Тактика победы
Шрифт:
Это орда разбойников, и они грабят на глазах своего начальства. […] Расстреливать невозможно: нельзя же казнить смертью по нескольку тысяч человек на день? Всюду каверзы. Беннигсен добивается главного начальства. Он только и делает, что отыскивает позиции в то время, когда армия в походе. Он хвастает тем, что один говорил против оставления Москвы и хочет выпустить о том печатную реляцию. […] Барклай подал голос за оставление Москвы неприятелю, и тем, может быть, хотел заставить забыть, что, благодаря его поспешности, погиб Смоленск.
Князя Кутузова больше нет – никто его не видит; он все лежит и много спит. Солдат презирает его и
Он даже думает дать сражение, но никак не решится на него. Довод у него тот, что надо сберегать армию; но если она должна все отступать, то он скоро ее лишится. Я держусь мнения, что Бонапарт уйдет от него в то время, как он всего менее будет ожидать того. […]
Все делают Кайсаров и Кудашев, они распорядители судьбы Вашей и судьбы Империи. Так как распространено мнение, что Кутузов действует по Вашим приказаниям, и так как объявленная им самим сдача Москвы без сражения поразила всех ужасом, то было бы необходимо, для предотвращения мятежа, отозвать и наказать этого старого болвана и царедворца. Иначе произойдут неисчислимые бедствия. […]
Я в армии, смерть у меня в душе. Вижу войско в беспорядке, крестьян разоренных, сообщения прерванные; нет начальника и никого, кто бы его заменил. Вот другой раз общественное мнение обманулось в своем выборе. Каменский рехнулся, а Кутузов, старая баба-сплетница, потерял голову и думает что-нибудь сделать ничего не делая.
Вашего Величества
Армия, находясь ныне на Старой Калужской дороге и положением своим прикрывая Тулу, Калугу, Орел, удачно совершила то движение, которое всеподданнейше излагал в донесении моем от 6-го числа. Армия, делая фланговое движение на сию [дорогу], по переправе через Москву-реку, для скрытности сего направления, вводила неприятеля на всяком своем марше в недоумение, направляясь сама к известному пункту, маскировалась между тем фальшивыми движениями легких войск, делая демонстрации то к Коломне, то к Серпухову, за коими и неприятель большими партиями следовал.
Арьергард перешел реку Пахру, следовал и находится параллельно от армии к Москве в десяти верстах и с самого поворота от Коломенской дороги не был тревожим неприятелем. Неприятель, потеряв из виду нашу армию, оставаясь в недоумении, посылает сильные отряды на разные пункты для открытия нас. 7-го числа генерал-майор Иловайский 11-й с частью казаков и Мариупольскими гусарами, узнав его у селения Знаменска, атаковал четыре его конные полка, взяв в плен за 200 человек с полковником, 16-ю офицерами и 40 унтер-офицерами, много положил их на месте и разбил совершенно.
Разъезды наши также приводят много пленных, так что вчерашний и сегодняшний день по 500. Ныне, став на сей дороге и приблизившись к тылу неприятельскому к Можайской дороге послал я с генерал-майором Дороховым сильный отряд действовать на оной, от которого имею сегодня рапорт, что он уже успел взять 6 офицеров и 200 рядовых. Между тем Ахтырского гусарского
Главная забота, которою теперь занимаемся, есть укомплектование войск. Сегодня ожидается из Калуги генерал-майор Ушаков и с ним пехоты формирования Милорадовича до 6000 человек, два Рязанские полка формирования князя Лобанова, которые, говорят, довольно хороши. С Ушаковым и за 1000 лошадей для кавалерии. Сверх того Рязанское ополчение дает мне 800 лошадей, Тульское – 500 и 12 эскадронов порядочной казачьей конницы формирования князя Щербатова.
Я при сем случае всеподданнейшим долгом считаю свидетельствовать перед Вашим Императорским Величеством об успехе, с коим большая часть Тульского ополчения сформирована; оное видел посылаемый от меня Вашего Величества генерал-адъютант Уваров.
Сии прибывающие лошади и конница весьма мне вовремя, ибо многие части кавалерии от беспрестанных действий весьма ослабели, так что из четырех эскадронов едва составиться могут два, как-то: 2-й и 3-й кавалерийские корпуса. Теперь же, достигнув предполагаемой точки операций армии, для действия в тылу неприятеля кавалерия весьма нужна. Войска Донского атаман Платов уверяет меня, что много у него казаков в скором времени прибыть должны к армии, из коих оных голову полагает уже в Воронеже.
Получив повеление Вашего Величества об укомплектовании армии одной дивизии другою, я рассудил, не уничтожая дивизий, но один полк пехотный и один егерский в каждой употребить на укомплектование прочих четырех, за тем остающихся. По 60 человек от расформированных полков при приличном числе офицеров, унтер-офицеров, музыкантов и от обеих расформированных полков по одному штаб-офицеру, составив от каждой армии команды, вместе отправить под начальством старшего штаб-офицера и со знаменами в Нижний Новгород на предмет, желаемый Вашим Величеством. Сим способом дивизии те же самые останутся, четыре полка в каждой укомплектуются, а расформированные полки будут переобразовываться и постепенно прибывать к армии.
Генерал-адъютант граф Винценгероде стоит на Тверской дороге, имея отряд и по Ярославской, и вместе с действиями армии на Можайскую дорогу будет и он на оную действовать.
Генерал Дорохов рапортует сейчас, что он открыл по дороге от Можайска к Москве корпус, состоящий из пехоты, конницы и артиллерии генерала Ламюза. Прочее Ваше Величество усмотреть изволите из подносимых в подлиннике рапортов Дорохова касательно дороги Можайской, сейчас полученных.
Высокочтимая маменька! С величайшей радостью узнали мы о наградах, полученных Вами и папенькой. Я не в силах описать восторга, с которым в армии был принят титул фельдмаршала. […]
Французы находятся в окрестностях Москвы, вернее сказать, бродят вокруг нее и даже не подозревают того, что делается у них в тылу, а между тем генерал Дорохов, находясь со вчерашнего дня на Можайской дороге, снял их передовые посты, взял несколько сот пленных и много разного добра. […]