Так строилась железная дорога
Шрифт:
– Дэн Лицян именно хочет, чтобы я ушла.
Юань Тинфэн тут же загорелась гневом и заявила, чтобы Ань Сюэжун его не слушала.
– Я не согласна, чтобы ты уходила. Если у него такие мысли, так лучше пораньше его послать подальше, ничего хорошего у вашей пары не получится. Не веришь – сама потом увидишь.
Цзы Ци налила Юань Тинфэн воды и сказала:
– Сестрица Юань, в прошлом пословица была такая: лучше разрушить десять храмов, чем один брак. Зачем вы побуждаете Сюэжун бросить Дэн Лицяна?
Юань Тинфэн на это возразила, что, если Сюэжун говорит правду, то такой брак должно и нужно разрушить. Ань Сюэжун откровенно рассказала, что Дэн Лицян боится, что после свадьбы они будут жить
Юань Тинфэн откинула одеяло, вытянула вперед свою красивую белую руку и сказала:
– Не перенесёт, так пусть другую ищет, не иди за него замуж. Посмотри на моего мужа, целыми днями сидит в офисе, в месяц получает три – пять тысяч, за год ни разу никуда не выедет, понять не в состоянии трудностей нашей с вами дикой жизни на стройке. Я уже столько лет по стройкам езжу и привыкла к этому, если меня заставить на одном месте сидеть без движения, мне аж тесно станет. Если мы с ним вдвоём долгое время дома сидим, за три дня непременно разок немножко поругаемся, а за пять дней – один раз сильно поссоримся, и я так разозлюсь, что просто захочу тут же убраться от него подальше на стройку.
Цзы Ци помогла ей подхватить одеяло и сказала:
– А кто не хочет спокойной жизни, много ли таких, как мы?
Юань Тинфэн вздохнула, и Цзы Ци почуяла удушливый запах спирта. Юань Тинфэн сказала:
– В «Китайских железных дорогах» почти миллион официальных работников, и женщин, должно быть, несколько сотен тысяч, и сезонных работников из строительных бригад, должно быть, сотня миллионов. И кто из них на нас не похож? Наше строительство железных дорог – это что, не жизнь? Вот уж странную вещь сказала.
Юань Тинфэн сказала, если Цзы Ци и Ань Сюэжун хотят выйти замуж, то пусть выходят за работника «Китайских железных дорог», а выходить за человека из общества ненадежно, это после свадьбы понятно станет. Ань Сюэжун и Цзы Ци не стали спорить с Юань Тинфэн, находящейся во власти водки, лишь выключили свет и отправились отдыхать.
В ту ночь никто из тех, кто выпил с уездным руководством из-за вопросов реквизиции и сноса, не смог нормально выспаться.
Все они хотели как можно скорее реквизировать землю и развернуть строительство. Ночь уже близилась к рассвету, а Ши Цзинтянь, Чжу Цзылай и Чжао Хуалян из первого отдела все ещё сидели в переговорной и беспрерывно судачили то о том, то об этом, обсуждая работу. Ши Цзинтянь хотел, чтобы в строительстве тоннеля Цзинъян они стали первыми на всей линии. Он распорядился, чтобы Чжао Хуалян позвал Бао Те, командира бригады по сооружению остова тоннеля. Чжао Хуалян вышел из здания на дорогу и принялся кричать: «Бао Те, Бао Те!» Вскоре прибежал Бао Те, набросивший на плечи куртку. Ши Цзинтянь, полулежа на стуле, объяснил ему, что завтра начинается въезд на стройку тоннеля, пусть Бао Те с бригадой отправятся туда и за всем проследят, а также помогут рабочей бригаде въехать на стройку и начать работы. Ещё он намеренно подчеркнул, что цементирование подъездной дороги, порталы тоннеля и анкерные крепления стен должны быть наивысшего качества и выглядеть красиво. Бао Те сказал, что завтра он пораньше туда поедет. Рабочая бригада Ли Вэйминя уже на месте. Впоследствии ещё будут проводиться конкурсы на оборудование, оборудование уже стянуто к стройплощадке и сложено на окраине деревни.
