Талисманы Шаннары
Шрифт:
— Тебе станет легче, — тихо убеждал Риммер Дэлл, — если ты не будешь бояться словосочетания «порождение Тьмы». Ты не изменишься от того, как тебя назовут. Или даже от того, как ты сам себя назовешь. Ты просто боишься признать правду о себе самом.
«Порождение Тьмы».
Пар Омсворд слышал в душе непрестанный, никогда не умолкающий, преследующий его во сне и наяву шепот. Риммер Дэлл прав — юноша не мог избавиться от страха, от всевозрастающей убежденности, что он — тварь, из числа тех, с кем он сражался всю жизнь, что он — враг, уничтожить которого призваны дети Шаннары.
Встав с постели, он побрел к окнам и стал вглядываться в ночную темень. Небо было затянуто тучами, а безжизненная, окутанная туманом земля являла собой прекрасную сцену для порожденных воспаленным разумом видений. Пар чувствовал, что его разрывает на части, мысли его — неопределенны и обрывочны, а способность рассуждать здраво полностью пропала, внимание рассеивается от малейшей мелочи и приходится все время возвращаться к одной и той же мысли. С каждым днем ему становилось хуже, он тонул во тьме, он не мог этой тьме противиться. Юноша не знал, что делать. Сновидения были омрачены сражениями с самим собой в облике порождения Тьмы, а дни — бестолковы, утомительны и лишены надежды. Отчаяние разрушало его, он неуклонно скатывался к безумию.
Риммер Дэлл продолжал приходить к нему и предлагать помощь. Он убеждал жителя Дола, что понимает, как тому плохо. Уж он-то знает веления магии. Снова и снова он предупреждал Пара, что тот должен взглянуть правде в лицо, признать, кем он является, и сделать все необходимое, чтобы защитить себя. Если Пар не сумеет обезопасить свою жизнь — причем немедленно! — он погибнет.
Фигура в черном плаще высилась перед жителем Дола, и на мгновение юноше отчаянно захотелось обрести покой и согласиться на покровительство могучего собеседника. Побуждение было таким сильным, что он прикусил губу, чтобы удержаться.
— Послушай меня, Пар, — понуждал шелестящий голос, тихий и проникновенный. — Те существа в Преисподней, в Тирзисе, прежде были похожи на тебя. Они использовали магическую силу не так, как ты, ибо сила их оказалась менее могущественной, но, как и твоя, она была настоящей. Мы пытались достучаться до них — до всех, кого сумели отыскать. Мы уговаривали их признать свою принадлежность к порождениям Тьмы и принять нашу помощь. Они отказались.
На плечо Пара легко опустилась рука, и юноша отпрянул. Рука не шелохнулась.
— Федераты нашли их всех, одного за другим, привезли в Тирзис и поместили в Преисподнюю, засадив в клетки, словно животных.
Это уничтожило их. Запертые во тьме, лишенные надежды, они быстро лишились рассудка.
Сила поглотила их и превратила в тех чудовищ, которых ты видел. Теперь их существование ужасно. Мы, порождения Тьмы, можем беспрепятственно навещать их, ибо понимаем их страдания. Но никогда они вновь не обретут свободы, а федераты оставят их там, пока несчастные создания не умрут.
«Нет, — думал Пар. — Нет, я не верю тебе. Не верю».
Но он не был окончательно убежден даже в своем неверии. Слишком многое произошло, чтобы он мог хоть кому-то довериться. Он знал, что его съедает магическая сила, но не знал чья. Он был таким же пленником, как и те существа в Преисподней, хотя Риммер Дэлл постоянно предлагал ему помощь. Пар не мог согласиться, что ему нужна помощь именно Первого Ищейки.
Перед его глазами вились демоны, остроглазые призраки, они дразнили его, смеялись над ним и в пляске уносились прочь. Они преследовали его. Они поселились в нем. Их питала его магическая сила. Она давала им жизнь.
Из сердцевины Южного Стража по-прежнему поднимался гул, ровный и непрерывный.
Пар отскочил от окна, отбросив руку Ищейки. Ему хотелось спрятать лицо, хотелось плакать и кричать. Но он решил не выказывать чувств и намеревался стойко держаться. «Так много всего случилось со мной, — думал он. — Так много, что лучше бы оно не происходило вовсе». Часть событий уже стерлась в его памяти, каких-то деталей как не бывало. Кое-что, правда, осталось. Ему казалось, что внутри него бешеный вихрь, водоворот, он постоянно изменяется и перетекает в новые формы, появляясь на поверхности не дольше чем на миг.
— Ты должен позволить мне помочь тебе, — нашептывал Риммер Дэлл, и в его голосе звучала настойчивость, которой Пар не мог противиться. — Не допускай этого, Пар. Воспользуйся случаем. Пожалуйста. Ты должен. Все, что ты мог одолеть один, ты уже одолел. Магия — слишком тяжелая ноша. Ты не можешь дольше мести ее в одиночку.
На плечи ему снова легли тяжелые руки, крепко удерживая, наполняя его силой.
В такие мгновения решимость Пара рушилась, трещала по швам и разлеталась, словно осколки разбившегося сосуда. Он так устал. Ему нужна помощь. Какая угодно. Он больше не может. Демоны коварно усмехались. Они предвкушали его поражение. Юноша тщетно гнал их прочь, они только смеялись. Пар стискивал зубы от ярости. Он ощущал, как в нем вскипает магическая сила, но усилием воли подавлял ее.
— Позволь мне помочь тебе, Пар, — умолял Риммер Дэлл, удерживая юношу. — Для меня это минутное дело. Уступи мне себя, и я сразу увижу, где именно тебе угрожает магическая сила. Позволь мне защитить тебя, ведь это так тебе нужно.
«Хватит Алланона. Хватит друидов и их предупреждений. Вообще хватит. Где все, кто обещал помочь мне, теперь, когда они так нужны? Все пропали, все сгинули. Даже Колл. Я слишком устал».
— Если хочешь, — не унимался Риммер Дэлл, — ты можешь проделать это со мной. Это нетрудно.
Ты легко покинешь свое тело, поверь. Я покажу тебе как, Пар. Просто смотри на меня. Повернись и смотри на меня.
«Меч Шаннары пропал. Рен, Уолкер и Морган исчезли. Где же Дамсон? Почему я всегда один?»
Глаза ему застилали слезы.
— Посмотри на меня, Пар.
Юноша медленно повернулся и поднял глаза.
Но в этот миг между ними промелькнуло что-то похожее на тень. Она возникла и исчезла в мгновение ока, но за это мгновение Пар Омсворд очнулся и пришел в себя.
«Нет!»