Та, которой не стало
Шрифт:
— Ну как дела? — флегматично спросила она.
— Ничего. Грех жаловаться.
— Н-да… Вам везет… Жермен, выпей микстуру. Она уже переоделась в халат и ловкими, точными движениями убирала со стола.
— Как Мирей?
— Я только что видел ее, — вмешался Жермен. — Ты как раз ушла в церковь.
— Ого!… Она стала рано вставать, — хмыкнула Марта. Равинель ничего не понимал.
— Извините, извините… — пробормотал он. — Мирей приходила сюда?.. Когда?..
Жермен держал перед собой стакан с водой и отсчитывал
— Когда?.. — рассеянно переспросил он. — С час назад. Может, чуть пораньше… Шестнадцать… семнадцать… восемнадцать…
— Мирей?
— Девятнадцать, двадцать…
Завернув пипетку в кусочек ваты, а потом еще в бумагу, Жермен поднял голову.
— Да, Мирей. А что особенного?.. Что с тобой, Фернан?.. Что я такое сказал?
— Господи! — зашептал Равинель. — Господи!… Она заходила сюда? Ты ее видел?
— Черт возьми! Конечно! Я был еще в постели, а она вошла, как всегда. И поцеловала меня.
— Ты уверен, что она тебя поцеловала?
— Послушай, Фернан. Я тебя не понимаю.
Марта, собравшаяся было уходить в спальню, задержалась на пороге и зорко поглядела на обоих мужчин. Чтобы скрыть замешательство, Равинель вынул из портсигара сигарету.
— Нет, нет… — взмолился Жермен. — Ты же прекрасно знаешь… дым… Врач запретил…
— Ах, черт!… Извини.
Равинель машинально вертел сигарету.
— Удивительно, — выдавил он из себя. — Она меня даже не предупредила.
— Мирей интересовали результаты рентгена, — уточнил Жермен.
— Она показалась тебе… обычной?
— Конечно.
— Когда она тебя целовала, ее кожа… Словом, она была такая, как всегда?
— Ничего не понимаю… Господи, да что это с тобой, Фернан? Послушай, Марта, Фернан, кажется, не верит, что Мирей сюда приходила!…
Марта подошла к Равинелю, и тот сразу понял: ей что-то известно. Он вытянулся, как обвиняемый перед судьей.
— Когда вы вернулись из Нанта, Фернан?
— Вчера… Вчера утром.
— И дома никого не было? Равинель внимательно посмотрел на нее. Глаза у нее горели, губы сжались в узкую полоску.
— Да… Мирей не было дома. Марта покачала головой.
— Ты думаешь?.. — протянул Жермен.
— Именно, — отрезала Марта.
— Говорите! Черт побери! — не удержался Равинель. — Что вы знаете?.. Вы были у нас вчера утром?
— О-о! — обиженно фыркнул Жермен. — С моим-то здоровьем!…
— Пожалуй, лучше ему все объяснить, — заметила Марта и бесшумно исчезла в спальне.
— Что объяснить, что?… — зарычал Равинель. — Что за идиотский заговор?
— Тихо, тихо… — успокоил его Жермен. — Марта права… Лучше тебе все знать… В сущности, я должен был тебя предупредить сразу же после женитьбы. Но я думал, что брак все и уладит. Врач утверждал, что…
— Жермен! Выкладывай все начистоту, и покончим с этим раз и навсегда.
— Мне не хочется тебя огорчать, старик… В общем, так: время от времени Мирей убегает…
Марта поглядывала на Равинеля из спальни. Он ощущал на себе ее инквизиторский взгляд. Остолбенев от неожиданности, он повторил:
— Убегает?.. Как это убегает?..
— О! Не часто, — сказал Жермен. — Это началось у нее с четырнадцати лет…
— Она убегала с мужчинами?
— Да нет же. Ты не туда клонишь, старина. Я говорю тебе: убегает. Ты не знаешь, что это такое?.. Мирей внезапно исчезала из дому. Врач говорил, что это становление характера. Словом, такие штуки бывают в переломном возрасте. Обычно она садилась на поезд или шла пешком до полного изнеможения… Каждый раз приходилось сообщать в полицию.
— Было так неловко перед соседями… — отозвалась Марта, взбивая подушку.
Жермен пожал плечами:
— Во всех семьях что-нибудь да не так. Даже в самых добропорядочных… Как же она потом каялась, терзалась, бедная моя девочка! Но это было сильнее ее. Когда на нее находило, ей надо было непременно куда-то бежать.
— Ну и что? — раздраженно спросил Равинель.
— Что?.. Да ты шутишь, что ли, Фернан! А то, что у нее, кажется, опять приступ… Дома ее не было, да и заскочила она сюда утром вроде бы не в себе… Так или иначе через несколько дней она вернется, уверяю тебя.
— Исключено! — взорвался Равинель. — Потому что…
Жермен вздохнул:
— Вот этого я и опасался. Ты не веришь нам… Марта, он не верит нам.
Марта подняла руку словно в присяге:
— Н-да… не хотела бы я быть на вашем месте… Приятного мало. Лично я, когда узнала, что Мирей… словом… бедняжка, я против нее ничего не имею… Только если б моя воля, я бы вас обязательно предупредила в первый же день. И все-таки вам грех роптать. Детей у вас нет. И слава богу… а то бы родился какой-нибудь урод с заячьей губой…
— Марта!
— Я знаю, что говорю. Я тогда спрашивала у врача. Опять врач! Рентгеновские снимки на краю стола. Пипетка в бумаге. И Мирей, убегавшая из дому с четырнадцати лет!
Равинель сжал голову руками.
— Хватит! — пробормотал он. — Вы сводите меня с ума.
— Я, как только вошла, сразу почувствовала, что дело неладно, — продолжала Марта. — Я-то не такая простофиля, как Жермен. Он никогда ничего не замечает. Будь я дома, я бы сразу заметила, что Мирей не в себе.
Равинель искромсал сигарету в черно-белую кучку на стопе. Его так и подмывало схватить за головы обоих якобы соболезнующих супругов и колотить их друг о друга. Убегает!… Как будто Мирей могла куда-то убежать! Мирей, которую он собственноручно закатал в брезент. Это явно заговор. Все они сговорились… Но нет! Жермен слишком глуп. Он бы себя выдал.