Сюрприз под медным тазом
Шрифт:
– Если батя спрятался от всех, значит, отдохнуть от нас собирался. И не фиг его было дергать.
И как-то так получилось, что одной этой фразой Валера спустил Славку с небес обратно на землю. Мол, и не герой никакой его старший брат, а так… противный надоеда.
Слава кинул на брата обиженный взгляд и пробасил:
– Пришли. Тут он.
Первой к багажнику устремилась тетя Маша.
Она подергала мужа за рукав, громогласно возмущаясь:
– Толя! Толя, просыпайся! Вставай, кому говорю! Холодный ты какой!
Дядя Толя на ее крики не реагировал. Он все также лежал, свернувшись калачиком под курткой, и совсем не собирался просыпаться.
– Ишь, чего удумал, ото всех прятаться! А если бы мы тебя не нашли? Что бы тогда было? Замерз бы совсем! Небось не лето на улице! Вставай! Не слышишь, что ли?
Но несмотря на всю тряску, крики и суету, которую подняла тетя Маша вокруг своего мужа, дядя Толя так и не пошевелился. И глаз не открыл. И лицо у него было какое-то очень уж бледное.
– А ну-ка, тетя Маш, – вмешался Лева, Сашин отец, – отодвинься-ка ты в сторонку, пожалуйста. Дай мне посмотреть.
Он наклонился над дядей Толей, присмотрелся к нему, и Саша увидел, как лицо у отца сделалось каменным. Затем он взглянул на жену Вити – Надю.
– Надюш, ты же у нас, кажется, врач. Не посмотришь?
Слава возмутился:
– Я – сын! Я и посмотрю!
Саша думал, что его отец уступит, но тот твердо стоял на своем:
– Тут нужен врач.
– Да я же стоматолог! – засмущалась Надя.
Но все-таки подошла к багажнику. Вдвоем они заслонили от прочих родственников дядю Толю.
И родня немедленно заволновалась:
– Что там такое? Что случилось?
– Приступ у него?
– Кома?
– Инфаркт?
Внезапно Надя пискнула. И ноги у нее подкосились. Но упала она не в руки своего мужа, Витя зевал в это время где-то в сторонке. Подхватил падающую женщину Славка. Он бережно прижал ее к груди и загудел ей над ухом своим басом:
– Надя… Надюша…
Надя пришла в себя за считаные секунды. Она открыла глаза и строго взглянула на Славу:
– Отпусти меня!
– Но…
– Я в порядке!
Тут уж спохватился и Витя. Он мигом оказался рядом, волком глянув на Славку. Но Надя даже не обратила внимания на этих двоих. Она повернулась к Сашиным родителям и сказала:
– Он мертв!
Это были самые страшные слова, которые доводилось слышать Саше за последнее время. Покойник у них в доме! Ладно, пусть не в доме, а около дома, но возле их дома! И дело произошло на Девятое мая! И теперь вся родня будет помнить, как Лева и Марина хотели похвастаться своим домом, собрали на праздник всю родню, и вон что из этого вышло. Дядя Толя помер от их праздника. Только этого не хватало!
Но оказалось, что самое худшее еще впереди.
– А отчего он умер? – спросил кто-то у Нади. – Сердце или что?
– Нет, не сердце.
– А чего еще? Больше у него ничего не болело.
Надя молча откинула куртку, и все ахнули. А тетя Маша, так та даже за сердце схватилась, и ее можно было понять. Под курткой обнаружилось, что все тело дяди Толи покрыто следами от сильных ударов. Синяки, кровоподтеки, ссадины. Все это было наглядным свидетельством тех истязаний, которыми подвергся дядя Толя незадолго до смерти.
– Бедный! Его били!
– Может, сам свалился. В канаву или с холма упал. Если долго по камням катиться, то можно и не такие синяки набить.
В пользу этой гипотезы говорило многое. В том числе и одежда самого дяди Толи, которая пребывала, скажем так, далеко не в самом отутюженном состоянии. А ведь утром дядя Толя приехал напомаженный и накрахмаленный, словно жених на свадьбе. Тетя Маша всегда строго следила за опрятностью своих мужчин. И уходил дядя Толя пусть и в обиде, но при этом в брюках со стрелками. А теперь вместо стрелок на брючинах зияли прорехи.
– Похоже, дядя Толя изрядно повалялся на голой земле. Вся одежда в пятнах глины и песка.
– А как же он до машины добрался? Сам?
– Добрался как-то и отдохнуть прилег.
– Если сам и если в помощи нуждался, почему к нам не пошел? Зачем в багажник полез?
Тетя Маша, до которой наконец дошло, какой удар их всех постиг, пустилась в слезы:
– Ах, Толенька мой, Толенька! Нехорошо как ты от нас ушел. В обиде с тобой расстались!
Саша почувствовал, как у него защипало в носу. Особенно когда и другие родственницы принялись голосить:
– Прости ты нас, Толя! Мы же не думали, что так дело повернется!
Надя поманила Сашиного отца в сторону и сказала:
– Дядя Лева, надо вызвать полицию.
– Это еще зачем? Врачей позовем, и будет.
– У покойного на теле следы многочисленных травм и ушибов.
– Да он сам свалился!
– Этого мы не можем знать точно, – строго произнесла Надя. – То ли дядю Толю перед смертью избили, то ли он сам пострадал, где-то очень неудачно упав несколько раз, но ни один врач не согласится забрать тело прежде, чем все тут осмотрят полицейские. И дядю Толю включительно.
– Это же какие проблемы нас всех ждут!
Саша слышал, что в голосе отца отчетливо слышится тоска.
– Не спорю.
– Тогда хоть вы уезжайте. И других гостей заберите.
– Ни в коем случае! Все должны остаться здесь. Мы же все получаемся свидетели!
Так все и вышло. Прибывшие полицейские не стали скрывать своего видения вопроса.
– Это следы от побоев! – категорично заявил один из них – коренастый и усатый дядька, по виду и манере держаться старший над остальными. – Я следы от побоев от любых других даже во сне отличу. Вот разбудите меня среди ночи, покажите мне два трупа и спросите, что это у нас тут такое, Мефодьич? И я вам сразу скажу, тут передоз, а тут смерть от побоев. Вашего старичка перед смертью кто-то знатно оприходовал. Небось от этого он у вас и помер.