Тахана мерказит
Шрифт:
– - Это знаешь, как называется?.. Это цинизьм называется!
А Мишку будто Подменили. Уже не балабон лысый, а прямо лектор политграмоты на их заводе:
– - Тот, кто испытал на себе цинизм в квадрате, имеет право на цинизм в третьей степени.
Матушки ты мои, совсем рехнулся парень!..
Дальше, правда, Мишка серьезности не выдержал.
– - Да черт с ними, Петр Иванович! А в остальном нормально сходили?
– - Нормально.
Мири достала свой кулечек с подарком. Мишка повертел чашечку на свет.
– - Плохи
– - А саму Алку кто покормит?
– - послышалось из прихожей. Незаметно как и пришла.
– - Мама!
– - вскричал Пашка.
– - Нам всем очень хочется кушать. Васин очень хочет. Он устал.
Ужинали под телевизор. Телевизор как раз показывал новости из России -заседание в Думе. В Думе шла драка. Похабная, неумелая -- один козел сдернул с попа крест, другой душил немолодую тетку. Отдушив, еще потаскал за волосы.
– - Глаза б не смотрели!
– - сердился Петр Иванович, стыдясь за отечество.
– - Павел, переключи лучше на баб голых!
Пашка голых баб не нашел, зато накрутил какой-то сериал типа "Богатые тоже плачут". Индейский вроде.
– - Сегодня заходил ко мне в лабораторию Наум, -- сказала Алла.
– - Ему получше. Предлагает завтра поехать на Кинерет, дом Петру Ивановичу показать. Вот ключи. Вы езжайте с утра, он тоже подъедет. Его на денек отпустят из больницы.
– - Слава тебе, Господи!
– - воскликнул Петр Иванович.
– - А то знай, кресты таскаю без толку, а с человеком до сих пор не познакомился! А он мне родня непосредственно. Сват.
– - Васин, возьми меня на Кинерет!
– - взмолился Пашка.
– - Я тебя очень прошу. Я прошу тебя как старшего друга и русского человека!
– - Тебе же в армию завтра поутряку!
– - опешил Пет Иванович.
– - А самоволку я лично не одобряю...
– - Мири, я запрещаю тебе раз и навсегда смотреть эти поганые сериалы! Сосульку эту стометровую!
– - Алка с хрустом выключила телевизор.
– - А ты, Павел, не сходи с ума!
– - Мама, папа!
– - не отступал Пашка, решив зайти другой стороны.
– - Кто поможет Васину завтра нести его тяжелые чемоданы? Больной старый человек Наум?
– - Не суетись!
– - отрезал Петр Иванович.
– - Не возьму я никакие чемоданы. На кой они мне сейчас?
Мишка налил жене вина.
– - Много работы было?
– - Дури вашей еврейской много было!
– -раздраженно бросила Алка.
– Шабат. Анализы-то шабат не отменяет, к аппаратуре я прикасаться не могу. Автоклав открыть не могу, препараты из холодильника достать не могу, в гистологию звонить не могу... Полный идиотизм, -- Алка безнадежно махнула рукой.
– - Завязывать нужно с этим Израилем!
– - Винца попей, винца, -- Мишка подлил ей красненького.
– - У нас начальник религиозник, не хуже этих, -- объяснила Алка, кивнув на стену, за которой громко кончали субботу соседи.
– - И как же ты управляешься?
– - спросил Петр Иванович, сочувственно взглянув на стену. Все у них не по-людски, все через хвост по-волчьи.
– - Они араба на субботу берут, -- пояснил Мишка. Он за ней как привязанный ходит: она велит -- он делает.
– - А сегодня его понос пробрал, -- рассмеялась Алка,: То и дело убегал -- все анализы пропали. Пашка! Ладно, черт с тобой. Позвони своей командирше, пока спать не легла -- скажи, на пару дней задержишься. Будут проблемы, дашь трубку мне. Если будут проблемы, -- с нажимом добавила она и поднялась.-- Устала я, как собака.
Через пять минут вопрос об увольнении Пашки на двое суток был решен положительно.
– - По телефону?
– - не поверил Петр Иванович.
– - Баба -- командир? Сколько же ей лет?
– - Двадцать три.
Петр Иванович помотал головой, как мотал всегда, стряхивая похмелье. Но ни хмеля, ни похмелья не было, голова была ясной. Климат такой, курортный...
8
Воскресенье -- рабочий день. Встали рано: Мишке в университет, Алке в больницу, Мири -- в школу; Васин с Пашкой -- на автовокзал. А дальше на Кинерет, то бишь на Тивериадское озеро. Куда Иордан впадает и откуда вытекает и течет дальше до самого Мертвого моря. И где Иисус Христос.
Утренние сборы шли споро, пока вдруг Пашка не забился в истерике. На этот раз, похоже, всерьез.
– - Мама!
– - вопил он сиплым басом.
– - Подумай, мама! Твой сын Павел будет мучиться в военной тюрьме!..
Мири спрятала куда-то рожок с патронами от Пашкиной М-16. Это Пашка обнаружил, когда прятал винтовку подальше на время поездки.
– - Прекрати, Павел!
– - Алка топнула ногой.
– - Мири, где патроны?
Мири молча собирала ранец.
– - Мири, зачем ты это сделала?
Вместо ответа Мири по-прежнему молча принесла свинью-копилку. Донышко у нее было аккуратно выбито.
– - Я не дам Пашке патроны. Пусть он идет лежать в военную турму. Ты будешь отдыхать два года. Папа будет отдыхать два года. Я буду отдыхать два года. И Васин будет отдыхать.
– - Миша, -- простонала Алка, -- не пускай ее в школу! Накапай мне кардиамин. Пашка, сейчас же верни деньги!
– - Нет, мама, -- твердо сказал Пашка.
– - эти деньги мне нужны более. Ей их не надо. Сейчас я деньги не имею.
Мишка накапал жене лекарство. И встал на страже у двери.
– - Что будем делать, сволочи?
– - проникновенно спросила Алка.
– - Я иду в свою школу, -- предложила Мири, -- Пашка идет с Васиным смотреть дом. Потом Пашка идет лежать в военную турму. Два года.
Пашка рыдал, но за деньгами, гад, не шел.
– - Пашка, не доводи мать, -- не выдержал Петр Иванович.
– - Отдай бабки. Не отдашь, ей-Богу врежу. Непосредственно.
Пашка взвился. От такой несправедливости у него даже слезы высохли.