На другой день Цзинь Гоин на машине подъехала к зданию первого отдела. Она как раз стояла внизу и разговаривала с Ван Жоюнь о работе, когда из здания вышел Ши Цзинтянь и остолбенел, увидев Цзинь Гоин. В ту минуту то ли деловитость и красота Цзинь Гоин затронули его сердце, то ли он с некоторым пренебрежением принял тот факт, что женщина тридцати с чем-то лет стала главным инженером всего участка. В то время как Ши Цзинтянь оглядывал Цзинь Гоин, она тоже незаметно бросила на него взгляд. Её охватило необъяснимое чувство при виде этого темнолицего, казавшегося немного неотесанным молодца, но она немедленно отвела взгляд.
Ши Цзинтянь спросил, не к нему ли она пришла. Цзинь Гоин ответила, что к нему. Далее Ши Цзинтянь уже не стал спрашивать. Ван Жоюнь, стоявшая рядом, сказала:
– Не получилось войти на территорию шахты и провести там измерительные работы, и это повлияло на повторный замер по всей линии, вот главный инженер Цзинь и волнуется.
– Вопрос с измерительными работами в шахте нельзя решить? – спросила Цзинь Гоин.
Ши Цзинтянь не осмелился глядеть на неё, отвёл глаза и сказал, что Цзинь Гоин – главный инженер участка, и можно ли провести повторное измерение, она должна сама себя спрашивать. Лицо Цзинь Гоин тут же вытянулось, и она сказала, что реквизиция земли входила в обязанности первого отдела. Ши Цзинтянь язвительным тоном заметил:
– Вы. Женщины, такие все способные, мы под вашим началом работаем.
Ван Жоюнь сначала поглядела на Цзинь Гоин, потом – на Ши Цзинтяня. Она поняла, что положение сложилось неловкое, и немедленно решила найти компромисс.
– Управляющий, – сказала она, – шахта в нашем районе, мы ведь не можем допустить, чтобы за реквизицию этой земли отвечала главный инженер Цзинь?
Ши Цзинтянь почесал голову и с долей презрения презрением сказал:
– Главный инженер Цзинь, вы из управления участком, вы работник департаментского уровня, а я – уровня заместителя департаментского работника. Вы такая сильная, не поможете ли нам… Ведь присутствие женщины позволяет легко уладить дело.
Цзинь Гоин, ужасно разозлившись, сказала:
– Повторное измерение задержалось из-за вас, если у вас нет способностей выполнять обязанности руководителя проекта, я могу попросить начальника Те, чтобы он позвонил председателю У из вашей компании и нашёл вам замену.
С этими словами Цзинь Гоин повернулась и направилась к своему внедорожнику. Ван Жоюнь, ойкая, устремилась за ней, надеясь уговорить её остаться, но её машина уже с шумом отъехала прочь. Ши Цзинтянь закурил, поглядел на удаляющийся внедорожник и сказал, что ей не понравилось, как другой человек призвал ее к ответу.
Цзинь Гоин вернулась в управление участком и доложила Те Цзяню об измерительных работах первого отделения в шахте и встрече с Ши Цзинтянем, конечно, всё ещё гневаясь. Те Цзянь с каменным лицом швырнул на стол ручку.
– Этот Ши Цзинтянь осмелился так разговаривать?
Цзинь Гоин хмыкнула: управляющий отделом – и такой высокомерный, раньше она таких и не видывала. Те Цзянь принялся её утешать и сказал, чтобы она не злилась.
– Занимайтесь техникой. Его можно наказать многими способами, чтобы он сбавил спесь, – сказал Те Цзянь. – Некоторые мужчины неисправимы: не верят, что женщины тоже могут быть сильными и умными.
В это время Ши Цзинтянь с секретарем Чжу Цзылаем шёл по заснеженной дороге, а за ними медленно ехал внедорожник. Ши Цзинтянь, держа сигарету в руке, затянулся, и дым, который он выпустил изо рта, немедленно растворился в промерзшем свежем воздухе. Зазвонил телефон. Оказалось, Ши Цзинтяню звонил Те Цзянь. Чжу Цзылай, видя, что лицо Ши Цзинтяня по ходу разговора становится всё более и более серьёзным, спросил, что происходит. Ши Цзинтянь отключился, остановился и сказал, что Те Цзянь ему смертный приговор подписал, требуя, чтобы измерительные работы в шахте были завершены в течение двух дней. После того, как Те Цзянь остановил вырубку деревьев и расчистку грунта, которыми занимался Цяо Сань, возможно, что тот решил задержать продвижение строительных работ за счёт шахты. Чжу Цзылай сказал: