Т. 07 Пасынки Вселенной
Шрифт:
— Можно внести предложение?
Проф обвел всех взглядом.
— Если у кого-то есть предложение, способное прекратить эту безобразную перепалку, я буду счастлив его услышать.
— Видимо, у нас нет достаточно полной информации о действии этих бомб. Мне кажется, нам следовало бы изменить двадцатиминутное расписание. Растянуть его — скажем, сделать с часовыми промежутками, а потом прервать часа на два, чтобы получить новые сообщения. Затем мы могли бы отложить бомбежку Великого Китая на двадцать четыре часа…
Почти все согласно кивали, раздавалось бормотание: «Здравая мысль. Da!
— Мануэль? — сказал проф.
— Проф, вы же знаете ответ! — рявкнул я. — Нечего сваливать все на меня.
— Наверное, знаю, Мануэль… но я устал, сбит с толку и не могу его вспомнить.
— Манни, — неожиданно вмешалась Вайо, — объясни. Я тоже хотела бы, чтобы мне объяснили.
Я постарался взять себя в руки.
— Все дело в законе гравитации. Мне нужен компьютер, чтобы дать точный ответ, но следующие шесть глыб уже почти достигли цели. Самое большее, на что мы способны, это слегка сдвинуть их с курса, но тогда они могут упасть на какой-нибудь город, жители которого нами не предупреждены. Сбросить их в океан я не могу: слишком поздно; от горы Шайенн до побережья — тысяча четыреста километров. А предложение растянуть промежутки между бомбежками до часа — это просто глупость. Это же не капсулы метро, которые можно пускать с разной скоростью, а можно и остановить. Это просто падающие камни. Они будут падать куда-нибудь через каждые двадцать минут. Можно бить по горе Шайенн, где сейчас уже не осталось ничего живого, а можно отвести глыбу в сторону — и поубивать людей. Идея отложить бомбежку Великого Китая на двадцать четыре часа глупа по той же причине. У нас есть еще немного времени, чтобы направить предназначенные Китаю снаряды в другое место, но замедлить их полет нельзя. Если мы решим не бомбить Китай, эти снаряды мы потеряем, а если вы думаете, что у нас полным-полно стальных обшивок — ступайте к катапульте и поглядите своими глазами.
Проф вытер лоб.
— Думаю, на все вопросы были даны ответы, которые, во всяком случае для меня, убедительны.
— Но не для меня, сэр.
— Сядьте, gospodin Райт. Вы заставляете меня напомнить вам, что ваше министерство не входитв состав Военного кабинета. Если вопросов больше нет — а я надеюсь, что их нет, — я объявляю заседание закрытым. Мы все нуждаемся в отдыхе. Поэтому…
— Проф!
— Да, Мануэль? — Вы не дали мне закончить доклад. Завтрашней ночью или утром в воскресенье нам крепко достанется.
— Каким образом, Мануэль?
— Бомбежка. А возможно, высадка. Сюда идут два крейсера.
Это сработало. Проф сказал устало:
— Кабинет министров может разойтись. Военному кабинету остаться.
— Минуточку, — сказал я. — Проф, когда вы вступили в должность, вы у нас всех взяли заявления об отставке без даты.
— Верно. Однако я надеюсь, что мне не придется ими воспользоваться.
— Боюсь, что все-таки придется.
— Мануэль, это угроза?
— Называйте как хотите. — Я показал на Райта. — Или уйдет этот говорун, или уйду я.
— Мануэль, тебе надо лечь и выспаться!
— Конечно, надо! Я и высплюсь. Прямо сейчас! Найду здесь в Комплексе койку
Публику, похоже, я довел до шокового состояния. Вайо встала и подошла ко мне. Не сказала ни слова, просто взяла меня под руку.
Проф заявил:
— Прошу всех удалиться, кроме Военного кабинета и gospo-dina Райта.
Подождал, пока большинство вышло, а потом обратился ко мне:
— Мануэль, я не могу принять твою отставку. Но я не могу также позволить тебе толкать меня на непродуманные решения, направленные против gospodina Райта, особенно сейчас, когда мы все измучены и возбуждены. Было бы лучше, если бы вы принесли друг другу извинения, учитывая, что вы оба явно переутомились.
— Хм… — Я повернулся к Финну. — Он что — дрался? — и показал на Рейта.
— А? Черта с два! Во всяком случае, не в моих частях. Что скажете, Райт? Вы сражались, когда началось вторжение?
— Не имел такой возможности, — холодно ответил Райт. — К тому времени, когда я узнал о нем, сражение уже кончилось. Но сейчас моя храбрость и моя лояльность были поставлены под сомнение. Я настаиваю…
— Да заткнись ты, — сказал я. — Если хочешь дуэли, так ты ее получишь сразу же, как только у меня найдется свободная минута. Проф, его поведение нельзя оправдать усталостью после битвы. А потому я не буду извиняться перед этим пустозвоном за то, что он пустозвон. А вы, по-моему, не понимаете, в чем тут дело. Вы позволили этому болтуну сесть мне на шею и даже не попытались остановить его. Поэтому либо гоните его, либо увольняйте меня.
Внезапно в разговор вмешался Финн:
— Я поддерживаю Манни, проф. Гоните этого паразита или увольняйте нас обоих. — Он поглядел на Райта. — Что касается дуэли, то сначала тебе придется драться со мной. А то у тебя две руки, а у Манни на одну меньше.
— Я его сделаю одной правой. Но все равно спасибо, Финн.
Вайо плакала — я чувствовал это, хоть и не видел. Проф с глубокой печалью в голосе спросил ее:
— Вайоминг?
— М-м-не жа-аль, проф! Но я тоже…
Остались только «Клейтон» Ватанабе, судья Броуди, Вольфганг, Стью и Шини — горсточка тех, что имели вес. Военный кабинет. Проф посмотрел на них; я видел, что они на моей стороне, хотя Вольфгангу пришлось сделать над собой усилие — он работал с профом, а не со мной.
Проф поглядел на меня и тихо произнес:
— Мануэль, тут есть и другая возможность. То, что ты делаешь, заставляет меня подать в отставку. — Он снова окинул всех долгим взглядом. — Спокойной ночи, товарищи. Или вернее — доброго утра. Я хочу немного отдохнуть, очень устал.
И вышел быстро, не оглядываясь.
Райт исчез. Я не видел, куда он девался. Финн спросил:
— Так что с этими крейсерами, Манни?
Я наконец перевел дыхание.
— Ничего не произойдет раньше вечера субботы. Но тебе придется эвакуировать Тихо-Андер. Поговорим позже. Я уже ни черта не соображаю.
Мы договорились встретиться в двадцать один ноль-ноль, а потом я позволил Вайо увести меня. Думаю, она меня и в постель уложила, но ничего не помню.