Тафгай 3
Шрифт:
Чехи и словаки же сидели на противоположном от нас конце пэ-образного стола и, увидев меня, заметно напряглись. Особенно братья Холики, которым я по одному подзатыльнику всё же сунул в прошлый раз.
– Ахой! – Кивнул я всей команде. – Франтишек пойдём, покурим.
– Я не курить Иван, - пробубнил капитан сборной Чехословакии.
– Чё тебя силой тащить? – Не выдержал я. – Бить не буду. Поговорим минуту и всё.
За Поспишилым встал и Вацлав Недомански. А я подумал: «Если им так спокойней, то пусть идут вдвоём», поэтому криво усмехнувшись, спустился по лестнице на первый
– Една отазка, то есть один вопрос. – Я посмотрел на нахохлившихся гостей из Чехословакии. – Кдо вам цену эээ слибил? Кто премию пообещал?
Поспишил с Недомански что-то слишком быстро затараторили друг другу, есть такая плохая привычка у чехов и словаков, и я их перестал понимать. Помедленней бы частили, то разобрал, всё же часто бывал в Праге, ещё тогда, в будущем. И мне показалось, что Вацлав предлагал сказать правду, а вот Франтишек почему-то испугался это делать.
– Некдо з влады? Из правительства кто-то? – Спросил я напрямую.
– Лучше Иван не спрашивать, - упрямо пробормотал Франтишек Поспишил.
– Меньше знаешь, чаще спишь, - усмехнулся я, получив исчерпывающую информацию.
Глава 22
Хоть вечеринка и закончилась без пьянки и кровопролития, на следующий день голова буквально трещала по швам. Я и на утренней раскатке во вторник 21 декабря, меньше думал о шайбе, и больше о том загадочном всесильном человеке, который захотел Севу Боброва убрать из главной команды страны. Ломал я мозги и на обеде, и даже собираясь на игру, тоже что-то внутри себя прокручивал. Куда я только не проник, мысленно разрезав пространство и время, даже в Древний Египет, где гоняли маленький древний мячик загнутыми хоккейными палками две команды ненормальных жрецов, так называемых иерофантов, «Осоки» и «Пчелы». Иерофанты «Осоки» бились за Верхний Египет, а их соперники «пчёлы» за Нижнюю землю, белая корона воевала в ритуальных играх, в доисторический футбол и хоккей, против красной.
«Что мне ещё рассказывал экскурсовод «Каирского музея»? – почесал я затылок, автоматически складывая хоккейную форму в баул. – Ах, да. Даже страшно подумать, что делали с капитаном проигравшей команды по законам того мифического времени. Могли камнями забросать, могли и батогами заботагачить, люди дикари. Если сейчас не остановлюсь, то начну вспоминать про «пчёл» в символике Наполеона Бонапарта и английской королевы. И вообще королевская лилия – это и есть стилизованная пчела. Всё, сошёл с ума, ту-ту».
– Иван! – окликнул меня Боря Александров. – Я с тобой уже пять минут разговариваю, а ты всё киваешь да киваешь. Задумался что ли? Ну, что не так с сегодняшней игрой?
– Всё не так. – Я порылся в сумке и выудил из неё блокнот, из которого безжалостно вырвал одну страничку. – Ручку дай. Вот смотри. Первое – чехословакам пообещали премию за победу. Сам видел, немыслимое дело, они вчера даже от пива отказались, значит, пообещали очень много. Второе – кто-то всесильный очень хочет нашего Севу Боброва убрать, ему только предлог нужен. Но кто? Смотри дальше. Брежнев от Михалыча в восторге, сам его в команду назначил. Маршал Гречко, который курирует ЦСКА,
– Значит слухи, что мы в следующем сезоне переходим в «Динамо», ты, я и наш главный тренер правда? – Большими доверчивыми глазами посмотрел на меня «Малыш».
«Вот я дубина, сам же и выболтал большой секрет, который не знал только ленивый», - матюгнулся про себя и сказал:
– Ох уж эти слухи. Ко мне недавно амбал в наколках подошёл и спросил: «Здорово браток, где чалился?». Я ему чуть, прямо не отходя от кассы, не втащил. Вот кто пусти слух, что я сидел?
– Ты не увиливай, - упрямо процедил Боря.
– От предложений председателя КГБ отказаться можно, но сложно, - я пожал плечами. – Давай посмотрим правде в глаза. Сейчас с «Торпедо» медали возьмём, и всю команду растащат. У Боброва здесь в Москве семья. У меня в Горьком ни кола ни двора. Ты тоже приезжий. Может так даже и лучше будет. С Мальцевым же замечательно сыгрались. Валерка Васильев душевный парень.
– Ладно, что там с ребусом? – Почесал затылок юный гений прорыва и посмотрел на мои почеркушки на листе бумаги. – А кто может быть выше Брежнева?
– Кто? Что? – Я тоже почесал свою больную голову. – Кремлёвские звёзды и если чисто теоретически углубиться в сомнительную теорию заговоров, то выше товарища Брежнева только мировые теневые финансовые элиты.
– А какое важнейшее событие в хоккейном мире впереди? – Задал второй решающий вопрос Боря.
– Впереди, одно из величайших событий в истории хоккея, Суперсерия с канадскими профессионалами. – Пробормотал я. – Ёкарный бабай. – Затем я посмотрел на часы. – Время уже. Потом будем соображать, что к чему, сегодня нужно думать только о победе.
В дверь внезапно кто-то постучал. А когда она отварилась, и в комнату заглянуло улыбающееся до ушей лицо Валеры Харламова:
– Такси вызывали?
– Наши люди в булочную на такси не ездят, - усмехнулся я. – Но мы не в булочную, поэтому поехали.
В машине «Москвич», которую «легенда №17» купил по совету друзей разговор зашёл об утреннем инциденте с Петровым и Михайловым. Оба сегодня намерено пришли с запашком, чем серьезно обидели Севу Боброва. Михалыч, конечно, ничего не сказал, но я не выдержал и посоветовал на лёд лучше не выходить.
– Чем угрожаешь? – Криво усмехнулся Вова Петров.
– А это смотря, какой частью тела ты сейчас на разминке в борт у меня впишешься. – Я хрустнул костяшками толстенных пальцев.
– Хочешь, чтоб тебя опять дисквалифицировали? – Уже не так уверенно пробубнил друг Петрова Борис Михайлов. – Проиграете еж без нас.
– А как же мы без вас, вас девять дней назад отодрали? – Я зло посмотрел на армейцев. – Свободны, если не хотите Новый год встретить в больнице. Идите, бегайте по магазинам, покупайте ёлки, подарки и салат «Оливье».