Такие разные миры. Сборник
Шрифт:
Фрэнк спокойно посмотрел в улыбчивое лицо Стейджинга. Чего-то подобного он и ожидал. С того самого момента, когда торговец только начал обхаживать его. И в принципе, у Фрэнка не было никаких возражений. Ему нравился Оуэн, его грубые шутки и вольные манеры. И если торговец действительно хотел завоевать его расположение, то ничего плохого Фрэнк в этом не видел.
– Прибыль? – с абсолютно бесстрастным лицом проговорил Фрэнк. – Не понимаю, о чем ты ведешь речь, Оуэн.
Засунув два коротких пальца в нагрудный карман, торговец выудил мешочек из коричневой замши, завязанный хитроумным
– Что это за чертовщина? – спросил он.
Оуэн передвинул вещицу на середину стола.
– Это огненный камень Грея, – пояснил он, осторожно коснувшись пальцем. – Одна из диковин Вселенной – психоотражающий минерал, способный усиливать или преобразовывать душевное состояние человека. Обрати внимание, как меняется его цвет, когда я подношу руку. Для каждого, кто его носит, он излучает свое неповторимое сочетание цветов. Ученые до сих пор не могут объяснить этот феномен.
– Никогда ни о чем подобном не слышал, – увлеченно произнес Фрэнк.
– А все потому, что ты не интересуешься новостями моды, – продолжал Оуэн. – Кольца с этими камнями вызвали небывалый ажиотаж в модных салонах. В этом году нет украшения престижнее, – по крайней мере, так утверждает журнал «Мода гуманоидов Вселенной».
Фрэнк взял камень и сразу же ощутил, как тот пульсирует в его руке.
– Они что, очень редки? – поинтересовался он.
– В год их добывается всего несколько сотен. Можешь себе представить, какую цену предлагают за них ювелиры.
– И где их добывают? – спросил Фрэнк.
– Долгое время это оставалось загадкой, и только в прошлом году было точно установлено, что все камни прибыли с Люминоса.
– С того самого?
– Именно, – ответил Оуэн. – Как видишь Фрэнк, если бы я оказался там, то занялся бы торговлей этими камнями. Я располагаю десятками каналов сбыта.
Наступила долгая пауза.
– А почему ты считаешь, что я захочу что-то сделать для тебя? – нарушил наконец молчание Фрэнк.
– Что плохого в том, чтобы нам стать партнерами? Прибыль – пополам.
– Но я же должен что-то предложить туземцам в обмен на камни?
– У меня есть кое-что из того, что потребуется сарьянцам в ближайшее время.
– Ты имеешь в виду виски? Огненную воду в обмен на огненные камни?
– Нет, – ответил Оуэн, – хотя не исключено, что в их ситуации это наилучший выход. Я говорю о действительно необходимой для них вещи, учитывая складывающиеся обстоятельства.
– И что же это?
– Я имею в виду двигатели для космических кораблей, мой друг. Сарьянцам они здорово пригодятся, иначе очень скоро дьявольская орда ихтонов свалится на их головы.
– Где ты достал ракетные двигатели? – спросил Фрэнк.
– Мой кузен работает в управлении по реализации устаревшей военной техники, а у него есть друг в подразделении по модернизации. Они только что начали заменять компоненты Эл-Пять.
Фрэнк прекрасно знал, что Эл-Пять являлись ключевым компонентом систем для создания защитного силового поля. Вместе с деструктором холодного синтеза они позволяли перемещаться в пространстве со сверхсветовой скоростью. Это были довольно старые модели, производившиеся уже почти десять лет. Фрэнка удивило не то, что устаревшая модель заменялась на новую, а то, как быстро Оуэн наложил на списанные агрегаты лапу. Очевидно, закупил их через несколько часов после оформления акта, до того, как крупные планетные дилеры получили бы шанс участвовать в торгах.
Или он каким-то образом умудрился остаться единственным покупателем?
– И что же ты собираешься делать с Эл-Пять? – спросил он.
– Я же сказал, – ответил Оуэн, – что хочу передать их тебе в качестве груза. Я останусь здесь, на «Хоукинге», и буду ждать твоего возвращения. Ты поместишь двигатели в трюм – там для них места вполне достаточно. У меня их всего тридцать один, и каждый весит не более ста килограммов. Ты привезешь их на Люминос, где они превратятся в самый ходкий товар, как только ты объявишь сарьянцам о содержимом твоего трюма. После этого ты обменяешь двигатели на драгоценные камни по максимально возможному курсу. Затем привезешь камни назад, и мы оба неплохо заработаем.
– Хорошенькое дельце получается, – сказал Фрэнк без особенного энтузиазма.
– А самое важное – наш договор вполне открытый и честный.
– Ты, кажется, забыл, что я офицер Флота, а не штатский.
– Нет закона, который бы запрещал офицеру Флота торговать и получать за это прибыль.
– Как раз именно такой закон и есть.
– А, вот ты о чем, – сказал Оуэн. – На этот запыленный клочок бумаги никто давно уже не обращает никакого внимания.
– Я обращаю, – сказал Фрэнк.
– Вот этим ты мне и нравишься, Фрэнк, – сказал Оуэн. – Ты честный парень, а это значит, что я могу положиться на тебя. Поэтому я собираюсь погрузить тридцать один очень дорогой двигатель в трюм твоего корабля без всяких расписок. Я знаю тебя, Фрэнк, и знаю, что ты будешь абсолютно честен со мной.
– Не возьму я твоих двигателей, – ответил Фрэнк, – и это мое последнее слово.
– Ты что, боишься оказать гуманитарную помощь?
– С каких это пор продажу двигателей ты стал называть гуманитарной помощью?
– Продавая их, мы с тобой помогаем сарьянцам выжить. Эти несчастные создания отчаянно нуждаются сейчас в любой поддержке.
– Почему бы в таком случае не отдать им двигатели даром?
– Но я же заплатил за них, – объяснил Оуэн. – Я не могу делать добрые дела за спасибо.
– Не нравится мне наживаться на чужом несчастье, – сказал Фрэнк.
– Тогда раздай свою долю на милостыни, я тебе мешать не буду, – пообещал Оуэн. – Только будь уверен: свою долю я заберу. Серьезно, Фрэнк, это единственный реальный путь помочь сарьянцам. Ты дашь им шанс защититься и нанести ответный удар ихтонам.