Та, которой не скажешь "нет"
Шрифт:
К ее удивлению, Рахим согласился на все условия, однако заставил взять чековую книжку на имя Луизы Мишель Карпентер. На счету было тридцать тысяч долларов. По его словам, эта сумму составляла аванс за три месяца ее работы. Луиза смутилась.
— Но я же не делала ровным счетом ничего, — запротестовала она.
— Не тебе судить об этом, — возразил султан.
Видя, что спорить с ним бесполезно, Луиза решила, что ни за что не коснется этих денег. Джон Коллинз отвез ее в крупный торговый центр, в котором располагалось множество бутиков. В некоторых из них была сезонная распродажа, и она купила кое-что по сниженной цене. Временно освободившись от надзора Рахима, она с удовольствием выбирала наряды,
— Ты довольна покупками? — спросил султан, когда она вернулась. Он с интересом разглядывал свертки и пакеты.
— Хочешь, чтобы я продемонстрировала? — осведомилась Луиза.
— Я и так все скоро увижу, — рассмеялся он и покачал головой.
Но что-то в его взоре натолкнуло Луизу на мысль, что поездка в магазин в одиночестве была проверкой. Сознание того, что каждое ее движение и поступок тщательно взвешиваются, приводило Луизу в бешенство. Почему, собственно говоря, она должна бояться, что он плохо подумает о ней? Но ведь мнение Рахима и в самом деле важно для нее. Конечно, это сумасшествие — молить его о добром отношении к себе, глупость, которая может закончиться романом с ним и, следовательно, самоуничтожением. Да, она наверняка получит физическое наслаждение и, учитывая его богатый сексуальный опыт, скорее всего, испытает высочайший восторг. Но восторг тут же превратится в унижение, потому что она предаст этим шагом идеалы, которых придерживалась всю жизнь. К счастью, Луиза еще не знала, насколько сильными могут быть желания плоти, ее яростные, властные требования. Она не знала, что они в состоянии помешать мыслить здраво любому, самому разумному человеку.
Закрыв глаза и мгновенно потушив яркий свет начинавшегося дня, Луиза пожелала себе так же легко спастись от чар Рахима. Дай Бог, чтобы другие люди поспособствовали этому и отвлекли от нее внимание султана. Запланированный осмотр лошадей может оказаться развлечением, а не таким уж страшным испытанием, как она себе представляет. В конце концов, Луиза не знает друзей Рахима, с которыми предстоит встретиться, и их мнение ей совершенно безразлично. Рахим жил как перелетная птица: сегодня здесь, а завтра там и не изменял своих привычек. Что ж, придется научиться жить так же.
В дверь постучали.
— Луиза?
Это был Рахим. Луиза открыла глаза. Сердце бешено колотилось. Облизнув пересохшие губы, она произнесла:
— Да.
Она дрожала от напряжения: за все время, что они живут в этом доме, султан ни разу не входил в ее комнату. Что же случилось сегодня?
— Пришло письмо от Эбби. Хочешь прочесть его?
Господи, опять игра ее воспаленного воображения! Вдохновленная радостным известием, она выпрыгнула из постели, надела на тонкую ночную рубашку шелковый халат и босиком побежала к двери. Луиза купила и отправила сестре и близнецам открытки с видами, они наверняка давно их получили. Сегодняшнее письмо от Эбби было настоящим сюрпризом. С сияющим от счастья лицом Луиза открыла дверь и протянула руку за ожидаемым конвертом. Рахим улыбнулся ее заспанному виду и незамысловатой одежде. Сам он был одет в белые обтягивающие джинсы и полосатую бело-зеленую рубашку. Борясь со смущением, Луиза вопросительно посмотрела на его руки.
— Ты сказал…
— Как тебе идут всклокоченные кудри!
Он что, проверяет с самого утра, как она выглядит? Луиза сжала зубы, но это не помогло. Яркий румянец залил ее щеки.
— Рахим, ты…
— Письмо лежит в моем кабинете, в общей почте. Мне хотелось, чтобы ты первой взяла его в руки.
Рахим
«Дорогая Луиза! У нас все в порядке. Только тебя нету и все очень скучают. Папа целыми днями пропадает на конюшне. Ты не поверишь, но теперь я занимаюсь с учителем живописи. Его нанял для меня Стивен. Я уже умею рисовать античные скульптуры. Это первый и необходимый шаг для настоящего художника. Здорово, правда? Каждый день я стараюсь писать по одному пейзажу, а Фил, так зовут преподавателя, ставит мне оценки. Он говорит, что я очень способная и быстро все схватываю. Это самый лучший подарок Рахима. Я так довольна! Передай ему от меня «спасибо». Посылаю тебе некоторые свои рисунки. Напиши, если они тебе понравятся. Нежно целую. Твоя Эбби».
Луиза была потрясена и перевела взгляд на стоявшего позади султана.
— Ты нанял Эбби преподавателя живописи и оплатил обучение?
Тот кивнул.
— Дети легко и быстро осваивают тонкости живописи, если у них есть способности. А у твоей сестры настоящий талант! Вот тебе и результат, можешь убедиться в этом сама: она уже вовсю рисует пейзажи акварелью. Это не очень-то просто даже для профессионального живописца, — добавил он, явно довольный успехами Эбби.
— Но почему ты сделал все это?
Необычный поступок Рахима напугал Луизу, хотя она и вспомнила заговорщические взгляды, которыми обменивалась сестра с султаном, и его слова, что он не дает пустых обещаний.
— Я увез тебя, я разлучил вас, — с подкупающей простотой ответил Рахим. — А живопись позволяет Эбби учиться и одновременно развлекаться. Это очень полезно для одаренных детей.
Боже милостивый! А она-то считала, что султан просто хладнокровно манипулирует людьми, в то время как он все тщательным образом обдумал и спланировал, помогая девочке-ин-валиду пережить разлуку со старшей сестрой и найти хорошее занятие в будущем.
— Когда закончишь читать, напиши ответ, я прикажу его тут же отправить, — добавил он.
Строчки расплывались перед глазами Луизы, слезы застилали глаза, и она беспомощно опустила голову.
— Что с тобой? — Рахим мягко приподнял ее подбородок и с тревогой посмотрел на залитое слезами лицо.
— Ты так добр… так великодушен… — От благодарности Луиза с трудом подбирала слова.
— Немного заботы, необходимые указания, а стоимость для меня не имеет значения. Мой поступок ничтожен по сравнению с двумя годами, отданными тобой, — усмехнулся он.
— Но ведь я люблю ее. — Эта причина казалась ей очень веской.
— Послушай, и у меня могут быть кое-какие чувства к искалеченному ребенку. Да и ты восхищаешь меня. После всего случившегося с тобой в детстве ты не утратила способности любить. — Он ласково погладил ее по щеке. — И я рад этому.
— А ты потерял способность любить? — поддавшись минутной слабости, спросила она. В тот момент ею владело желание проникнуть во внутренний мир этого человека и узнать, из чего он скроен на самом деле. Внезапно доверительность и легкость разговора куда-то исчезли. Его рука безжизненно упала, в глазах появились холодные искорки. Ей даже послышался лязг доспехов. Все, он снова во всеоружии.