Сыскачка: Разорванные струны вранья
Шрифт:
– Тетя, у вас болит живот?
– Нет, не болит. – погладила Севку по светлым волосам я.
– А почему вы тогда руку кладете на живот? – гладил кота сын погибшей Клавы, который лежал в это время на подушке и вилял серым пушистым хвостом. – У меня мама не кладет руку на живот и папа не кладет.
– Да я просто так положила руку на живот. – не буду же говорить ребенку правду и присела на диван я. – Я часто так делаю.
– Вы часто кладете руку на живот?
– Да. – улыбнулась Севке я.
– А мама часто пила валерьянку. – почесал правый глаз и позевал ребенок.
– Сева, а ты откуда
– Да я сам видел, как тетя Оля капала маме из маленькой коричневой бутылочки в стакан и подавала маме. Мама шмыгала носом и не показывала своих слез, но я видел, что мама плакала. Я спросил у мамы, что это такое, мама ответила, что это валерьянка и выпила всё, что находилось в стакане.
Хм. Очень интересно. А зачем часто Клава пила валерьянку? От чего Клаве нужно было успокоиться? Она из – за чего то или из – за кого то переживала, нервничала? От чего Клава плакала? Явно неспроста она ревела и постоянно употребляла успокоительное средство. Что с подвигло Клаву нервничать? Какая – то ситуация ей не давала покоя, но вот какая? И как мне это узнать? Стоит поразмышлять над этим, но попозже. Да и фотография меня взволновала не меньше, чем известите о том, что Клава пила валерьянку. Что за надпись: "осень, а листики кружатся"? Какие листики кружатся? Листики на деревьях? Да и так понятно, что листики кружатся. Какие листики кружатся? Листики от тетради? Ой! Пришло на меня озарение. Может листики это деньги. Или все – таки не деньги? Кто разберет, что означает эта надпись. Да и кто её написал. У меня возникло несколько вопросов – сама умерла Клава или ей помогли отправиться на тот свет? Что за фотографию нашла я? Что означает прочитанная мной надпись? Почему пила валерьянку Клава? Я подсчитала. Вышло четыре вопроса. Четыре вопроса и ни одного ответа. Как же на них найти ответы?
– Сева, а когда ты слышал, что мама хочет уйти? – заинтересовалась и посмотрела на белую длинную до самого пола тюль я.
– Это было вчера.
В спальню никто из взрослых не заходил, а Севка продолжал зевать. Я у него спросила:
– Сева, ты хочешь спать?
– Хочется, но мамы нет. – держал в руках мячик попрыгунчик он. – Меня каждый вечер мама укладывает спать. Я всегда под мамины сказки засыпаю. Она мне их читает, я закрываю глаза и только утром их открываю, когда меня мама будит в садик.
– Севка, ложись спать.
– Но мама мне всегда лежа рассказывала сказки, я один не засыпаю. – болтал ножками по дивану сын Клавы. – Я не могу один без мамы спать.
– И что же делать? – от досады тихо произнесла я. – Как быть?
– А вы ложитесь рядом со мной. – гладил котенка по голове и зевал мальчик. – Я с вами усну.
Я сама позевала:
– Ложись на подушку. Будем ложиться спать.
– А вы сами, тетя, хотите спать. – коснулась голова подушки Севы. – Вы зеваете и вы устали как мама. Мама говорила тете Оле, что устала и хочет уйти.
– Куда уйти? – взбодрилась я. – Мама не говорила, куда она хочет уйти?
– Я этого не слышал, – обнял Ника он. – Я лишь слышал то, что мама говорила тете Оле, что он устала и хочет уйти. А когда она уйти хотела я не знаю. В магазин, наверное. Я попросил у мамы шоколадку, мама сходила в магазин и купила. Вернулась с шоколадкой и подала мне. Я съел шоколадку и лег спать.
Я тоже легла на диван. Я лежала с краю дивана и чуть с него не упала. И как же на нем вдвоем уместиться? Попробую как – нибудь не ёрзать, чтобы с него не слететь.
– Тетя, а расскажите мне сказку. – попросил мальчик. – Только интересную сказку расскажите.
Рассказать сказку? В голову ни лезла не одна сказка. Это для меня тоже самое, что рассказать без подготовки теорему Пифагора. А как же звучит теорема Пифагора? И вот зачем я про Пифагора вспомнила? У меня и так четыре вопроса, на которых следует ответить, а тут еще и Пифагор на ум пришел! От попытки вспомнить теорему Пифагора сожмурила глаза и повела нос в правую сторону, как и губы я. Там что – то про катеты и гипотенузу. Ну, вот кто сам сможет вспомнить теорему Пифагора? У меня лично не вышло. Как бы ни пыталась вспомнить ни теорему Пифагора, ни сказку, то ничего не выходило. А Севка просит рассказать интересную сказку, а я никаких сказок не помню. Ни простых, ни интересных.
Я пока думала, ребенок, не дождавшись от меня интересной сказки, заснул и положил свою руку на меня. Дверь в комнату отворилась. В комнату кто – то вошел. Я обернулась и увидела серьезного Антона. Он подошел ко мне, взял за руку и улыбнулся.
– Пойдем. – тихо прошептал на ухо мне супруг.
– Как? – также тихо сказала я. – Севка спит и положил на меня руку.
– Так убери руку.
– А как я Севку одного оставлю? – запричитала я. – Он же не может быть один.
– А он и не один, у него есть отец.
В дверь открылась. В спальню зашел с измученным видом папа Севы. Он приложил палец к губам. Я убрала руку Севы и медленно встала с дивана, чтобы диван не скрипнул. Мы прошли в коридор. Папа Севы обратился ко мне:
– Спасибо вам, что посидели с ребенком. Извините, что я к вам обращаюсь, но мне больше не к кому обратиться. Не могли бы вы завтра посидеть с Севкой. Я допоздна работаю. – моргал глазами он. – Мне не с кем оставить сына и в садик завтра не пойдем. Завтра все знакомые будут спрашивать про Зину, появятся куча вопросов, не хочется, чтобы Сева что – то узнал.
– Да я согласна. – натянула улыбку я. – Только я ни одной сказки не знаю.
– Ничего страшного.
– Тогда договорились.
Антон открыл дверь, и мы вышли из квартиры.
Глава 3
Мы вышли из подъезда, как позвонила Таня. Она не понимала, почему я так долго добираюсь до нее:
– Женька, ты где? Я есть хочу. С тобой похудеешь на десять килограмм.
– Вот и прекрасно. – подошла к машине и хлопнула дверкой я. – Фигуру не испортишь. Худеть не придется.
– А зачем мне худеть, когда с вами и так похудеешь? – причитала подруга. – Где мой ужин? Я поем сегодня или нет?
– Поешь, меня Антон до больницы довезет. Зажигание включил, и мы поедем к тебе.
– Вы еще только выезжаете? – возмущенно говорила она. – Тебя где носило? Ты мне на первое суп сварила?
– Да я тебе потом расскажу. – пристегнулась я. – Нас к тебе не пропустят. Я к тебе к окну подойду и примешь овощной гарнир. Поварешку готовь. – усмехнулась над Таней я.
– А почему не ложку?