Таинственный остров

Верн Жюль

По дороге моряк беспрерывно повторял:

– Остров или материк! Думать об этом, когда жизнь едва теплится! Что за человек!

Взобравшись на вершину холма, Пенкроф и его товарищи обломали самые толстые ветви морской сосны, затем смастерили из этих ветвей носилки; устланные травой и листьями, они представляли довольно удобное ложе.

Это отняло около сорока минут, и было уже десять часов утра, когда моряк, Герберт и Наб вернулись к инженеру, которого не покидал Гедеон Спилет.

Сайрус Смит очнулся только что от сна, или, вернее, забытья, в котором находился. Щеки его, до тех пор смертельно бледные, чуть

порозовели. Он приподнялся, оглянулся вокруг, как будто спрашивая, где он находится.

– Можете ли вы выслушать меня, Сайрус, не утомляясь? – спросил журналист.

– Да, – ответил инженер.

– Мне кажется, – прервал их моряк, – что мистер Смит охотнее выслушает вас, если съест немного этого желе из глухаря. Кушайте, мистер Смит! – добавил он, протягивая инженеру подобие желе, к которому он прибавил теперь несколько кусочков глухаря.

Остатки жаркого были поделены между товарищами: все страдали от голода, и завтрак показался всем очень скудным.

– Ничего, – сказал моряк, – нас ждет пища в Камине. Не мешает вам знать, мистер Смит, что там, на юге, у нас есть дом с комнатами, постелями, очагом, и в кухне несколько дюжин птичек, которых Герберт называет куруку. Ваши носилки готовы, и, как только вы немного окрепнете, мы перенесем вас в наше убежище.

– Спасибо, дружище! – отвечал инженер. – Еще часок-другой, и мы сможем отправляться. Теперь рассказывайте, Спилет!

Журналист стал рассказывать инженеру о всех событиях, которые не могли быть ему известны: о последнем взлете шара, о спуске на эту неведомую землю, кажущуюся пустынной, о находке Камина, о поисках инженера, о преданности Наба, о подвиге верного Топа и т.д.

– Но, – слабым голосом спросил Сайрус Смит, – разве не вы подобрали меня на берегу?

– Нет, – ответил журналист.

– И не вы доставили меня в этот грот?

– Нет.

– На каком расстоянии от рифов он находится?

– В полумиле примерно, – ответил Пенкроф. – Мы и сами поражались, что нашли вас в этом месте.

– В самом деле, как это странно! – сказал инженер, понемногу оживляясь и все более заинтересовываясь подробностями.

– Но, – продолжал моряк, – вы нам не рассказали, что случилось с вами после того, как вы были смыты волной с воздушного шара.

Сайрус Смит мало что помнил. Волна оторвала его от аэростата. Сначала он погрузился на несколько футов в воду. Когда он выбрался на поверхность океана, он заметил какое-то живое существо рядом с собой. Это был Топ, бросившийся к нему на помощь. Подняв глаза, он не нашел в небе шара: освободившись от его тяжести и тяжести Топа, аэростат умчался как стрела. Инженер увидел, что находится среди гневных волн, на расстоянии полумили от берега. Он попробовал бороться с волнами и энергично поплыл к берегу. Топ поддерживал его, вцепившись зубами в его одежду. Но стремительное течение подхватило его, понесло к северу, и после получасового сопротивления, выбившись из сил, он пошел ко дну, увлекая за собой и Топа. Всего, что произошло потом, до той минуты, пока он не очнулся на руках у своих друзей, Сайрус Смит не помнил.

– Однако, – сказал Пенкроф, – несомненно, что вас выбросило на этот берег и что у вас хватило силы добраться до этой пещеры. Ведь Наб обнаружил следы ваших ног!

– Да, очевидно… – задумчиво ответил инженер. – А вы не видели следов других людей в этой местности?

– Ни

одного, – сказал журналист. – Но если даже допустить, что неведомый спаситель, очутившийся как раз вовремя на месте, вытащил вас из воды и перенес сюда, то почему он вас покинул?..

– Вы правы, Спилет! – согласился инженер. – Скажи, Наб, – продолжал он, обращаясь к своему слуге, – не ты ли… не было ли у тебя минуты затмения, во время которого… Нет, это чепуха!.. Сохранились ли эти следы?

– Да, хозяин, – ответил Наб. – У входа в грот, в месте, защищенном от дождя и ветра, виден отпечаток ноги на песке. Остальные следы уже, наверное, стерты ветром и дождем.

– Пенкроф, – сказал Сайрус Смит, – будьте любезны, возьмите мои ботинки и посмотрите, совпадают ли они со следом?

Моряк исполнил просьбу инженера. В сопровождении Наба, указывавшего дорогу, он и Герберт пошли к месту, где сохранился след.

Тем временем Сайрус Смит говорил журналисту:

– Здесь произошло что-то труднообъяснимое.

– Действительно необъяснимое, – согласился Гедеон Спилет.

– Не будем заниматься разрешением этой загадки сейчас, дорогой Спилет. Мы поговорим об этом позже!

Через минуту в грот вернулись моряк, Герберт и Наб. Не было никакого сомнения – ботинок инженера в точности совпадал со следом.

Итак, сам Сайрус Смит оставил эти следы!

– Все понятно, – сказал инженер, – у меня были галлюцинации, которые я пытался приписать Набу. Очевидно, я шел как лунатик, не сознавая, куда и зачем иду, и Топ, вытащивший меня из воды, руководствуясь инстинктом, привел меня сюда… Топ! Иди сюда, собачка! Иди ко мне, Топ!

Великолепное животное подбежало к хозяину, громким лаем выражая свою преданность.

Все согласились, что другого объяснения событиям нельзя было придумать и что Топу принадлежала вся честь спасения Сайруса Смита.

Около полудня Пенкроф спросил инженера, выдержит ли он переноску. Вместо ответа Сайрус Смит с усилием встал на ноги.

Но тут же ему пришлось опереться на руку моряка, так как иначе он бы упал.

– Вот и отлично, – сказал Пенкроф. – Подать носилки господина инженера!

Наб принес носилки. Поперечные ветви были устланы мхом и травами.

Уложив инженера, потерпевшие крушение вынесли его из грота.

Нужно было пройти восемь миль. Так как процессия по необходимости двигалась медленно и часто останавливалась, чтобы носильщики могли отдохнуть, путь до Камина отнял у них не меньше шести часов.

Ветер по-прежнему бушевал, но дождь прекратился. Лежа на носилках, инженер внимательно осматривал местность. Он не разговаривал, но смотрел, не отрываясь, и рельеф местности с ее неровностями, лесами и разнообразной растительностью запечатлевался в его памяти. Однако после двух часов пути усталость взяла верх, и он уснул.

В половине шестого маленький отряд подошел к Камину. Все остановились. Носилки поставили на песок. Сайрус Смит крепко спал и не проснулся.

Пенкроф, к своему величайшему изумлению, заметил, что вчерашняя буря изменила облик местности. Произошли довольно значительные обвалы. Большие обломки скал лежали на берегу, и густой ковер из морских трав и водорослей покрывал прибрежный песок. Очевидно было, что море хлынуло на берег и добралось до самого подножия гранитной стены.

У входа в Камин земля была изрыта яростным натиском волн.