"Та самая Аннушка". Часть первая: "Аннушка и ее Черт"
Шрифт:
— К чёрту, дошкандыбаю, раз наша звезда не оторвала красивую жопку от кресла, чтобы дойти до меня.
— Вы оцениваете её ягодицы как эстетически привлекательные? — уточнила Алина, пока я ковылял к лифту.
— Весьма, — сказал я. — И не только их.
— Означает ли это, что вы испытываете к Аннушке сексуальный интерес? Простите, если мои вопросы по какой-то причине неделикатны, эта сфера человеческих отношений мной, по понятным причинам, изучена слабо, и я всегда стараюсь уточнить свои базы данных.
— Ещё как испытываю. Но почему-то мне кажется, что ты опять меня дразнишь.
— Ах, простите, — Алина вдруг как-то очень по-человечески хихикнула, — очень сложно удержаться. Вы такой забавный. Но мне кажется, что Аннушка сейчас не настроена на сексуальную связь с вами.
— Это я и сам заметил. Осталось понять, почему.
— Уверена, она это вам сейчас объяснит, — Алина вошла вслед за мной в лифт, и, хотя она не нажимала кнопок, двери закрылись, и он поехал. — Моя подруга отличается прямотой и откровенностью. Эти черты упрощают общение, но я не раз отмечала, что у людей они почему-то вызывают дискомфорт.
— Переживу, — буркнул я.
Лифт остановился, я проковылял до красивой двери, ничуть не похожей на дверь моего убогого номера. Алина предупредительно раскрыла её передо мной.
Номер шикарный. Стильный дизайн, отделка, панорамные окна, мебель, простор. Мой от него отличается, как «буханка» от «роллс-ройса». Аннушка сидит, вытянув ноги, в кресле. Халатик на ней поавантажнее моего. Симпатичный такой халатик. И ноги тоже хоть куда. Но лицо не располагает к надеждам, что это намёк. Просто ей плевать, что я пялюсь, непроизвольно сползая взглядом туда, откуда эти ноги растут. И, наверное, вообще на меня плевать. Хотя… Для чего-то же позвала?
— Так, солдат, — сказала она холодно. — Есть разговор.
— Внимательно слушаю, — я осторожно уселся на стул.
Корявые костыли подвели, я чуть не грохнулся, но удержался. Сел.
— Первое, ты мне ничего не должен, я тебе тоже. Согласен?
— Полностью.
— Прекрасно. Поскольку долгов между нами нет, то есть два варианта. Первый — ты сейчас возвращаешься в номер и на этом всё заканчивается.
— Расчётный час завтра в полдень, — напомнила Алина.
— Да, после этого ты сам по себе. Терминал — место бойкое, срез твой популярный, попутку найдёшь. За винтовку, даже без акка, тебя куда хочешь отвезут, да ещё и в жопу расцелуют на прощание. Или, вон, в обменник Алинкин сдай и живи тут, пока деньги не кончатся.
— Терминал готов принять упомянутое оружие, в случае его технической исправности, по хорошему курсу, — заметила киберхостес, — оно высоко котируется у коллекционеров, интересующихся артефактами Коммуны. Я могу предложить предварительную оценку на основе…
— Потом, Алинка, не гони лошадей.
— Как скажешь, Аннушка, — роботесса послушно замолкла.
— Это первый вариант, — напомнил я. — Каков второй?
— Ты ответишь на все мои вопросы.
— В чём подвох?
— В том, что придётся ответить честно. Алин, скажи ему.
— Я имею существенно расширенный функционал относительно стандартной модели киберхостес, — пояснила та. — Одной из его недекларированных возможностей является высокодостоверный детектор лжи. Точность его работы составляет девяносто девять и восемьдесят шесть сотых процента. Это очень помогает в работе, ведь, увы, не все гости Терминала добросовестно относятся к своим обязанностям по оплате его услуг.
— Я согласен.
— Уверен? Честно тебя предупреждаю, солдат, с некоторых пор я подозреваю, что ты подсадной. Не знаю чей, не знаю зачем, но это многое объясняет.
— И при этом ты готова меня отпустить?
— Да. Вали и больше мне на пути не попадайся. Или докажи, что я ошиблась. Ответь на все вопросы. Может быть, я тогда даже извинюсь. Но учти, если Алинка поймает тебя на брехне, или мои подозрения оправдаются, уйти ты уже не сможешь.
— А что изменится?
— Даже самые веские подозрения — это только подозрения. Но если я буду уверена, то просто тебя грохну. Ничего личного, но я не оставляю врагов за спиной. Поэтому до сих пор жива.
Аннушка откинула полу халата. Из-под красивого бедра торчит рукоятка пистолета. Бедро меня интересует больше, на пистолеты я насмотрелся.
— Хватит пялиться, — она запахнула халат обратно. — Что скажешь?
— Спрашивай.
— Алинка, дорогая?
— Я готова. Но у меня одна просьба.
— Что ещё?
— Не надо увлекаться стрельбой из огнестрельного оружия в номере. Боюсь, замену панорамных стёкол не покроет даже твой кредит. Такие не делают уже две сотни лет. В свою очередь, я располагаю значительным арсеналом возможностей по нейтрализации биологических субъектов, не влекущих за собой необходимости последующего ремонта помещений.
— Как скажешь, подруга. Предоставлю его тебе. Итак, — обратилась она ко мне, — последний шанс. Можешь уйти, сохранив во мне слабую ниточку веры в людей и надежды на ошибку, или вскрыться и сдохнуть.
— Спрашивай, — повторил я.
— Ты выбрал.
Аннушка встала, потянулась, приоткрыв интересные перспективы в декольте, взяла со стола чашку, села обратно. Пистолет отложила в сторону, на столик, но так, чтобы, если что, легко достать. Но я не сомневаюсь, что красивая железная тётка при случае запросто одолеет одноногого безоружного инвалида.
— Первый вопрос. Я вижу с Дороги того, на кого навелась, и приезжаю туда, где он есть. Но там был только ты. Почему?
— Не знаю.
— Это, сука, не ответ.
— Другого не будет. Я понятия не имею, кого ты искала, не представляю, как это работает, и ума не дам, почему ты нашла меня. Но спасибо, что не бросила там.
— Я думала, ты нормальный. На Дороге принято помогать друг другу. Иногда это плохо кончается, но я всё равно стараюсь.
— Ты мне этим сразу понравилась.