Такой чужой, такой желанный
Шрифт:
– Не бойся, я здесь. – Он, видимо, сел, потому что постель прогнулась под его тяжестью, и взял ее руки в свои. – Я буду здесь, когда ты проснешься. Я не оставлю тебя. – Он отвел с ее лба непослушный локон и стал нежно поглаживать ее лоб. – Спи.
– И ты не дашь мне видеть сны?
Его рука на секунду прервала свое движение.
– Да, если ты этого хочешь.
– О, пожалуйста! – прошептала она. – Я так боюсь их!
– Тогда я не дам тебе их видеть. Спи, Лайза. Они не будут тебя беспокоить.
Она почти
Когда Лайза заснула, Клэнси очень осторожно отпустил ее руки и встал. Судя по тому, что сказали ему в лаборатории, она проспит еще десять-двенадцать часов. Но почему-то ему не хотелось оставлять ее. Она казалась такой одинокой! Ее шелковистые волосы рассыпались по подушке. Розовые губы слегка приоткрылись. Она, судя по всему, уже не ощущала его присутствия, но ему было все равно. Он пообещал, что защитит ее, что прогонит прочь ее кошмары. Какие ужасы ей снились, что она помнит о них даже под действием наркотиков? Неожиданно ему очень захотелось узнать о ней все.
Клэнси взял с пола небольшой чемодан, который до сих пор не потрудился даже распаковать. Усевшись на низенькую скамеечку около кровати, он раскрыл его. Досье на Лайзу Лэндон лежало сверху. Перед тем как сесть на самолет в Лос-Анджелесе, он успел только бегло просмотреть его, намереваясь изучить попозже. В то время его прежде всего интересовали ее отношения с Болдуином. Теперь же он хотел знать как можно больше о женщине, свернувшейся калачиком на его кровати и казавшейся беззащитной, словно брошенный ребенок.
Клэнси пододвинул к кровати плетеное кресло и постарался устроиться поудобнее. Да, кресло явно не предназначалось для человека его сложения! Не очень-то удобно будет просидеть в нем эти десять часов, пока Лайза не проснется. Ну и что же? Ему приходилось испытывать и большие неудобства, причем по менее важным причинам. Клэнси сбросил туфли и положил ноги на край кровати. После этого он раскрыл папку и начал читать про Лайзу Лэндон.
Лайза проснулась мгновенно. На нее были устремлены светло-голубые глаза Клэнси Донахью. Но что он делает в ее номере?
– Что вы здесь… – начала она, садясь в постели, но от резкого движения комната закружилась и в глазах потемнело.
Она услышала, как Донахью вполголоса выругался. Через мгновение он уже сидел на кровати, удерживая ее за плечи.
– Полегче! Вы всегда так вскакиваете?
– Нет… Да… Не знаю. – Голова у нее все еще кружилась, и она встряхнула ею, пытаясь побороть дурноту. Лайза смутно понимала, что присутствие Клэнси Донахью в ее номере говорило о чем-то необычном и опасном. Она попыталась заговорить, но пересохший язык еле ворочался во рту, и слова давались с трудом.
– Вы не должны…
– Ложитесь. – Клэнси уложил ее обратно на подушку. – Дайте себе возможность полностью проснуться
– Что вы здесь делаете? – И вдруг Лайза осознала, что это не ее номер. Она лежала на огромной двуспальной кровати, одеяло было темно-синим, а не в черную и желтую полоску, стены – бежевыми, а не светло-серыми. На ней надета ее белая атласная пижама, но все остальное было совершенно незнакомым, и это поразило ее. В ужасе раскрыв глаза, она еще раз попыталась сесть.
Сильные руки Донахью мгновенно пресекли эту попытку.
– Вы уже не в отеле, – тихо сказал он. – Это моя спальня. Вы на моей вилле, которая расположена в полумиле от отеля-казино. Пугаться вам не стоит, вы в полной безопасности – и сейчас, и в будущем. Это я вам обещаю.
– Ваша спальня? – Лайза не верила своим ушам. – Но как я здесь оказалась?.. – Она умолкла, потому что в ее мозгу стали один за другим всплывать разрозненные фрагменты ее ночных видений. – Так вы похитили меня! – прошептала она. Ей все еще трудно было в это поверить. – Вы меня действительно похитили?
Клэнси кивнул.
– Это было необходимо, – просто сказал он. – Я должен поймать Болдуина, я же вам говорил.
– И поэтому вы похитили меня! – ошеломленно повторила она. – Другая ловушка, ведь так вы сказали. Я не хотела играть роль приманки в той вашей ловушке, и тогда вы поместили приманку в другую ловушку. – Она механически поправила волосы. – Ведь это так, правда?
– Именно так. Я говорил вам, что хотел бы от вас помощи. Мне очень жаль, что пришлось поступить так.
– Вам жаль! – Волна слепой ярости захлестнула ее, в голове сразу прояснилось. – Черт возьми, вы меня похитили, и все, что вы можете сказать, это, что вам очень жаль! Да вы же совершили преступление!
– Я знаю. – Клэнси нахмурился. – Вам сейчас лучше постараться уснуть. Мы можем обсудить все это позже. Врачи сказали, что вы должны проспать еще пять часов. Я боюсь, что всякое волнение вредно для вас.
– А вам не кажется, что когда человек похищен, то ему естественно волноваться? Возможно, для вас это и самое обычное дело – при вашем-то роде занятий! – но для меня это не так. – Ее глаза гневно сверкали. – Меня, представьте, до сих пор ни разу не похищали!
Его лицо словно окаменело.
– Я не занимаюсь тем, что похищаю всех подряд, мисс Лэндон.
– Неужели? Вы считаете, я должна быть польщена тем, что выбрали именно меня? – Она села на кровати, сбросив с плеч его руки. – Ошибаетесь, мистер Донахью! Я возмущена, я вне себя!
– Это я вижу, – сухо сказал он. – Ничего другого я и не ожидал. Боюсь, однако, что вам придется пока смириться с этим фактом и подумать о том, чтобы поудобнее устроиться на вилле. Вы здесь, и вы останетесь здесь, пока Болдуин не появится.