Такой разный коучинг!
Шрифт:
Единственное, о чем я сейчас сожалею, – упущенная возможность более плавного изменения. До сих пор я считаю, что еще год-полтора – и мы вышли бы на новый уровень и смогли бы сложить большую систему, не ломая ее. То есть экологичным путем ускоренной эволюции. Но курс – причем, скорее всего, не полностью осознанно – был взят на революцию. Любовь к быстрым и масштабным результатам сыграла злую шутку. Взрыв или обтекание камней? Лидер сказал «взрыв», и был взрыв. Его осколками многих ранило. Быстрого успеха мы не добились. Но, как говорят англичане, я сунула ноги в тапочки другого человека: каково это, когда ты видишь что-то, чего не видят другие. Все бегают-ходят-трудятся, все счастливы, у всех все хорошо. Ты один ощущаешь, что пора меняться,
Чтобы человек был готов к изменениям, внутренним в том числе, ему нужно далеко пройти по пути осложнений, побыть в иллюзии, что у него все в порядке, накопить боль и болячки, скрытое недовольство собой и обстоятельствами. Не делать поправку на «позитивное мышление», а видеть все сложности и вырастить оттуда запрос на осознанные изменения. Меня нагревали долго. Распределение ответственности в нашем тандеме с Игорем было, мягко скажем, неравномерным. То есть идеи и креатив шли от него, а я была исполнителем, который тяжесть реализации решений и их последствий брал на себя. Тогда мне казалось, что я права, что я его оберегаю, создаю ему пространство для реализации инсайтов в жизнь, принятия деятельных решений. А на самом деле это я перетаскивала одеяло ответственности на себя. И, как вы понимаете, встретиться с этой истиной позже было непросто.
Вот тут пришло время вопроса: любите ли вы то, что делаете? Верите ли вы, что ваши действия принесут пользу? Насколько вам нужен тот самый результат в конце, к которому вы так лихо мчитесь, не зная сомнений? Это не коучинговые вопросы. Это вопросы, которые руководитель в пути не задает себе, потому что это тормозит, снижает скорость принятия и воплощения решений. Но есть еще один вопрос: как долго и как далеко вы зайдете в преобразованиях, если изначально ваш образ будущего строился на интуитивных предположениях?
Сейчас я не могу не рассказать подробности; я думаю, что любой человек, который участвовал в создании чего-то большого, важного, значительного, простит мне детали. Ведь дело не в бизнесе как таковом, дело всегда в людях. Меня до сих пор пробивает сложное сочетание гордости за сделанное и сожаления за то, что не довели до конца. Мы сделали много правильных и эффективных шагов в перестройке Торговой сети. Запустили оценку вовлеченности персонала, аудит бизнес-процессов, наладили общение между подразделениями и операционными компаниями, перешли на единую систему учета. Перевели головной офис в Ярославль. Максим Шенцев, став руководителем, перевез туда семью, создал там прекрасный колл-центр на всю Россию, центр обслуживания затрат.
Но сложности ждали там, где всегда все было налажено, – в отношениях с производственным подразделением. Ну не может одна часть диполя измениться самостоятельно – всегда есть сопротивление, и большое. Все эти изменения сопровождались и увольнениями, и сменой должностей и позиций, новыми вводными и вызовами, к которым многие не были готовы. Надо признаться, я тоже не была готова. Вспоминаю свое состояние тогда: я не радовалась тому, что мы делали. Если раньше всегда себе ставила галочки – «какая я молодец, сделала такой проект», – то сейчас, когда мы делали даже больше, чем в предыдущий период, радости я лично не испытывала. Потому что все время появлялся негатив сверху. Сейчас то, что мы сделали с Максимом, дает положительный эффект, экономию затрат, единый центр обслуживания работает. То есть отсроченные результаты хороши.
Но тогда груз ответственности меня придавливал, и то, что было интересно, увлекало, стало тяжестью. В принятии радикальных решений лидировал Игорь – я брала на себя исполнение. И роль исполнителя решений давала мне возможность не пропускать
Вокруг буря, внутри раздрай. Знакомо? Внутреннее напряжение нарастало. Невозможность взлететь с проектом, невозможность избежать разрушительных моментов, обесценивание удачных и полезных шагов. Внешне у меня все прекрасно, но внутри… Здравствуй, конфликт! Когда он приходит, поднимается буря внутри. И решение в знакомых координатах не найти…
Здравствуй, конфликт! Когда он приходит, поднимается буря внутри. И решение в знакомых координатах не найти…
Глава 2
Параллельная вселенная
Тахир Базаров
Доктор психологических наук, профессор МГУ, научный руководитель Института практической психологии НИУ ВШЭ, бизнес-консультант. Преподаватель курсов «Организационный контекст», «Управление персоналом для руководителей», «Стратегический HR», «Стадии и циклы развития организации», «Ролевой репертуар лидера», «Технология ассессмент-центра». Двукратный победитель конкурса «Золотая Психея»: в номинации «Личность года в психологической практике» и в номинации «Проект года в психологическом образовании» как автор учебника «Психология управления персоналом». Автор более 100 научных работ.
Пока я вместе с коллегами строила компанию «ТехноНИКОЛЬ» и мы были захвачены всеми возможностями, которые перед нами открываются, шли другие параллельные процессы – ведь наш мир менялся, и мы были частью этих изменений. В жизни параллельные линии могут пересечься – работает гравитация желания, но до момента осознания желания ты видишь только свой мир. И не знаешь, что где-то замечательные люди делают то, что потом станет для тебя ресурсом и изменит твою жизнь.
В жизни параллельные линии могут пересечься – работает гравитация желания, но до момента осознания желания ты видишь только свой мир.
Хочу представить вам Тахира Базарова, доктора психологических наук, профессора, консультанта и бизнес-тренера, председателя экспертного совета Российского психологического общества и члена президиума РПО. В середине 90-х при его непосредственном участии был организован Институт практической психологии. Это было крайне интересное время, и вот как его вспоминает Тахир Юсупович: «Середина 90-х – потрясающий период в России, когда после жестких тоталитарных условий мы обрели свободу. На Западе у каждого лидера, начиная с директора компании и заканчивая президентом страны, есть «кухонный кабинет», в котором группа поддержки из 3–4 человек выступает то в качестве зеркал, то в качестве психотерапевтов. Это некое альтер эго, или «мое второе Я», кому очень доверяют и с кем готовы обсуждать самые глубинные вопросы, которые возникают у человека. Но Россия – очень специфическая страна: в этом смысле у нас были не «кухонные кабинеты», но «кухонная политика», где на кухнях и Довлатова читали, и политику обсуждали, и концерты устраивали, и встречались с теми, кого сейчас мы видим в телевизоре. Это было достаточно обыденно – в среде советской интеллигенции всегда ценилась глубокая философская практика размышления.