемь лет назад – знал, а что в этом – не знаю.
– А вот я глянул одним глазком, – продолжал Мясник, – и знаешь что… Забирай его себе и делай с ним что хочешь. Мне он не нужен.
– Ага, нашел дурака, – усмехнулся Серый, – открывай. Ну насмешил…
– Боишься – рванет? – усмехнулся Мясник. – Так давай вместе откроем. Но лучше не надо.
– Харе темнить, колись, мясницкая твоя морда!
– Эх, серость ты, серость! А еще Авторитет, – насмешливо протянул Мясник, – ты хоть представляешь, кем сейчас стал тот человек, о ком собрана здесь – и Мясник постучал кончиками пальцев о крышку ящичка, – компра? Это восемь лет назад ни тебе, ни мне он ничего бы не сделал, а сейчас Он тоже ищет. И если узнает, что компра у нас, то нам крышка. Нам не спастись от государственной машины. Не согласен? – пытливо глядя на Серого, спросил Мясник и, помолчав, продолжил: – Мы не можем его уничтожить – Он не поверит. Мы не сможем его спрятать – по той же причине, и в любом случае захрустят наши кости. Ты не согласен? – пытливо глядя на Серого, переспросил Мясник.
Серый долго молчал, а потом спросил:
– Это ты Гильзу хлопнул?
– Я. Вернее, мои люди. Он напился как свинья и не смог ответить на вопросы. Мы вкололи ему какую-то хрень – ну ту, что языки развязывает. Он только успел назвать Санькина и захрипел.
– А Санькин?
– Ну, его пришлось… С ним пришлось поработать – твердым орешком оказался. А самым большим дураком оказался я. Почему, хочешь спросить? А потому, что я знал, что ты идешь по следу чего-то ценного. А когда увидел эти ценности… Короче – давай решать, что делать.
– А у тебя есть предложения, как избавиться…
– Позвольте мне дать совет? – раздался со стороны «Волги» голос Сергея Ивановича, и, открыв дверцу, он вылез из машины.
– Я думал, у тебя помощники получше – не подслушивают… –
– Что у тебя? – угрюмо спросил Серый, глядя на телохрана.
Сергей Иванович вдохнул, выдохнул и быстро сказал:
– Сейф с документами надо отдать в ФСБ.
*
– Кто здесь о примитиве говорит? – входя в дверь морга, весело спросил Игнатьич, проходя к столу. Сопровождавшие его два дюжих бойца патрульно-постовой службы остались у дверей. Устроившись на диване, он потянулся «всеми членами» и довольным голосом сказал:
– Пока вы здесь дурака валяли, я кое-что выяснил: поднял я розыскное дело восьмилетней давности. Вот его суть: один чиновник из Областной администрации захотел положить ценности – примерно на миллион долларов – и какие-то документы в банковскую ячейку. Серый узнал об этом, решил, что негоже миллиону лежать без дела, и организовал налет на машину, что везла ценности. Итог: двое убитых охранников, миллион и документы похищены, машина сгорела дотла. Задержать Серого и Гильзу – третий налетчик погиб – удалось совершенно случайно. Когда их взяли, потерпевшую сторону сильно волновали именно документы, но и Гильза, и Серый упорно твердили, что они не видели никакого сейфа, а брали только дипломат с ценностями. Часть удалось вернуть, а тысяч двести долларчиков так и не нашлись. Так же как и мифические документы.
– Ну, а что у вас? – спросил начальник Розыска и, выслушав о характере и механизме причинения повреждений, сказал: – И точно! Из всех опрошенных потенциальных свидетелей одна бабулька видела большущую черную машину поблизости от того места, где нашли Санькина.
– Как вон та? – спросил Эксперт, показывая в окно, где за моргом, у противоположного края небольшой редкой березовой рощи, стояли черный «Лендкрузер» и «Волга»…
– Опа! Смотри, это же Серый! – возбужденно воскликнул Игнатьич, показывая на двух мужчин, стоявших у дверей черного мастодонта. – А второй…
– Второй, третий… – у вас есть возможность…
– Правильно! – откликнулся Игнатьич. – Надо срочно осмотреть «Лендкрузер», можем кровь найти! – и скомандовал своим «Орлам»: – За мной! – выхватил пистолет, и вместе с пэпээсниками они кинулись к машинам.
*
После этих слов Сергея Ивановича повисла тишина. Оба Авторитета в уме обыгрывали последствия.
– А что? Взять левого дурачка и отправить в приемную ФСБ.
– Или банальной почтой отправить…
– Или передать журналистам. Честным журналистам, идейным…
Вот на этом разговор и закончился, потому что подошел ментяра с пушкой, оказавшийся начальником Уголовного Розыска района, и предложил проехать в отдел для проверки. Когда машина трогалась, Мясник успел крикнуть в окно:
– Сделай, как он говорит! – и кивнул на стоящего чуточку в стороне Начальника охраны Серого… – Сдела-а-ай…
Однако ничего из предложенного ни Серый, ни Мясник осуществить не успели. Они вообще больше ничего в жизни сделать не успели. В тот же вечер Серый по пути в Город был убит. Его «Волгу» остановил патруль – липовый, естественно, и в упор из двух автоматов всех, кто был в машине, положили.