Таифская роза Адама
Шрифт:
Кейтлин чуть заметно наклонила голову, словно бы разглядывая Нику.
–И зачем только он оставил тебя в живых? Никчемная худышка. В тебе нет ничего. Злобная и глупая. Я думаю, ты не продержишься и месяца. Доктор Маурер, – громко крикнула женщина.
Прошла секунда – и из соседней комнаты показался тучный взрослый мужчина в медицинском халате и очках, почти старик…
–Тщательно осмотрите новую игрушку правителя. Проверьте все ее дырки. Не осторожничайте. Уверена, эта сука пропустила через себя целый легион мужиков.
Кейтлин удалилась из комнаты, а Ника только сейчас поняла, как сильно бьется ее сердце. Словесная дуэль с ревнивой
Мужчина оценивающе обошел девушку, расстегнул наручники. Ника тут же обхватила свои запястья. Руки сильно затекли.
–Ника, да? Так тебя зовут? Веди себя хорошо, Ника. Будь хорошей девочкой. Я явно не тот человек, с кем тебе нужно воевать. Прибереги свои силы для других противников, реальных. Вот халат для осмотра. Снимай с себя все, надевай его и проходи в соседнюю комнату.
Ника едва подавила громкий всхлип – тон этого взрослого мужчины, годившегося ей в отцы, вмиг всколыхнул в душе такую жалость, боль к самой себе. Как же обидно ей было. Здесь и сейчас она была ни кем иным, как маленькой, загнанной в угол девочкой, у которой не было никого на свете. Один на один со всеми своими демонами, столько лет терзавшими душу.
Сняла в два счета платье, сжав зубы, натянула на себя ненавистную робу, оставляющую ее совершенно открытой сзади. Мысль о том, что она станет игрушкой в руках этого тирана, была нестерпимой. Она знала, что как только опытный доктор посмотрит на нее, все сразу станет понятно. Уже представляла полные триумфа и похоти глаза ненавистного Макдиси. Нет, нет… Она не доставит ему такой радости!
Глаза судорожно забегали по комнате, где, казалось бы, кроме личных вещей доктора, не было ничего. Взор сам упал на длинную палку-трость, видимо, используемую стариком для того, чтобы опираться на нее во время ходьбы – она сразу приметила, что он хромает.
Не думая о последствиях, подбежала к ней, схватила, развела свои ноги и начала было со всей силы заталкивать ее в себя, чтобы…
Не успела. Старик был проворнее, чем она думала. В один мах оказался возле нее, отшвырнул трость и со всей силы тряхнул ее за плечи.
–Что ты творишь, глупая?!-закричал, снова встряхивая.
–Нет! – не выдержала, зайдясь в рыданиях, – ему не достанется моя невинность! Он не станет… Нет! Хочу, чтобы он думал, что у меня были сотни, тысячи мужчин! Что он далеко не первый! –кричала она, – пожалуйста, я вижу в Ваших глазах человечность! Вы не такой, как все они, его верные псы! Псы на услужении у дьявола! Уберите мою девственность – я знаю, так делают врачи. Скажите, что у меня уже были… мужчины…
–Дура, зачем это тебе? – продолжал доктор тихим, успокаивающим тоном. Если бы не ее истерика, она бы сейчас заметила, что он стоит и гладит ее по голове, – это может, напротив, стать твоим преимуществом!
–Какое преимущество?! Я не хочу быть его шлюхой!
–Тогда почему ты здесь?
–Я должна была его убить! Просто… Все сорвалось.
Доктор тяжело вздохнул…
– Тогда ты полная дура, девочка. Ягненок, полезший в пасть ко льву. Никто, никто не спасется от пламени дракона, Ника. Он все равно тебя испепелит. Или изменит. Другого выхода нет. Покорись и подстройся –и тогда сможешь выжить. Шейх Макдиси добр и справедлив, он не воюет с женщинами, он их укрощает. Это дело времени. Не только твое тело, но и разум окажутся в его власти. Так зачем усложнять свою жизнь? Поддайся потоку, не трать зазря силы. Ты безумно красива, нежна, невинна, истинная таифская роза. Произведение искусств. Не давай ему тебя сломать. Позволь ласкать твои лепестки, не причиняя излишней боли…
–Нет… Нет… Нет… – судорожно шептали ее губы, а лицо было спрятано за разметавшимися волосами.
