Тафгай 3
Шрифт:
– Тех, которые остались в Чехословакии после Великой Моравии. – Хмыкнул я. – Ещё в девятом веке.
– Да, ладно тебе, Тафгай. – Встал с места Володя Петров. – Надоел уже выступать. Мы выиграли турнир, значит, имеем право посидеть по-человечески и отметить. А завтра всего-навсего товарищеская игра, от которой ничего не зависит.
– Кто ещё так думает? – Я посмотрел по сторонам. – Давай, поднимайте руки! Обещаю, что бить в хренальник не буду. Кто так считает, завтра на игру могут не приходить! Дома на диване, б…ь, отлёживайтесь, берегите здоровье! Останется две пятёрки, - я кивнул на парней из своего «Торпедо», которых в сборной было большинство. –
– А я Ивана хочу поддержать, - сказал, сидящий скромно в углу наш ветеран, вратарь Витя Коноваленко. – Я сегодня, к примеру, игру пропускаю, чтоб завтра против более сильного соперника выйти на лёд. А кое-кому лишь бы шары залить? Что неужели день потерпеть нельзя? Перед Олимпиадой бесполезных игр не бывает.
– Ладно, день потерпим, - пробубнил Петров.
– Нам день потерпеть, да ночь продержаться, - засмеялся Валера Харламов.
– Тогда Тафгай ты завтра ящик водки выставляешь! – Влез Сашка Мальцев. – Шучу, организуй лучше шампусика.
Народ в раздевалке засмеялся, ситуация разрядилась и я облегчённо выдохнул. «Как удачно вмешался Сергеич, - подумал я, так как уже хотел Володю Петрова начать учить любить Родину прямо здесь, не выходя из раздевалки. – Отвёл Витя грех, спасибо ему».
***
Последняя игра турнира на приз «Известий» 1971 года закончилась традиционным награждением всех участников соревнований. В первом матче сегодня днём сборная Чехословакии в сложнейшей борьбе одолела неуступчивых финнов 1 : 0, и заняла второе место. Мы же разгромив сборную Швецию с литерой «Б» 12 : 1, заняли высшую строчку пьедестала почёта. Поэтому когда все команды выстроились на льду организаторы, выкатив красную ковровую дорожку, приступили к поздравительным речам, «раздаче слонов» и объявлению лучших игроков приза «Известий».
Андрей Васильевич Старовойтов секретарь Федерации хоккея огласил, что лучшим вратарём признали Йорму Валтонена из Финляндии, лучшим защитником стал Франтишек Поспишил из Чехословакии и лучшим нападающим неожиданно для всех оказался наш юный гений прорыва Боря Александров. Получилось так, что сегодня в третьем периоде он, забросив две шайбы и присовокупив их к трём заброшенным ранее, стал лучшим бомбардиром. И хоть Мальцев с Харламовым рядом со мной недовольно бурчали, но объективно прикопаться было не к чему. Да, слишком молодой, да, заслуга в высокой результативности не только его, но факты – вещь упрямая. Парень пять шайб забросил, четыре передачи отдал – результат великолепный.
А затем, мне как капитану команды вручили матрёшку в виде снеговика, которую я должен был показать ребятам, с ней для прессы сфотографироваться и передать сувенир на вечное хранение в Федерацию хоккея. Наконец, последним аккордом зазвучал величественный гимн Советского союза, и под потолок ледового дворца подняли красный флаг с серпом и молотом в уголке.
– Молодцы мужики! – Гремел в нашей раздевалке зычным голосом Андрей Старовойтов, глава Федерации хоккея. – Сейчас садимся на автобус и едем на общий фуршет. 23 шайбы забили! Рекорд, молодцы! Всем сегодня можно водки!
– Куда едем? – Спросил я, показывая на часы. – Уже одиннадцать часов вечера, нас даже в пирожковую не пустят. Да и по поводу водки, давайте её перенесём на завтра. Сейчас бы пожрать как следует.
– Не мути водку капитан, - засмеялся Старовойтов. – Сейчас и пожрём, и попьём. Завтра игра не важнецкая. Ерунда. Десять минут на сборы!
На выходе из служебных
– Боря привстань, я с Михалычем перекинусь парой слов. – Я с трудом вылез со своего места и прошёлся вдоль салона к первым рядам, где ехал весь наш тренерский штаб. – Михалыч смотри, что мне сунули в руки.
– Что, девочки уже на свидание приглашают?
– Сева Бобров развернул записку, и улыбка тут же пропала с его лица. – Нормальный заход. Кто дал?
– Парень какой-то лет двадцати, не представился, - я пожал плечами.
***
На заключительный очень поздний, практически ночной ужин нас привезли в ресторан гостиницы «Россия». Там для всех команд составили единый стол большой буквой «п» как это делают на свадьбах, закусона выставили более чем достаточно, а выпивки ещё больше. Если бы мои коллеги с завода, увидели такой натюрморт, то я бы за их душевное здоровье не поручился.
– Смотри, чехи не пьют? – Удивлённо толкнул меня в плечо Боря Александров.
– Слух прошёл, что им премию пообещали, если они нас завтра разделают, - шепнул на ухо Саша Мальцев. – Странно всё это.
– Я тебе больше скажу, есть такая сплетня, что Севу Боброва снимут, если мы проиграем. – Шепнул и я в ответ, больше налегая на минералку, красную икру и рыбную нарезку.
– Да быть такого не может?
– Не поверил мне Мальцев. – У нас же команда теперь огонь!
– Ты думаешь, сегодня в раздевалке я просто так чуть лицо Вове Петрову не испортил? – Хмыкнул я. – Вон сидит, на меня дуется. И «копают» под нашего Севу основательно. Только непонятно кто и зачем?
– Ты Иван не думай, я за тебя. Я Михалыча очень уважаю. – Улыбнулся Саша Мальцев. – Тем более идут разговоры, что со следующего сезона в моё «Динамо» и Сева Бобров и ты, и этот шмыкодяк мелкий, все вы переходите.
– Сам ты, шмыкодяк, - огрызнулся Борька Александров. – Лично мне ещё никто и ничего не говорил. Я может быть, из Горького уезжать ещё не захочу.
– Вот когда тебе скажут, либо ты переходишь в Москву, либо про сборную СССР забудь, посмотрю, как ты запоёшь, - резонно заметил Мальцев.
– Поговорите пока без меня кто, куда переходить собрался, - сказал я, встав из-за стола. – С Франтишеком Поспишилым пообщаюсь, на счёт премии, он русский хорошо понимает. Да и просто парень хороший.
Я пересёк танцпол, на котором никто не танцевал, хоть и для нас старались, играли какие-то неизвестные музыканты. Ведь какие могут быть танцы, когда вокруг около сотни одних мужиков? Хотя, хорошо уже поддавшие финны и шведы вроде как дозрели, но пока ещё стеснялись.
– Самба, румба, ча ча ча, рок-н-ролл! – Крикнул я скандинавам и потомки разных конунгов потянулись танцевать.