Таинственная незнакомка

Портер Маргарет Эванс

– От тебя мне нужны не деньги, а твой голос. Я решил организовать благотворительные концерты, доход от которых пойдет в Благотворительный фонд помощи больным шахтерам.

– И ты хочешь, чтобы я выступила? Я охотно это сделаю. Прекрасный план!

Дэр поднес ее руку к своим губам.

– Я еще не разработал этот план в деталях, но непременно займусь им в ближайшее время.

– Я помогу тебе.

– Мои разговоры с сэром Джозефом касались больше филантропии, чем геологии, но он уговаривает меня передать мой трактат по геологии в Королевское общество.

– Дэр,

как это замечательно! Ты, я думаю, очень этому рад. А у меня тоже есть радостная новость. Я получила ну просто великолепное предложение.

В темных глазах Дэра промелькнула боль.

– Да, я слышал. Она была удивлена.

– Ты слышал?

– Граф сообщил мне. Он сказал о своих намерениях еще в Раштон-Холле. Но не жди от меня выражения соответствующих чувств. – Он глубоко вздохнул. – Человеческие существа, как и вулканические камни, хранят на себе следы своего прошлого. Твой жизненный опыт, хороший и плохой, сделал тебя необыкновенным и замечательным созданием. Если Раштон этого не понимает, тебе не следует выходить за него замуж.

– Я и не собираюсь.

Дэр улыбнулся – и вдруг со стоном прижал пальцы к пораненной щеке.

– Все еще болит? – спросила Ориана.

– Только когда я улыбаюсь. Но граф сказал мне, что ты приняла его предложение. Он уже отдал приказание своему поверенному найти покупателя на твой дом.

– Может, ты не так его понял?

– Кажется, это он понял что-то не так. Он показывал мне письмо. Твой отказ, вероятно, был не слишком решительным.

– Исключительно решительным. Если бы я вышла замуж за графа, он сослал бы меня в Раштон-Холл и заставил нести наказание за мои неблагоразумные поступки. Он отлучил бы меня от посещения скачек и выбросил бы все мои платья с низким вырезом.

– Как это несовременно с его стороны.

– Я месяцами твердила тебе, что не нуждаюсь в муже.

– В твои двадцать четыре года ты еще слишком молода, чтобы привыкать к одинокому существованию.

– Я достаточно взрослая, чтобы разбираться в себе. Сильный порыв ветра налетел на них и начал трепать юбки Орианы и полы пальто Дэра. В воздухе запахло близким дождем.

Извращение фактов, которое позволил себе граф, напомнило Ориане еще об одном случае, когда она засомневалась в его правдивости.

– Скажи, во время нашего пребывания в Раштон-Холле ты с кем-нибудь говорил, намеренно или случайно, о нашей связи?

– Абсолютно ни с кем.

Ответ прозвучал убедительно, однако сказанное противоречило тому, что Ориане сказал граф.

– Судя по словам Раштона, ты смеялся надо мной в обществе других мужчин во время охоты на куропаток. Он утверждал, будто подслушал, как ты хвастался моей... податливостью в постели.

– Это ложь! – возмущенно воскликнул Дэр. – Мы говорили только о количестве убитых птиц. Иногда мои товарищи по охоте подшучивали над моей сукой.

– Какой сукой?

– Над собакой, старушкой сеттером. Она прихрамывала и все пристраивалась отдохнуть. Один раз я насмешил всех, сказав, что ей даже не нужно подавать команду «сидеть!» или «лежать!».

Быть может, Раштон неверно истолковал мои слова. Я всегда был особенно осторожен в выражениях при нем, – заверил Ориану Дэр. – Если он и узнал что-нибудь о наших отношениях, то не от меня.

С чувством огромного облегчения Ориана взяла Дэра под руку.

– Одновременно с матримониальным я получила и творческое предложение. Мик Келли пригласил меня петь в театре «Ройял» в следующем сезоне в качестве примадонны.

Нежным, ласкающим голосом Дэр произнес:

– Давно заслуженная честь. Ты достойна занять самое высокое положение в труппе и получать соответствующее жалованье.

В отличие от графа он гордился ею, и Ориана любила его за это.

– Мы оба получили то, чего хотели больше всего, верно? Королевское общество опубликует твой труд, а я буду снова петь в опере.

Случайно бросив взгляд на Дэра, Ориана увидела на его лице печальное, почти трагическое выражение.

Он замедлил свой широкий шаг, чтобы идти вровень с нею.

– На какое время ты еще задержишься здесь?

– Лошадь Берфорда бежит в четверг, это один из последних забегов.

– Боюсь, я его пропущу.

– Ты возвращаешься в Дербишир?

– В Лондон. Я заказал почтовую карету, она уже ждет меня.

Эти слова зловеще отозвались в ушах Орианы. Сама совершившая немало побегов, она была не на шутку встревожена внезапным отъездом Дэра. Ориана была уверена, что конечная цель его путешествия – Дептфорд, где его ждет готовая к отплытию «Доррити». Много недель назад, в Воксхолле, он сказал ей, что станет делить свое время между Лондоном и островом – ради нее. У нее не было права удерживать его вдали от рудников и нового дома. Она сама недавно говорила Раштону, что не сможет покинуть свой дом и своих слушателей. Значит, ей придется ждать долгие недели – или месяцы, – когда Дэр приедет в очередной раз.

Когда они подошли к дверям домика, Дэр отпустил руку Орианы и достал из кармана пальто небольшой бархатный кошелек. Протянув его, он сказал:

– Хочу, чтобы у тебя было вот это.

– Если это деньги...

Засмеявшись и поморщившись от боли, он заметил:

– Именно сейчас у меня нет свободных денег. Ориана все еще сомневалась.

– Я не могу, Дэр.

– Ты должна. Это подарок на день рождения. – Порыв ветра бросил пряди волос на лицо Орианы, Дэр бережно отвел их в сторону. – Я не был тогда с тобой. Но я думал о тебе и о том, как хотел бы вручить этот подарок.

Он прижался губами к ее губам. Ориану обожгла страсть его поцелуя, но закончился он с такой нежностью, что в душе у нее расцвела надежда.

– Любовь крепка как скала и чиста словно кристалл, – сказал Дэр. – Ты достойна любви, Ориана, а не упреков и наказания.

Он открыл кошелек и положил его содержимое ей на ладонь. Ориана увидела те двадцать три кристалла, которые оставила в Гленкрофте, ограненные и заключенные в золотую оправу. Пять самых маленьких были вставлены в перстень, два побольше – в серьги, а остальные составили ожерелье.