Так говорил Песталоцци
Шрифт:
Рыжая дама сразу перешла в наступление:
– Мы вас ждем уже пять минут. И вашу дочь я ждала пять минут.
– Итого, десять, – невозмутимо подытожил я. – Я попрошу, чтобы самолет задержали на десять минут.
– Помогите дотащить чемодан.
Чемодан у нее был тяжелый и старинный, без колесиков.
– А ваши вещи? – она обшарила глазами пространство вокруг меня.
– У меня нет вещей.
Она осталась недовольной:
– Вами определенно надо заняться.
Мы получили посадочные талоны, и рыжая дама, не обращая на меня внимания, резво побежала в очередь на электронный контроль.
– Как тебе эта особа? – спросила Карина.
– Стерва.
– Ошибаешься, папа. Она дура. Прежде чем сказать что-нибудь, она делает глубокий вздох и говорит на выдохе. Так поступают только дуры.
– Учту.
– И готовься к атаке на сексуальную стойкость.
Это были последние напутственные слова моей наблюдательной дочери.
36. Допрос не такой, как другие
Первый же вопрос рыжей спутницы озадачил меня:
– Какие у вас червяки в голове?
Я пожал плечами. Это должно было обозначать, что червяков в голове у меня нет.
– Вы хотели бы, чтобы все женщины в самолете разделись?
– Нет.
– Со сколькими пассажирками вы хотели бы иметь интимные отношения? Вы считали, сколько в самолете женщин?
– Не считал.
– И все-таки червяки у вас в голове должны быть. Нет людей без червяков в голове. Посмотрите на стюардессу. Где бы вы ее хотели? В лифте? На диване в зале ожидания? На крыше?
Я сначала хотел придумать что-нибудь необычное, но потом решил не рисковать. Скажу: «На Эйфелевой башне», она подойдет к стюардессе и спросит: «Сколько вы возьмете с этого джентльмена, чтобы он вас имел на Эйфелевой башне?» Та начнет кричать. Но хуже будет, если начнет торговаться!
– Как я поняла, стюардесса вам не понравилась, – продолжала рыжая дама. – Но это можно исправить. Назовите мне хотя бы одну актрису, с которой вы хотели бы иметь интимные отношения.
– Я не знаю современных иностранных актрис.
– Можно и русских. Я никогда не поверю, чтобы школьником вы не хотели поиметь какую-нибудь актрису. Я вам помогу. Наташа Фатеева. Люся Гурченко.
– Любовь Орлова.
Думал, что удивлю. Не удивил.
– Прекрасно. Действительно эта стюардесса чем-то напоминает Любовь Орлову. Но отдаленно. Очень отдаленно. Есть одно замечательное средство, которое позволит вам, имея сношение с ней, быть уверенным, что это как там… Любовь нечаянно нагрянет. Я вам гарантирую.
– Какой-то наркотик?
– Не просто наркотик, а чудесный наркотик. Одна капля в «Спрайт» – и вы весь вечер с Любовью Орловой.
– И у вас есть это чудесное зелье?
– К сожалению, нет. Но у меня есть подруга…
– Вы меня с ней познакомите?
– Я дала слово ни с кем ее не знакомить.
– Постойте, постойте… Кажется, я ее знаю. Блондинка, волосы до плеч.
– Блондинок много.
– Она носит большие очки.
– Носит.
– И зовут ее Пульхерия.
– Как? – от удивления рыжая дама раскрыла рот. – Как?
– Пульхерия.
– Да нет же! Ее зовут Наташа.
– Наташа. Но большие очки она носит?
– Большие очки она носит.
– Как ее найти?
– Вам повезло. Она сейчас в Лейк-Плэсиде.
– Вы меня утешили. Я, знаете ли, очень хочу Любовь Орлову.
– По правде говоря, эта стюардесса вам вряд ли подойдет. Но я попытаюсь подобрать что-нибудь подходящее. Нужно найти экземпляр, похожий на заказ: нос, рост, волосы. А потом капелька, как вы выразились, зелья.
– А ее точно зовут Наташа, а не Пульхерия?
– Нет. Я первый раз слышу такое имя. Как вы сказали? Пульхерия?
– Да. Очень сексуальное имя. Мужчины от него просто сходят с ума. Я знаю женщин, которые специально меняли свое имя на Пульхерия. Правда, для произношения на английском оно трудновато. Зато по-русски очень мило.
– Чего тут милого? Пульхерия.
– Можно сокращенно. Пуля или Херя. Дело вкуса. Наташа – тоже имя, очень сложное для произношения на английском. Очень сложное. Кстати, о Наташе. У нее можно будет купить немного этого зелья?
– Вряд ли. У нее мало осталось.
– Но вы меня с ней познакомите?
– Собственно говоря, я и лечу в Лейк-Плэсид, чтобы познакомить одного человека, как я понимаю, вашего начальника, с этой Наташей.
– А вы ее найдете?
– Я знаю одну ее тайну.
– Тайну? Расскажите.
– Я умею хранить чужие тайны.
– И я тоже. Особенно, когда речь идет о тайнах интимно-сексуальных. Но иногда есть тайны, которыми хочется поделиться с такими опытными людьми, как вы. Послушать совет, попросить помощи.
– У вас есть интимно-сексуальная тайна? – обрадовалась рыжая дама.
– Да. Но я… Разве что на правах взаимности.
– Хорошо, хорошо. И что это за тайна?
– Вы сказали… с актрисами. А с историческими персонажами можно?
– Можно. Хотите, я догадаюсь, кто вас волнует? Екатерина Великая. Полная дама. Очень легко найти кандидатуру.
– Ошиблись.
– А кто?
– Анка-пулеметчица.
На этот раз рыжая Вульф обалдела. Да так, что ее круглое лицо удлинилось и стало похожим на перевернутую пирамиду. А пока она не пришла в себя, я как можно более вкрадчиво спросил:
– Так как же все-таки вы узнаете Наташу?
– Она пьет виски с пивом. Доливает пиво в виски.
Я выглядел разочарованным. Она поняла:
– Достаточно обойти все бары в Лейк-Плэсиде и спрашивать, не была ли здесь дама, которая добавляет пиво в виски. Такое не забудет ни один бармен.
«А ведь и правда, – подумал я. – Такое не забудет ни один бармен».
Вульф засуетилась:
– Только не говорите вашему начальнику про наш разговор. Если бы я ему выдала эту тайну по телефону, он бы не оплатил мне поездку в Лейк-Плэсид. И, кроме того, у меня к вам особое расположение. Моя прабабушка тоже любила Любовь Орлову.