Сюрприз для маркиза
Шрифт:
Дорога к маркизу заняла немного времени. Нам удалось успеть к портальной до ее закрытия из-за непогоды. К сожалению туманы, дожди, снегопады, в общем любая погода связанная с водой напрочь портила настройки телепортационных станций, сбивалась какая-то тонкая конфиги** и решивший воспользоваться башней на свой страх и риск мог оказаться совершенно в другом, от нужного ему месте, и хорошо если целиком.
До поместья оставалось два уна в экипаже и Микаэль начал ощутимо нервничать. Не смотря на то, что сестра была старше его почти на десять талей, отношения между ними были добрыми, заботливыми и нежными. Появление Лилит было сродни чуду для мужчины. Он прекрасно понимал, что своих детей у него никогда не будет и относился к ней, как к родной дочери. Вообще дружная, любящая семья Девонов была полной противоположностью нашей. Тем страшнее был удар для Микаэля, когда
Чтобы успокоить маркиза, брат сжал его напряжённые, сцепленные в кулаки руки и обнял, он уже давно не стеснялся меня, но как на это отреагирует Михаэль, я не знала. К счастью, тот принял поддержку без ложной скромности и кокетства, прямо и уверенно посмотрев мне в глаза. Я тоже протянула руки и в поддерживающем клубке их стало на две больше. Мне кажется именно та всеобъемлющая любовь, в которой рос молодой маркиз Девон привлекла к нему моего брата, наши родители не то что не баловали нас своим вниманием, хорошо если они помнили как нас зовут. Жан был для них разочарованием, а я пустым местом.
По прибытии в поместье, даже если бы я не знала, что в доме прочно поселилось несчастье, то точно бы смогла определить это по нервному поведению, дерганым перешёптываниям и мрачным взглядам обитателей огромного родового имения маркиза. Тоскай был плодородным, приносящим существенную прибыль поместьем. Кроме этого, доход маркизу и его семье приносили судоверфь и несколько десятков кораблей, образовавшие небольшую флотилию. Свояк маркиза тоже был из переходящей по наследству мореходной династии ЛаМэров, но только если предки Девона создавали суда, проектируя, оснащая, совершенствуя от руля до якоря, то муж сестры был потомственным капитаном. Его отец создал огромную флотилию, заняв нишу грузоперевозок, которая была свободна из-за выбранного им направления. Стеклянное море, Призма Мораны***, Жёлтая лента — все это названия опаснейших участков морей и океанов, через которые нужно было проходить чтобы сэкономить время для доставки грузов.
Матушка маркиза, Анна Девон, выглядела потрясающе молодо, светлые волосы без единого седого волоска, гладкая кожа без морщин, стройная фигура и полная грудь, если бы не скорбные складки в уголках рта и темные тени под глазами, то могла бы сойти за ровесницу сына. Она тепло встретила сына, обняла и поцеловала в обе щеки. Затем точно такого же приветствия удостоился Жан. Последней облобызали меня. Не привыкнувший к таким нежностям, брат зарделся, а я обняла маркизу в ответ.
— Мама, — обратился к ней Микаэль, — это граф Жан Де Бург, и его сестра — Соланж. Они мои добрые друзья.
— Анна, — представилась она, — в этом доме зовите меня по имени.
— Где Лилит? — сразу взял быка за рога Микаэль.
Его матушка побледнела и с усталостью произнесла: — Она в своей комнате, милый. Ей было так плохо что мне пришлось дать ей настойку белого корня.
Я вздрогнула. Это было очень сильным, наркотическим средством и если малышка успокаивается только благодаря ему, то мне нужно немедля, как только она очнётся, увидеть ее.
Нас с братом разместили в смежных комнатах, Микаэль естественно занял свои покои. Освежившись и немного разобрав свои вещи, я отправилась прогуляться по поместью. Больше всех мест в старых родовых домах меня притягивали картинные галереи и семейные портреты. Именно в них можно было окунуться в историю фамилии, проследить от первого до последнего портрета становление или увядание рода, характерные черты и сходство, изменение моды в конце концов. Я совершенно не умела рисовать, акварели, зарисовки графитом, письмо картин маслом — я не могла ровно линию провести, не то что изобразить что-то внятное. Поэтому не спеша, переходя от одной картины к другой, я погружалась в другую историческую эпоху и времена правления иных Цессов и восхищалась мастерством художников, что могли так точно передать
Галерея кончилась внезапно. Обычно господские покои начинались сразу после череды других комнат: кабинета, дневной гостиной, музыкальной, рукодельной. Здесь же было по другому. Уже повернувшись, чтобы идти обратно в свою комнату, я услышала тихий голосок. Тонкий и нежный. Я пошла на него завороженно, как Состремские крысы на звук дудочки Нильса. Я знала кого увижу за дверью из яблони и я желала этой встречи. Открыв дверь, я увидела маленькую девочку, с двумя косичками, в красивом синем платье, которая сидела ко мне спиной на розовом стульчике, мурлыкала песенку себе под нос и что-то рисовала на мольберте. Я замерла. Девочка повернула голову и произнесла:
— Исступленик****,тебе здесь не рады. — А затем эта милая, хрупкая девочка, одной рукой, швырнула в меня мольберт и пронзительно закричала.
