Сюрприз для двоих
Шрифт:
– Для начала в салон сотовой связи, - ответил я и откинулся на спинку сиденья.
Нужно было возместить нанесенный мной урон. Пока я выбирал Машке новый телефон, Леня, второй охранник, метнулся в магазин за пластиковыми стаканчиками, фруктами и мармеладом. Три мерзавца, сидевшие в моей машине, уже знали свою задачу и сгорали от предвкушения. Я усмехнулся, глядя на три довольные рожи, затем сурово сдвинул брови, и накал счастья уменьшился. Гады. Им развлечение, а мне броню упрямства любимой женщины пробивать.
Когда «Лексус» въехал во двор, у меня появилось ощущение, что я вернулся в лихие годы моей молодости. Заглушив двигатель, мы, не сильно скрываясь, остановились под Машкиным подъездом. Она появилась спустя двадцать минут. Остановилась, глядя на мою машину, развернулась и попыталась беззастенчиво слинять. Мой хищный оскал, наверное, и Кинг-Конга бы заставил позорно навалить в штаны. Хотя, какие штаны у Кинг-Конга ? Так бы опозорился.
– Вперед! скомандовал я. Работаем.
Илья заводит двигатель, и мы догоняем Машку, она ныряет в сторону, но Антон уже выскакивает в открытую дверцу, и быстро и профессионально заталкивает обалдевшую Светлову в салон. Садится сам и захлопывает дверь. Автомобиль срывается с места на глазах изумленных бабушек, и мы исчезаем за пеленой городского смога. Красиво, черт возьми!
– Это похищение, - жизнерадостно объявил я, глядя на злющую Машку.
Не боится, уже хорошо, а зря. Даже я себя сейчас боюсь. Злиться я тоже умею, дорогая, и никакие понты тебе сейчас не помогут.
– Выпусти меня немедленно! потребовала Машка.
Я отвернулся к окошку и перестал ее замечать. Передумал я, не перебесилась, значит, перебесится в процессе. Машка полезла в сумку. Я скосил глаза, проследил, как она набирает кому-то сообщение, и показал глазами Антону забрать у нее телефон. Мой исполнительный Антошка аккуратно отобрал телефон вместе с сумкой раньше, чем Машка успела отправить сообщение.
– Железнов, ты совсем офонарел ! взбеленилась моя ненаглядная.
Я снова отвернулся к окошку.
– Железнов, куда мы едем? нервно спросила похищенная Светлова. Дима! Я обернулся к ней. Куда мы едем?!
– Туда, - я кивнул вперед.
– Прикажи своим мордоворотам остановить машину! Я хочу выйти! потребовала она звенящим голосом.
– Не надо обижать моих мальчиков, у них нежная психика, - оскорбился я за своих громил.
Мальчики с готовностью осклабились. Все же бандитские у них рожи, даже мне не по себе стало. Машка откинулась на спинку сиденья и стиснула руки на коленях.
– Ты этим все равно ничего не добьешься, - предупредила она.
Я пожал плечами, так и не обернувшись к ней. Рядом сопел злой ежик, сопел, но хранил гордое молчание. Машина выехала за город. Светлова перестала сопеть и напряглась. Ее вопрос я предугадал и ответил, как только она открыла рот:
– Все туда же.
Вернулся ежик. Машка посопела, поерзала и выпалила:
– Я хочу в туалет!
– Ты взрослая девочка, потерпишь, - ответил я безразличным тоном.
– А если не потерплю? ядовито спросила она.
– Тогда мы потерпим, - усмехнулся я, не оборачиваясь. Дешевый развод, Светлова. Хотя, можно дать Машке познакомиться с прелестями кустов с охраной. Правда, боюсь, это оттянет миг нашего взаимопонимания еще на некоторое время. Потому, едем дальше.
– А если мне надо не только по-маленькому? в голосе Машки появился вызов.
– Не стесняйся, делай свои дела, мы откроем окна, - я обернулся к ней и счастливо улыбнулся.
– Железнов, ты совсем что ли? вознегодовала моя пленница.
– Еще нет, но уже почти, - честно признался я, и она насупилась. Скрестила на груди руки и снова замолчала.
Правда, ненадолго. Минут через десять снова зашевелилась и завертела головой.
– Дима, куда мы едем? нервно, но уже достаточно спокойно спросила Машка.
– Какая разница, - я пожал плечами. Где Илье понравится, там и остановимся. Опасаешься возмездия за разбитую чашку? Ты хочешь поговорить об этом? голосом заправского психолога поинтересовался я.
Она фыркнула и расслабилась. Уже что-то. Илья, как я ему и велел, сворачивал наугад. Надеюсь, он хотя бы запоминает, куда. Мне уже самому было интересно, куда нас вывезет кривая Российских дорог и дорожек. Теперь я с нескрываемым любопытством смотрел на окружающие пейзажи. Машка покосилась на меня и усмехнулась.
– Не боишься, что твои мордовороты завезут тебя и прикопают где-нибудь?
– А кто им будет деньги платить, деточка? насмешливо спросил я, мои мальчики с возмущением посмотрели на нашу пассажирку. Даже Илья обернулся.
– Они у тебя ручные? Светлова запускала маятник своего ехидства.
Отлично, у нас уже диалог, очень хорошо.
– Они у меня милые, - усмехнулся я.
– А людей, случаем, не едят? Машка покосилась на Антона. У этого глаза голодные.
– Не переживай, дорогая, - успокоил я ее, - ты аппетит вызываешь только у меня. Блюдо для хозяина, - я невольно хохотнул, а ежик опять засопел.
Черт, надо умерить свое чувство юмора, а то договорюсь до нового апокалипсиса. Наконец, мы миновали какую-то деревню, свернули за ее околицей, проехали через обширное поле и остановились на берегу узкой речушки. Я открыл дверь и вышел первым. Затем подал Машке руку, она ее проигнорировала, вылезла из машины, огляделась и рванула в ту сторону, где, по ее мнению, находилась деревня.
– Готовьте поляну, а мы немного побегаем, - велел я своим парням и побежал следом.
Светлова бежала красиво, даже быстро, но я оказался быстрей и коварней. Когда до Машки оставалось совсем маленькое расстояние, я прыгнул, свалил ее, и мы не менее красиво покатились в высокой траве. Ветер донес до меня смешок моих бугаев, плевать. Лежим. Снизу барахтается Светлова, я наслаждаюсь моментом сверху. Руки, на всякий случай, перехватил. Ночью уже дралась, хватит. Протиснув коленку между ее ног, я удобно устроился в весьма недвусмысленной миссионерской позиции. Черт, возбуждает!
– Отпусти, - все еще ерепенилась Светлова.
Ну, конечно, вот так взял и отпустил. Лежи уже ежик.
– Не-а, - я мотнул головой и осклабился.
– Ну, чего ты ко мне прицепился, - уже чуть не плача спросила Машка.
– Я тебе ночью говорил, - напомнил я. Повторить? Запросто. Люблю я тебя, Светлова, что тут непонятного? И ты меня любишь.
– Еще чего, - фыркнула моя Брестская крепость. Не люблю.
– Ври больше, - осклабился я. Любишь, еще как любишь.
– Да, с чего ты взял? возмутилась Машка.