Та доля славы
Шрифт:
Мохнатые брови ректора сурово насупились.
— Торговец, — произнес он звучно, — нашей миссий утилитарнской галактической культуры нет дела до твоей прибыли. Я прошу тебя испытать этого юношу и, если ты найдешь его готовым, предложить ему должность твоего герольда в твоем полете. Он будет хорошо тебе служить, ибо был обучен тому, что коммерция и слова — ее посредники, суть связующие узы, которые в грядущем объединят космос в единое человечество. Не внушай себе, будто Колледж и Орден Герольдов всего лишь пособники в твоем коммерческом предприятии.
— Ну, ладно, — проворчал торговец и задал Алану вопрос
Ален ответил без запинки:
— Вегаиские троепламенные камни пользуются особым успехов на Лире, и особенно среди ее женщин, когда они вделаны в стеклянные ножные браслеты, если крупные, и когда вделаны лирской «счастливой пятеркой» в перстень для больших пальцев, если мелкие. — Про себя он ликовал, что случайно прочел — и по железному правилу Ордена запомнил чуть не наизусть — развлекательный роман, в котором бегло упоминалась лирская торговля драгоценными камнями.
Торговец что-то пробурчал и перешел на цефейский, видимо, свой родной язык:
— Это было сказано хорошо, герольд. Ну а теперь скажи мне, хватит у тебя духа стать к прыскалке, если на пути отсюда к Лире нас перехватят подлые грабители, именующие себя сборщиками пошлин Владения Эйолфа?
Ален чувствовал на себе взгляд ректора.
— Благодарная миссия нашего Ордена, — сказал он, — запрещает мне пользоваться каким-либо оружием кроме истины для созидания космической утилитарианской цивилизации. Нет, почтенный торговец, я не встану к вашим боевым орудиям.
Торговец пожал плечами.
— Что же, придется взять, что дают. Почтенный Великий, Герольд, назови мне цену.
Ректор сказал небрежно:
— Я рассматриваю это как стажировку для нашего послушника, и гонорар будет минимальным, Ну, скажем, двадцать пять процентов твоей чистой выручки после отлета с Лиры согласно аудиту Действующего Герольда Алена.
Вопль ярости торговца эхом раскатился под сводами огромной комнаты.
— Это вымогательство, — взревел он. — Кто, кроме вас, нечестных на руку подлецов, с вашим Ордером и приемчиком обучать их с младенчества, может овладеть всеми языками галактики? Какой шанс есть у честного торговца, занятого прибылью и убытками, научиться лопотать на наречиях всех рас от Сириуса до Угольного Мешка? Это вымогательство! Да, вымогательство, и я скажу то же на смертном одре!
— Умри снаружи, если наши условия ты находишь неприемлемыми, — сказал ректор. — Ордер не торгуется.
— Мне ли не знать! — уныло вздохнул торговец. — И чего я не ограничился своей собственной системой и насосами фабрики моего дорогого отца! Так нет! Надо было подвернуться этой сделке с драгоценными камнями на Веге! Ну да хватит об этом. Тащите свой контракт, я подпишу.
Мохнатые брови ректора поднялись.
— Мы не заключаем контрактов, — сказал он. — Взаимное доверие между герольдом и торговцем — вот краеугольный камень, на котором будет создана всекосмическая дружба и взаимопонимание.
— При двадцати пяти процентах за не проверенного в деле щенка, — пробормотал себе под нос чернобородый по цефейски.
Никто из его наставников не сыграл Полония, пока Ален с печатью «Действующий Герольд» на лбу собирал вещи к отлету и освобождал свою келью.
Торговец, увозя Алена на поле, где ждал его корабль, оказался не столь мудрым.
— Секрет успешных переговоров, — внушительно сообщил он своему герольду, — заключается в добровольных уступках. Тебе это может показаться парадоксом, но в этом истинный ключ к тому успеху, с каким я поддерживал прибыльность торговли насосами моего дорогого отца. Секрет в том, чтоб уступить, скорбно восхищаясь своим противником… но только в несущественных мелочах. Затем спорь из-за даты доставки или об условиях кредита и дай ему настоять на своем. Но ни на волосок не отступай от своей цены, кроме как…
Ален предоставил ему разглагольствовать, пока они проезжали через дворы Колледжа. К его радости, машина была открытой: ведь впервые низшие ломали перед ним шапки — незыблемое право герольда, — а равные величаво ему кивали. Пятилетние неофиты, увидев печать у него на лбу, сдергивали свои шапочки с комичной быстротой, а послушники, всего несколько часов, назад равные ему, обнажали головы, будто он был сам ректор.
Эти почтительные приветствия вывели торговца из себя. Когда с заключительным поклоном страж-трудник выпустил их за ворота внешней стены, он сказал с некоторым ехидством:
— Они вроде бы очень тебя уважают, парень.
— Меня полагается называть «герольд», — невозмутимо Сообщил Ален.
— Чума побери Колледж вместе с Орденом! Ты что, считаешь меня невежей? Конечно, я называю герольда герольдом, но нам предстоит жить бок о бок, и ты будешь работать на меня. Что произойдет с корабельной дисциплиной, если я начну стучать перед тобой лбом?
— Все будет нормально, сказал Ален. Чернобородый буркнул себе под носи нажал на акселератор.
— Вон мой корабль, — сказал он наконец. — «Песнь звезд». Веганская приписка — это может помочь при пролете Владения Эйольфа, хотя регистрация меня чуть не разорила на взятках. Команда из восьмерых ленивых, никчемных бездельников… Р-р! Глазам своим не верю!
Машина встала как вкопанная перед громадой корабля, и чернобородый взлетел по трапу и скрылся в люке за десятую долю секунды. Подобрав полы своего одеяния, Ален последовал за ним.
Торговец яростно отчитывал старшего механика, посмевшего включить космический двигатель для обогрева корабля. Он разглядел еле заметное марево у кормовых дюз.
— Для этого, олух, у нас имеется электричество. Ты когда-нибудь про него слышал? Тебе известно, что главная обязанность старшего механика — это эффективнее и экономичное использование двигателя его корабля?
Чиф, запуганного вида цефеец, с облегчением увидел Алена и сдернул свою видавшую виды шапку. Геральд солидно кивнул в ответ, и торговец взорвался:
— Чтоб в полете никаких этих приседаний и поклонов! — объявил он.
— Конечно, конечно, сэр, — сказал чиф. — Да, конечно же. Я просто приветствовал герольда у нас на борту. Добро пожаловать к нам на борт, герольд. Я чиф Элвон, герольд. Я рад, что с нами летит герольд. — Он исподтишка покосился на торговца. — Мне приходилось летать с герольдами и без них, и должен сказать, что с тобой на борту я чувствую себя куда надежнее.