Сюрприз для двоих
Шрифт:
– Мороженое, так мороженое. Любимый хватает меня за ладонь и тащит к толстой тетке, стоящей около перевозного холодильника.
Я смотрю на пожелтевшую от времени фотографию, где мы вдвоем с Димкой гуляем по Луна-парку, едим мороженое и счастливо улыбаемся, глядя в объектив фотоаппарата. Смахиваю слезу, сбежавшую на щеку, делаю глоток вина и звоню Ленке, чтобы рассказать последние новости.
Дима
– Ну и что ты собираешься делать? Егоров протянул мне стакан с коньяком.
А что я собираюсь делать? Собираюсь вернуться в город своего детства и юности, вот, что я собираюсь делать. Лилька уже отправлена в Милан, ее подруга оплачена ей в довесок. Три недели я не услышу и не увижу ее, на большее эта маленькая сколопендра не согласилась. Встреча с японцами прошла вполне успешно, и желанный контракт подписан. Что еще надо для счастья?
– Попробую начать все сначала, - ответил я, делая глоток.
– Она тебя уже обманула однажды. Простил? мой партнер упал в кресло напротив, закинул ногу на ногу и раскурил сигару.
– Двадцать лет прошло, Артур, - я отставил стакан и закинул руки за голову. Обиды давно нет, только непонимание произошедшего.
– Надеешься понять? он с интересом смотрел на меня. А нужно ли это?
Я задумался. Еще десять лет назад я бы сказал нужно. Сейчас я просто хотел Черт, я не знаю, чего я хотел. Я просто хотел увидеть наваждение своей юности, заглянуть в глаза и понять, что я к ней чувствую. И если пойму, что она помнит меня так же, как я ее, если помнит все, что между нами было, то Черт возьми, да! Я хочу попробовать начать все сначала.
– Мы изменились, Артур, - наконец, ответил я. Я, она, даже ты, - усмехнувшись, я посмотрел на него.
– Такие не меняются. Стерва всегда остается стервой, - Егоров отпил из своего стакана и внимательно посмотрел на меня.
Меня неприятно резануло это слово стерва. Его я относил к Лильке, но никогда к Машке, даже тогда, когда в моей душе проворачивали раскаленный металлический прут.
– Артур, не надо, - сказал я и встал с кресла. В любом случае, первая встреча многое покажет.
– Ты гонишься за призраком, Димка, - он подошел ко мне и положил руку на плечо. Я еще помню, что тогда с тобой творилось. Не хочу, чтобы ты опять разочаровался.
Я посмотрел на Егорова и слега похлопал его по руке.
– Я двадцать лет за ним гонюсь, - усмехнулся я. Не переживай, чтобы там ни было, но так, как тогда, не будет. Я уже не тот впечатлительный мальчик.
– Это точно, - усмехнулся Артур. Ты Дмитрий Железнов человек из стали.
– Железный человек, - хохотнул я и вернулся в свое кресло. За успешный проект!
– За успех! Егоров отсалютовал мне стаканом, и мы выпили, постепенно направляя разговор в другое русло
Скрипят старые качели, этот скрип бьет по нервам, но Штыря не согнать. Длинный и нескладный, он поджал под себя ноги и упорно пытается раскачаться до «солнышка». Ему это не удается по одной причине, носки его кед постоянно тормозят разбег качелей, Штырю все равно. Он продолжает раскачиваться и скрипеть, действуя всем на нервы.
Я выкидываю окурок сигареты и поднимаюсь со скамейки.
– Ну и что ты будешь делать? спрашивает меня Колька Свешников. Пойдешь мириться?
– Пусть она первая подойдет, - говорит Лерик. Мужик не должен показывать слабость, иначе бабы сядут на шею.
– Ты-то откуда это знаешь? насмешливо спрашивает Лом.
– Так говорит батя, - парирует Холерик.
– Димон , - зовет меня Огарок, - ты сам-то что думаешь?
Я смотрю на него и невесело усмехаюсь. Вот уже три дня мы с Машкой в ссоре, поводом к которой послужила какая-то мелочь. Но слово за словом, и мы наговорили друг другу кучу гадостей. Кажется, я назвал ее безголовой курицей, она меня придурком с вакуумом в башке. После выкрикнула, что между нами все кончено, и я в запале ответил давно пора. Вот и поговорили. Теперь я подыхаю от мысли, что это конец, но не решаюсь подойти. Не знаю, что меня останавливает. Наверное, сначала гордость, потом страх услышать подтверждение брошенных в воздух слов. А так вроде бы остается надежда, что все это недоразумение. Терпеть и надеяться тяжко, но я упорно продолжаю маяться от неизвестности и страха. Она тоже молчит, и что творится у нее на душе мне представить сложно.
– Димон , - снова зовет Колька.
– Не знаю, - вздыхаю я и достаю новую сигарету.
Штырь, наконец, спрыгивает с качелей и подходит ко мне. Он отнимает уже прикуренную сигарету, глубоко затягивается и с наслаждением выдыхает. Потом достает из кармана деньги.
– Держи, - говорит он голосом щедрого барина.
– На бухло? интересуется Холерик.
– Облезешь, - фыркает Штырь. На цветы и конфеты. Пацаны, у кого еще есть, моих не хватит.
Колька достает из кармана мелочь, Лом тоже добавляет, Лерик, помявшись, все же кидает свою порцию в общую кучу. Я с удивлением смотрю на парней.
– Вали к своей Машке, смотреть тошно, подкаблучник, - презрительно говорит Штырь, но я понимаю, что он просто прячет за презрением сочувствие и желание помочь.
– Во второй раз пусть сама подходит, - вставляет Валерка.
– Спасибо, пацаны!
Стопор, сдерживавший меня три дня, спадает. Черт с ней с гордостью, переживу. Через полчаса я уже стою под дверями Машкиной квартиры, сжимая под мышкой конфеты и букет цветов. Вытираю о джинсы вспотевшую от волнения ладонь и звоню. Дверь открывает сама Машка. Она с минуту смотрит на меня красными глазами. Ее нос распух, и я понимаю, что она плакала.
– Светлячок, - растерянно говорю я.
Она вдруг срывается и крепко обнимает меня за шею.
– Никогда больше не смей со мной расставаться, - срывающимся голосом говорит она.
Я обнимаю Машку, сильно-сильно прижимая к себе, и прячу улыбку в ее волосах.
– Машк , я люблю тебя, - шепчу я.
– А я тебя, очень-очень, - отвечает она, и я ловлю ее губы
– Когда ты собираешься возвращаться? Егоров еще раз бегло посмотрел условия контракты.
– Сегодня выезжаю, - ответил я. У меня намечена важная встреча на пятницу.
Артур отложил папку с документами и взглянул на меня поверх своих стильных очков.
– Хочешь знать мое мнение? спросил он.
Я не хотел, потому что прекрасно знал, что он скажет. Артур не одобрял моего бегства из столицы. Более того, он считал, что я должен оставить эту блажь и вернуться в центр деловой жизни. Когда я уезжал, в общем-то, надолго рассиживаться там и не собирался. Но стоило увидеть родные улицы Тогда-то желание задержаться и укоренилось.
– Артурчик , ты мне друг, но твое мнение я предлагаю оставить при тебе, - ответил я, поднимаясь со своего места. Пойду я. Скоро выезжать, хочу немного отдохнуть перед дорогой.