*Длань — кисть, рука.
**Конфиги — настройка, регулировка.
***Морана — смерть
****Исступленник- духовидец, спирит.
Глава 6. Покажите мне психически здорового человека, и я вам его вылечу
Когда мольберт с картиной ударился рядом с моей головой, рабрызгивая краску, и я сделала единственное, что могла. Без колебаний. Я подошла к ней и смотря в двоящиеся глаза сказала:
— Смотри на меня. Смотри. Я не могла поймать ее взгляд. У нее было два зрачка и в одном плескался бешеный гнев, а в другом мольбы о помощи. Она вообще вся двоилась, создавалось ощущение что ее обвели карандашом по контуру, вторя детскому силуэту. Но эти линии не уживались между собой, а мелко, лихорадочно подрагивали, смазываясь и резонируя друг с другом. Наконец-то поймав ее глаза в плен я громко и четко повторила:
— Смотри!!!
Я знаю что в этот момент за моими плечами разворачивались призрачные крылья. Туман, тлен и мрак. Поймав отголосок эмоций; ужас, узнавание, страх, ярость, я увидела то, что мне было необходимо, ещё бы несколько мгновений и я смогла бы помочь ей. Но паразитирующая сущность не зря сидела в ребенке почти три года, она точно знала когда нужно отступить. Глаза малышки закатилась и она стала биться в страшном припадке. Ее руки и ноги били об пол на который она упала, я пыталась ее поднять и уложить на кушетку, но она выгибалась так, что я ее уронила. Единственное что я смогла для нее сделать, это подложить подушку под голову и просунуть толстую кисть между клацающих зубов. Она до крови карябала ногтями дощатый пол детской, кричала не своим голосом мольбы и ругательства, которые я никогда не слышала, билась в страшных конвульсиях. Когда из ее глаз потекли розовые слезы она выдохлась. Именно в этот момент, видимо на крики, в дверь вбежали сначала Анна, а затем Микаэль. Я погладила хныкающую Лилит по волосам. Она затихла, как часы у которых кончился завод.
— Сейчас спустимся туда, где мы сможем поговорить, и это будет долгий разговор, — произнесла я. — До завтра Лили не проснется. У нас есть пол дня и ночь, чтобы выяснить кто вселился в нее.
Личная гостиная маркизы была ей под стать, светлая, уютная, утонченная и какая-то живая. Я попросила слугу принести самого крепкого тая, лёгких закусок и побольше сладостей. Мозговой штурм невероятно истощает меня, а к тому же я очень сильно потратилась на внушение.
Понятие одержимость известно со времён Древних — это полное и всеобъемлющее подчинение разума чему-то, какой-либо мысли или желанию. Согласно представлению об этом феномене это состояние, в котором человек подчинён одному или нескольким духам, богам, демонам или призракам. Подразумевается, что подобные сверхъестественные существа зачастую враждебны человеку и действуют обычно с целью причинения зла. Характерные признаки одержимости это: агрессивность, ругательства и проклятия, судороги, эпилептические припадки, странное поведение, галлюцинациии, зачастую жертвы говорят от лица тех, кем они одержимы, отсутствие чувства стыда, жалости, сочувствия.
Все это я рассказала посеревшим от страшной информации родственникам Лилит.
— Одно я могу вам сказать наверняка, одержимость девочки носит призрачный характер, ни демон, ни бес, ни тем более бог, не мучают её. — устало произнесла я.
Наконец-то принесли тай и десерты, внутри была голодная пропасть, казалось я не смогу удержаться, чтобы чинно и по всем правилам съесть десерт. Видимо хищное выражение моего лица насторожило маркиза и его матушку, они не произносили ни слова, а только следили за тем, как быстро исчезают десерты с блюда. И только когда последний кусочек пирожного с грейскими орешками был съеден, я вновь заговорила.