Сыскачка: Разорванные струны вранья
Шрифт:
– Таня, ты же слишком голодная. Поварешкой как черканешь и наелась, а ложкой есть и есть. – засмеялась я.
Таня скривилась:
– Очень смешно. – обиженно проговорила она. – Я есть хочу, два дня ничего не ела, а вы такое говорите. Муж за булочками отправил, подруга чуть в руки поварешку не пихает.
– Не запихала же. – улыбнулась в телефонную трубке Тане я.
– Нет, чтобы меня чем – нибудь вкусненьким угостить, так мне приходится голодовать. Как пришла в себя ничего не ела и сейчас ничего не ем. – жаловалась она. – И привези мне тетрадь, чтобы я на ней почеркалась, а то мне в палате скучно. Ни поесть,
– Танюш, да что ты такое говоришь? – одернула подругу я. – Он же работает, чтобы тебе ни в чем не отказывать.
– Зато отказывает во внимании. – шоркала ногами по полу Таня. – У него жена это работа, а не я. Мне плохо, нахожусь в больнице, его нет. Я же тогда в этот клуб от скуки пошла, а на следующий вечер меня отравили. Был бы муж рядом, что думаешь, Женька, я бы пошла в этот клуб? Да в жизни бы не пошла! Меня из больницы выпишут, то снова в клуб пойду. Все равно не увидит, что меня нет в квартире. Не заметит моего отсутствия.
– Таня, да какой клуб? Я тоже Антона не часто вижу, но я же не говорю, что муж не замечает моего отсутствия. У меня бывает месяц сижу дома вечерами одна, а то и два. Завела себя кота, чтобы не скучать. Вот и ты заведи себе кота, как и я. – пыталась поменять мнение подруги я.
Мы встали на красный цвет светофора, а подруга канючила:
– Женя, ты Антона не видишь, так он отсутствует в городе, а мой муж в городе, но при этом я его не вижу. Мы находимся в одном городе, а видимся всего ничего. Да я соседки Светы мужа Юру за сутки вижу куда больше, чем своего. – с обидой говорила она. – А ведь он даже не позвонит.
– Сама позвони.
– Звонила, трубку не берет. – с горечью в голове говорила она. – У Вани жена это работа, а не я. Привези мне тетрадку.
– Да где я тебе возьму?
– В магазине.
– Если мы заедем в магазин, то мы к тебе как минимум на полчаса приедем позднее. – мысленно подсчитала время и посмотрела на мужа я.
– Ладно. Завтра принесешь. Не буду с ним разговаривать. – брякнула подруга.
– С кем? С тетрадью?
– С какой тетрадью? С мужем. – выпалила она. – Не буду ему звонить я. Все равно трубку не берет, ко мне не приходит, а если приходит, то со своей курицей. Вот пусть с этой курицей и разговаривает, а он мне все равно не звонит и даже не перезванивает. – чуть не плакала она. – Не буду с ним разговаривать, когда ко мне придет. Отвернусь к стенке и буду спать. Пусть со своей работой разговаривает. А как только я пришла в сознание такой заботливый был, такой милый, такой хорошенький, а сейчас … – сдерживала слезы Таня. – А сейчас молчание.
Я взбадривала Таню:
– Таня, он же на работе, для тебя старается. Тебя выпишут из больницы, и отправит на море плескаться. Прилетишь в Москву с загорелой кожей.
– Так старается, что ответить на телефон не может и перезвонить не вариант. – кипела подруга. – Только смог отправить меня булочкой, а как мне принести ужин так нельзя.
– Ты напряженная, Танюш – устала держать телефон в руках я. – Отдохни, поспи. Набирайся сил. Тебе они пригодятся на море.
– А как спать, когда я голодная? Я говорю вам, что я есть хочу, а вы меня не слышите
– И поэтому ты, Тань, раздраженная. – сделала умозаключение я.
– Не раздраженная я. – буркнула она. – Пришел ко мне в больницу Ваня или хотя бы ответил на звонок, то я так не нервничала, а так я общаюсь со стенами и вижу одну курицу.
– Не нравится курица, то выброси в мусорное ведро. – посоветовала и заметила на себе пристальный взгляд мужа.
Я сдвинула от уха мобильный телефон
– Что? – вполголоса спросила у супруга я. – Что – то хочешь у меня спросить?
– Потом. – свернул налево он.
Таня услышала нас и всплакнула:
– Женька, тебе есть с кем поговорить, а со мной муж не разговаривает.
– Танюш, ты же со мной разговариваешь.
– А я бы хотела услышать мужа.
– Таня, он приедет к тебе завтра. – моргала ресницами я. – Ты его увидишь не с запеченной курицей, а с завтраком в руке. Он принесет тебе омлет.
– Не хочу.
– Что не хочешь?
– Ни курицу, ни омлета.
– А что хочешь?
– Поесть и поспать. – фыркала она.
– Мы скоро у тебя будем.
– Жду.
Таня отключила телефон. Я убрала телефон в карман куртки. Антон стоял у перекрестка на красном цвете светофора и, глядя на меня, решительно произнес:
– Женя, тебе не стоит ходить завтра в восемьсот десятую квартиру и сидеть с мальчиком. – вцепился в руль он. – У тебя завтра выходной. Давай я завтра пораньше освобожусь, и проведем весь вечер вместе с нашим котом Васькой. Он по тебе долго скучал, когда ты находилась в больнице. Стоит наверстывать опущенное.
– Так я же пообещала посидеть с ребенком. – повернулась голову к супругу я. – Я же не могу придти сказать, что передумала сидеть с Севой. Это будет не красиво с моей стороны. Отец Севы понадеялся на меня, я не могу его подвести и пойти назад пятками. Антон, ему сына не с кем оставить.
– Подруги умершей жены помогли. Справился бы и без тебя, Жень. – тронулся с места и повернул на право он. – Не стоило принимать его просьбу.
– Да почему не стоило принимать его просьбу? – не отрывая взгляда, смотрела на мужа я. – Он что убийца и он меня также убьет как и его жену? Мне стоит его опасаться и избегать с ним встречи.
Муж причитал:
– Женька, обстоятельства смерти супруги Клавы выяснятся и пока ничего не выяснено, не следует соваться им в квартиру. И не только им квартиру, но и не помешает посидеть дома. Я знаю твою страсть к расследованию преступлений. Из этого ничего хорошего не выходит. Пойми, Женя, я переживаю за тебя. Я могу опоздать, и произойдет самое худшее. Ты этого хочешь? Ждешь первого случая?
– Не хочу и не жду.
– Тогда сиди завтра дома. – взволнованно рулил по ночному городу муж.
– Антон, я не могу. Я обещала.
– Скажешь, что занята. У тебя могут появится куча своих дел. К примеру вызвали на работу или позвонила мама и попросила помощь. Да я тебе столько всего придумаю, чтобы отказаться идти к ним. – облизал губы Антон. – Можешь сказать, что у тебя разболелся живот, что является сущей правдой.
– Я же обещала и я приду к ним. – настаивала на своем я. – Я же Севку подведу, а он совсем кроха. Он же не будет сидеть дома один.