Такой смешной Король! Повесть первая: Король
Шрифт:
— Будем упаковываться, — скомандовал однажды Алфред, соскочив с велосипеда.
Не обращая внимания на умирающего от любопытства Короля, Алфред, наскоро переговорив с Хелли и Идой, вскочил опять на велосипед и умчался прочь. А через час прибыла Серая, на повозке восседал Иммануэль. Женщины торопливо упаковывали вещи, Алфред с Иммануэлем выносили и укладывали их на повозку. Когда все было собрано, забросили наверх Короля.
— Завтра пораньше выезжай, — сказал Алфред Хелли, которая осталась, чтобы выехать на другой день омнибусом. И поехали. Что же, Его Величеству не привыкать
Женщины махали им вслед, а Королю было жаль, что не успел распрощаться с Элмаром. Ему хотелось, чтобы и Вилка поехала с ними, дед Юхан посадил Вилку на цепь, чтобы не бегала бесконечно на У Большой Дороги, в конце концов, чья она все-таки собака?
Манчи и Алфред шагали рядом с повозкой и понукали лошадь, которая на это почти не реагировала, и подумал Король, глядя сверху, как Манчи усердно стегает кнутом Серую, что лошадью быть очень тяжело и несправедливо.
Их то и дело обгоняли грузовые автомобили. Серая, как только слышала шум мотора и видела автомобиль, начинала нервничать; когда же лошадь нервничает, ее тянет совсем не в ту сторону, куда надо человеку. Тут уж держись изо всех сил, чтобы не слететь с повозки. Серая пугалась и рвалась с дороги через канавы в лес, ее едва сдерживали.
Наконец их догнали другие лошади, впряженные в повозки военных. Стало легче. Некоторые русские повозки, обогнав их, шли впереди, другие остались сзади, и Серая теперь уже не так сильно пугалась: в обществе других лошадей ей было не так страшно.
Солдаты пытались заговорить с Алфредом и Манчи, которые пожимали плечами и смеялись, не понимая по-русски, хотя, по мнению Короля, смешного ничего не было. Солдаты тоже посмеялись в ответ. Королю опять подумалось: ага, интересно, оказывается, можно поговорить, смеясь. Люди смеются везде на одном языке — на языке смеха. Когда русские лошади ржали — Серая тоже, и Королю пришла мысль, что и лошади, наверное, везде на земле знают только один язык — лошадиный.
Глава VII
Русские, как писали газеты, всему миру объявили, что они войны не хотят, но и не боятся ее.
Американцы совершенствуют вооружение и создают действующую армию. Они полагают, что в результате войны в Европе могут пострадать их жизненные интересы.
Бельгийский король и его армия капитулировали перед немцами. Притом Леопольд III никаких привилегий для себя не просил, и ему назначили для жительства замок в Бельгии — временно, пока решат его судьбу.
В Люксембургском же гроссгерцогстве не оказалось ни единой пушки, не было даже возможности выпалить в честь дня рождения наследника престола. Правительство обратилось к Франции с просьбой одолжить на время пушку. Военный министр Франции Мажино прислал в Люксембург пушку, снаряды и артиллерийскую команду в составе одного офицера и двух солдат с условием: отпалив в честь дня рождения наследника, команду вернуть Франции, поскольку дарить артиллеристов министр не уполномочен.
Непонятно, почему эти канадцы объявили войну Италии?
Италия, в свою очередь, Франции?
А немцы — Франции?
Жуткая неразбериха в этом мире.
Норвежский король вместе со своим правительством перебрался из Швеции в Англию.
Московское же правительство рассердилось на
Из города Журавлей как будто еще вывозили немцев. В связи с этими слухами Алфреду поступали заказы на изготовление сундучков для обитателей дома престарелых: чемоданы и кофры в магазинах переселенцы давно все скупили, поэтому старичкам, которые сначала надеялись, что их не тронут, ни одного чемодана не досталось. Первое время, когда Алфред ходил по городу, он брал с собой и Короля, чтобы научить его ориентироваться в нем.
Дом для престарелых находился на улице Долгой и состоял из одноэтажных деревянных строений и пристроек. Здесь обитало тридцать четыре человека и четверо обслуживающих. У них своя баня, как заметил Король. Барышня-заведующая повела их в дом.
Самому старому здесь восемьдесят девять лет.
Король был потрясен, что такие еще ходят, что они живут да еще чем-то интересуются. На Рождество им подарили радио, но не «Филипс», а «Олимп». Алфред поинтересовался у сидевших в большой комнате на деревянных скамеечках старичков:
— Нравится?
— Интересная машина, — проговорил дрожащим голосом старый дед.
— Вы его не боитесь? — полюбопытствовал Алфред.
— Нас к нему не подпускают, — объяснил дед, — барышня крутит пуговичку, а мы слушаем. Многим удивительно, как это человек там внутри помещается, то тонким, то грубым голосом говорит, то на музыке играет…
— Один как-то утром тихонько подкрался к ящику, чтобы посмотреть, как туда человек войдет, — рассказала заведующая.
И здесь старички тоже говорили про войну.
— Откуда вы знаете новости о войне? — спросил Алфред.
— По радио. Теперь только и говорят, сколько опять убито людей. — Старый человек сидит недвижимый, он свое отвоевал.
— Он или все время сидит, или лежит на спине, — объясняла заведующая.
Старик же продолжал свое рассуждение:
— А за что убивают? Были и в старину войны, но не такие страшные. Если бы самолетов не было, то было бы не так страшно. А тут — одна бомба кучу домов уничтожает.
Другой старик обращается к Алфреду с надеждой в голосе:
— Когда в документе записано «Эстония», тогда эстонец?
— Конечно, — успокаивает Алфред.
— В таком случае порядок, не должны меня взять, не повезут, — успокаивается старик.
В главной ставке Его Величества — в небесно-синем доме — самую большую комнату обставили полированной мебелью. Стало торжественно. Оказалось, Алфред успел все для этого приготовить в те долгие дни и вечера, когда Король болел, а Хелли его ждала, поминая недобрым словом: «Где его черти носят?» Как по волшебству появилась в квартире красивая мебель — все, что нужно для жизни.