Т. 11 Угроза с Земли

Хайнлайн Роберт Энсон

— На Луне родилась? — спросил он.

— Да, конечно, сэр, — несмотря на все неприятности, Симмонс был чрезвычайно обходителен.

— Возьмите ее на руки. Ей снова придется учиться ходить.

Космонавт печально покачал головой и ушел. Симмонс постоял с озабоченным видом, потом, не обращая внимания на грязь, сел на пол возле ребенка.

Джо была слишком слаба, чтобы попытаться помочь Симмонсам. Она огляделась, ища Аллана, но тот был занят: прибыл рюкзак, который поставили прямо к его ногам. Аллан попытался поднять его и почувствовал себя глупо. Казалось, кто-то пригвоздил рюкзак

к полу. А ведь Аллан прекрасно знал, что там нет ничего, кроме цветных и черно-белых микрофильмов, нескольких сувениров, туалетных принадлежностей и других мелочей — всего фунтов пятьдесят. Не мог этот рюкзак быть таким тяжелым, просто не мог. И все же это было так. Аллан забыл, что такое пятьдесят фунтов на Земле.

— Носильщика, мистер? — обратился к Аллану щуплый седой старичок и подхватил рюкзак, словно перышко.

Аллан крикнул:

— Пошли, Джо! — и двинулся за старичком, чувствуя себя весьма неловко.

Носильщик замедлил шаг, приноравливаясь к тяжелой поступи Аллана.

— Вы что, с Луны?

— Да.

— Есть где остановиться?

— Нет.

— Ладно, придется вам помочь. Один мой приятель работает портье в «Коммодоре»…

Носильщик довел их до полотна самодвижущейся дороги, а затем до гостиницы.

Они были слишком измотаны, чтобы идти куда-нибудь обедать, и Аллан заказал обед в номер. Джо уснула прямо в горячей ванне, и ее удалось извлечь оттуда с большим трудом: никак не хотела расстаться с приятным ощущением потери веса в воде. Аллан еле-еле убедил жену, что мягкий поролоновый матрац обладает почти такими же достоинствами. Спать они легли рано.

Около четырех утра Джо пробудилась от тревожного сна.

— Аллан, Аллан!

— М-м-м? Что случилось? — он протянул руку к выключателю.

— Да ничего особенного. Просто мне приснилось, что я опять в ракете… Аллан, отчего здесь так душно? У меня ужасно болит голова.

— А? Не должно быть душно, у нас ведь номер с кондиционером. — Аллан пошмыгал носом. — Что-то и у меня голова побаливает, — признался он.

— Ну так открой окно.

Едва лишь холодный, наружный воздух проник в комнату, Аллан задрожал и быстро юркнул под одеяло. Он еще не успел заснуть, размышляя, можно ли вообще спать под городской шум, врывавшийся в открытое окно, как жена снова позвала его:

— Аллан!

— Ну? Что еще?

— Милый я совсем окоченела. Можно я переберусь к тебе?

— Конечно.

В окно струился теплый и мягкий свет. Когда солнечный зайчик коснулся век Аллана, он открыл глаза. Жена тоже проснулась. Она вздохнула и прижалась к нему.

— Ой, милый, погляди-ка! Голубое небо — мы дома! Я и забыла, какое оно чудесное.

— А ведь здорово вернуться! Как ты себя чувствуешь?

— Гораздо лучше. А ты?

— Великолепно, — Алан откинул одеяло.

Она взвизгнула и натянула одеяло на себя.

— А?

— Пусть мальчик встанет и закроет окно, а его девочка еще понежится в постельке.

— Ладно.

Аллан двигался куда легче, чем накануне, но лежать в кровати все-таки было приятнее. Он снял телефонную трубку и попросил:

— Отдел обслуживания.

— Что вам угодно заказать? — приятным контральто

ответила трубка.

— Апельсиновый сок и кофе на двоих, яичницу из шести яиц — не слишком прожаренную, тосты из хлеба грубого помола. И пришлите «Таймс» и «Сатердей ивнинг пост».

— Через десять минут будет исполнено.

— Спасибо.

Подающее устройство загудело, когда он еще брился. Аллан взял поднос и подал Джо завтрак в постель. Поев, он отложил газету и сказал:

— Оторви-ка на минуту нос от своего журнала.

— С удовольствием. Уж очень велика эта проклятая штуковина, ее и держать то устанешь.

— А ты бы выписала облегченное лунное издание. И обойдется-то всего в восемь-девять раз дороже…

— Не дури. Ну, что ты задумал?

— Как насчет того, чтобы выбраться из нашего затхлого гнездышка и отправиться покупать одежду?

— О-о-ох… Нет, не пойду я на улицу одетая по лунной моде!

— Боишься, что станут глазеть? Ты что, стала на старости лет пуританкой?

— Нет, милорд, просто не могу я выходить на улицу всего-навсего в куске нейлона и паре сандалий. Для начала мне нужна теплая одежда.

И она еще уютнее завернулась в одеяло.

— Прямо-таки больно слышать такие слова от отважной покорительницы космоса. Слушай, может, вызвать портного в номер?

— Пожалуй, слишком накладно. Ты-то все равно собирался выходить? Так купи мне любую тряпку, лишь бы она согревала.

Макрей заупрямился:

— Пробовал я уже для тебя покупать…

— Ну, пожалуйста, в последний раз… Зайди к Сэку и купи синее джерси для улицы, десятый размер. И пару чулок.

— Уговорила.

— Вот и молодец. А я тут бездельничать не буду: вон какой длиннющий список людей, которым я должна позвонить и с кем должна повидаться.

Сначала Аллан отправился купить одежду для себя. Привычные ковбойка и шорты грели не лучше соломенной шляпы в зимнюю вьюгу. Хотя в действительности было совсем не холодно. Солнце дарило приятное тепло, но человеку, привыкшему к постоянной температуре не ниже семидесяти по Фаренгейту [40] , погода казалась холодной. Аллан всячески старался либо подольше оставаться в метро, либо идти по той стороне Пятой авеню, которая была защищена крышей.

40

То есть двадцати градусов по шкале Цельсия.

Аллан подозревал, что продавец всучил ему завалящий костюм и что он выглядит в нем деревенщиной. Костюм, правда, согревал, но и весил изрядно, к тому же он стягивал грудь и затруднял дыхание. Интересно, думал Аллан, долго ли еще придется мучиться, пока снова обретешь земную походку?

Заботливая продавщица выполнила заказ Джо и, кроме того, подобрала для нее теплую пелеринку. Аллан отправился домой, согнувшись под тяжестью пакетов. Тщетно он пытался поймать такси. По-видимому, спешили все, а не он один. Один раз его чуть не сбил с ног какой-то мальчишка лет тринадцати-четырнадца-ти. Мальчишка крикнул: «Разуй глаза, дед!» — и скрылся прежде, чем Аллан подобрал подходящий ответ.