Доктор лишь вздохнул.
–А теперь не заставляй меня звать на подмогу и использовать силу. Проходи в соседнюю комнату на осмотр. Всё будет быстро. Я не желаю тебе зла и боли…
Она закрыла глаза, стараясь не думать об унизительных манипуляциях, которым сейчас подвергали ее тело. Попыталась отключить разум и мозг, абстрагироваться. Мечтать о хорошем, вспоминать редкие улыбки матери, ощущения скользящих по струнам пальцев, словно бы любовно перебирающих волосы родного, близкого человека.
–Закончили, девочка. Можешь вставать и одеваться. Там, в соседней комнате тебя ждет горничная, которая отведет тебя в душ и выдаст твое новое платье. То, в котором ты пришла, уже грязное и некрасивое. А в этом дворце не бывает ничего некрасивого и грязного. Разве что мысли его обитателей.
***
Он снова пил… И снова впустую. Ни грамма опьянения. И почему эта ситуация его не отпускала? Шейха Макдиси пытались убить – и не раз. Он привык к тому, что враг может напасть с любого угла. Именно поэтому и ушел в длительные, изнурительные тренировки. Освоил техники, позволяющие ему не просто обороняться, а предугадывать, предотвращать. Но эта девчонка… зачем это ей? Идеальная красота, идеальное исполнение. Она могла бы быть звездой, перед которой бы ниц падали богатейшие и влиятельнейшие мужчины этого мира, а она… Жалкие мизантропы фаталов, отчаянные самоубицы, готовые на любые риски ради исполнения заказа. Извращенный орден по подобию то ли иезуитов (прим. духовный орден христиан-аскетов), то ли ассасинов (прим.– члены религиозно-военизированного формирования у мусульман-исмаилитов в XI-XIII вв.), только в более бессмысленном, ничтожном исполнении…И тем не менее – перед ним на столе лежала найденная при ней карта туз пик, визитная карточка фаталов, оставляющих такую метку на месте убийства… Кто завербовал ее? Кто отправил ее этим путем? Почему научил убийствам, а не любви?
В дверь постучались. На пороге показался Омар, посмотревший на шейха многозначительно-вопросительно. По одному его взгляду было понятно, тот принес ему какую-то очередную важную информацию.
–Господин, Вам стоит на это посмотреть. Результаты медицинского осмотра девчонки.
Протянул красивую кожаную папку.
–Что там? Стерва умудрилась спрятать при себе еще и гадюку? Это не последний ее сюрприз? С нее станется, – усмехнулся мрачно.
Вгляделся в заключение врача. Перечитал. Губы невольно исказила чуть заметная усмешка. Хорошо, что он сидел за своим большим, массивным столом. Иначе бы Омар увидел, как снова вздыбился его член, стоило ему подтвердить собственную догадку.
Красотка невинна. Он сразу почувствовал эту неопытность, неумело прикрываемую резкостью и бравадой. Думал, дело просто в том, что ее никто для себя не раскрыл, не показал ей, как быть женщиной, но такое… Абсолютная невинность тела. Всего. Старик Маурер знал толк в том, чтобы безошибочно определять всё, что женщина могла делать, даже из того, что не оставляло за собой следов. Физиология все равно давала все ответы – говорил старый доктор. Он был уверен – ее губы тоже нецелованные… Мужское чутье подсказало ему это, как только он коснулся красноватых, вспухших лепестков. Это так и раздосадовало его, когда вместо вкусного продолжения пришлось спасать свою шкуру от быстрой смерти от яда.