Таинственный всадник
Шрифт:
– У меня были дела в Уорике. Пришлось уехать из Лондона скорее, чем я предполагал.
– Понимаю. – Она облизнула губы. – А мой дядя?
– Я слышал, подагра снова скрутила лорда Пакстона, – объяснил Рос, – и это служит ему оправданием, чтобы устраниться от чрезвычайных дебатов в палате лордов, и потому вам не стоит удивляться, если вы увидите его только завтра или послезавтра.
– Это правда, – спросил Харт, прикладывая салфетку к губам, – что там ничего существенного, кроме ссор и препираний политиков, в эти дни не происходит? Я слышал, будто Фокс требует, чтобы наша армия вернулась домой из Франции, в то время как господин Уильям Питт настаивает совсем на другом: он утверждает, что мы должны послать наш флот в Средиземноморье до того, как этот выскочка Наполеон приберет к рукам всю Италию и станет серьезной угрозой на наших торговых путях.
– Я не политик, сэр, – заявил Винсент. – Но я за то, чтобы дать коленом под зад кому надо, а наша армия это и делает.
– Я хочу, чтобы вы знали, сэр: я действительно очень беспокоюсь, и я полностью согласен с господином Питтом.
Даже Рос, казалось, удивился:
– Вы за то, чтобы война развернулась на двух фронтах? Вы за то, чтобы оставить наши берега абсолютно открытыми для нападения, отослав флот защищать полоску земли за тысячу миль отсюда?
– Не только землю, дорогой друг. Тот, кто командует Италией, командует Средиземноморьем, а мы не можем себе позволить долгое время не торговать с нашей Индией. Ну, самое малое, чего мы можем лишиться из-за дьявольской француз–ской блокады, так это модных шелков. Клянусь, смешно сказать, но мы уступаем итальянцам и испанцам даже в качестве кружев и серебра. Стоит только взглянуть на это. – Харт вытащил кружевную манжету из рукава камзола. – Сделано не более чем в десяти милях отсюда, а какой непрезентабельный вид! – Он презрительно цокнул, на сей раз в абсолютной тишине, повисшей в комнате.
Винсент взглянул на Роса, незаметно кивнув в сторону эсквайра.
– Это абсолютно необходимо?
– Боюсь, что да, особенно если мы надеемся на успех нашей операции – захватить Капитана Старлайта. До сих пор нам не хватало добровольцев в этом деле, и глупо отказываться даже от самой малой возможности, если она подворачивается.
Рене не могла удержаться от изумленного взгляда: Tайрон снова обращался к Росу, указывая вилкой, что его рот набит пастернаком и он не может говорить.
– Кажется, я снова виноват: я сделал одно упущение, – вздохнул Рос. – Я забыл упомянуть, что господин Харт – наш уважаемый дорожный инспектор, и потому, кроме, может быть, Капитана Старлайта, нет другого человека в этих пяти округах, который знает каждый холм, каждую рытвину на всех дорогах отсюда до Лондона.
Глава 12
Рене обратилась к полковнику:
– Прошу прощения, месье?
– Я говорил о том, что вы упомянули о своем намерении уехать сегодня из Гарвуд-Хауса. Ничего срочного?
– Нет. – Она перевела дыхание. – Нет, я… я слышала, что сегодня в городе открылась ярмарка, и подумала, что Антуану не мешало бы побывать там, посмотреть. Он неважно себя чувствовал в последние несколько дней и…
– И вы намеревались поехать одни? Без эскорта?
– Госпожа Пиджин поехала бы с нами. И Финн.
– Конечно. – Рос нахмурился. – Я спрашиваю лишь потому, что произошел еще один инцидент на дороге.
– Карету подстерегли на дороге в Латтеруорт, вчера вечером, и довольно рано, – пояснил капрал Мальборо. – Некоторые свидетельства указывают, что, возможно, это снова работа Капитана Старлайта.
– Возможно? – Рос поднял бровь.
Молодой офицер вспыхнул.
– Есть некоторые сомнения в том, что именно он совершил преступление. Грабеж был слишком жестокий по своему характеру и совершенно не похож на его прежние налеты.
– По вашему мнению.
– По м-моему мнению, да, сэр.
– Которое я не принимаю.
Мальборо побагровел, лицо его напряглось, и он уселся на стуле так прямо, словно проглотил аршин.
– Грабитель ужасно избил одного пассажира пистолетом, – продолжал Рос, – а другого подстрелил. И все это из-за скудной поживы – трех гиней и дешевой булавки для шейного платка.
– Какой ужас! – воскликнул Тайрон. – Вчера вечером, вы говорите? И довольно рано? Выходит, теперь опасно даже на обед отправиться или поиграть в вист?
– Я усилил патрули, – заверил его полковник Рос.
– Вчера вечером у меня был разговор, – хрюкнул Винсент. – С бригадой ваших слишком энергичных служак, по дороге в Берквелл.
– Там было десять человек, – Рос побледнел, – они просто выполняли свои обязанности. Если бы вы побеспокоились заранее и сообщили бы мне, что должны прибыть в Ковентри очень рано, это могло бы уберечь вас от такого неудобства, как сопровождение в штаб, где меня, как обычно, окружили задержанные джентльмены, заявлявшие о своей невиновности и о произволе тех, кто их сюда доставил.
– Если вы полагаете, что я намерен предъявить вам счет за каждую проведенную там минуту, – Эдгар Винсент пристально посмотрел на Роса, который пожирал взглядом Рене, и хлопнул по столу, – то вы имеете дело с тем, кто знает, что надо делать.
Рос только улыбнулся.
– Скажите, – он наклонился вперед и поставил перед Рене серебряную фляжку, – вы, случайно, не знаете, кому она принадлежит?
Рене собрала все оставшиеся силы, чтобы выражение ее лица не изменилось. Ей незачем было осматривать серебряную фляжку – Финн оставил ее в гостинице после того, как стукнул Роса по голове подсвечником.
– Если вы знаете, – продолжал Рос, – я с превеликим удовольствием верну ее владельцу.
– Нет, – пробормотала она. – Боюсь, я даже не представляю, месье, чья это вещь.
Он впился пальцами с уродливо обкусанными ногтями в серебро и многозначительно взглянул в сторону Антуана.
– А ты, мальчик? Не видел ли этого предмета прежде?
Пораженный, что кто-то заметил его, сидевшего в конце стола, Антуан поднял ясные синие глаза от фляжки, которую он видел слишком часто, чтобы не узнать ее, и пристально посмотрел на полковника.
Если бы даже булавки загнали мне под ногти и вырвали ноготь большого пальца,явсеравнонесказалбыничего.
– Что он ответил? – вежливо обратился к Рене Рос.
– Он сказал «нет», месье. Эта вещь ему не знакома. Он никогда ее прежде не видел.
– Разрази меня гром, это же прекрасной работы вещица, – заявил Тайрон. Он потянулся и вырвал флягу из рук Роса, поворачивая ее к свету и стараясь разглядеть клеймо. – Английская работа, я клянусь. Викс… или, возможно, Нетертон. Вы уверены, что вы ее не выиграли, полковник?